Благодать и величие - Дженнифер Ли Арментроут

— Ты не причинил мне вреда, Зейн. У тебя был контроль, и то, что мы сделали, дало мне надежду. Я знаю, как безумно это звучит, но это было ещё одним доказательством того, что ты всё ещё там, и мне это было нужно, — я подняла голову, нежно целуя его. — Тебе не должно нравиться то, что произошло. Я могу понять, почему ты не понимаешь. Я просто не хочу, чтобы это причинило тебе боль.

Он скользнул рукой вниз по моей руке, обхватив пальцами моё запястье. Убрав руку со своей щеки, он снова поцеловал центр моей ладони. Когда его глаза снова встретились с моими, он прерывисто вздохнул, и его плечи, казалось, расслабились.

— Мы не использовали защиту.

Моё сердце споткнулось.

— Я знаю, — прошептала я.

Он снова поцеловал мою ладонь.

— Падшие способны размножаться вместе с людьми.

— Я знаю, — повторила я. — Но я не знаю, могу ли. Я задумалась об этом позже, потому что… ну, по очевидным причинам, и не знаю, было ли потомство когда-нибудь у кого-нибудь из Истиннорождённых.

— Ты мало что знаешь о Истиннорождённых, — заметил он.

— И именно поэтому я попросила Деза посмотреть, не сможет ли Гидеон найти что-нибудь, что указывало бы на то или иное.

Зейн моргнул.

— Ты попросила Деза спросить Гидеона?

— А кого ещё я должна была спросить? Я не думаю, что Тьерри или Мэтью знали бы и это разговор, который я так не хочу вести с ними, и я подумала о Гидеоне. Он много знает и имеет доступ к куче пыльных книг, которые никто не читает, — сказал я ему. — Если только ангел не собирается появиться и ответить на вопрос, он был лучшей идеей, которую я могла придумать.

— Я даже представить себе не могу, как прошёл тот разговор с Дезом.

— О, поверь мне, ты не захочешь. Я хотела бы притвориться, что этого никогда не было, но, надеюсь, он что-нибудь узнает, и мы…

Эти ультраяркие глаза встретились с моими.

— Итак, мы знаем.

В животе всё перевернулось, я кивнула, а затем начала говорить, но остановилась.

Всегда наблюдательный, он уловил это.

— Что? Что ты собиралась сказать?

Тепло поползло по моим щекам, когда я распутала язык.

— Что бы мы сделали, если бы я… Боже, — простонала я. — Я едва могу это сказать, хотя знаю, что это глупо. Но, сказав это, ты сделаешь это более реальной возможностью, и эта реальность будет сверхзадачей сейчас или через десять лет.

— Согласен, — он кивнул.

— Но мы же взрослые люди, верно? В основном. Ты больше, чем я, но это не значит, что мы недостаточно взрослые… — я остановила себя с дрожащим смехом. — Кого я обманываю? Если бы мне было тридцать, я бы не чувствовала себя достаточно взрослой. Что мы будем делать, если то, что у тебя происходит, работает с тем, что происходит у меня?

Одна из его бровей приподнялась.

— Ты имеешь в виду, что, если ты забеременеешь от меня?

— Что, если мы зачали ребенка, — поправила я.

— Я не знаю, — сказал он с мягким, несколько неуверенным смехом. — Мы бы…

— Мы разберёмся.

— Вместе. Да.

— Я не могу… Я даже думать об этом не могу, — призналась я. — Это, возможно, самый незрелый ответ, который является ключевым признаком того, что я буду ужасным родителем, но я даже не могу представить себе такую возможность.

— Я тоже не могу. И не то чтобы я не был бы в порядке с этой идеей, если ты так решила, — сказал он, и следующий вдох, который я сделала, застрял где-то в опухшей груди. — Это просто не то, к чему я готовился, но я буду готовиться, что бы ни случилось или что бы ни было решено.

Некоторое непризнанное напряжение ослабло. Не то чтобы возможность забеременеть всё ещё не пугала меня до чёртиков. Так оно и было, а потом ещё кое-что, но это было бы не то, с чем я столкнулась бы в одиночку. Теперь я ни с чем не столкнусь в одиночку.

— Итак, мы обсудили моего отца, каково это быть накачанным благодатью, Люцифера, моё дерьмовое зрение, тот факт, что я состарюсь, а ты нет, твоё беспокойство по поводу того, что произошло между нами в бассейне, и возможность моей беременности, — я усмехнулась. — Какое воссоединение, а?

Зейн рассмеялся.

— Это прекрасно.

— Неважно.

— Это так, — наклонив голову, он поцеловал меня. — Мне нужно принять душ. Хочешь присоединиться ко мне?

Моё сердце пропустило удар, и мышцы внизу живота напряглись, даже когда крошечные бусинки неуверенности поднялись в моём животе. Я никогда раньше ни с кем не принимала душ. Разумеется. Зейн был первым парнем, с которым я когда-либо была полностью обнажена, так что мой разум сразу же показал мне, в деталях, все способы, которыми я в конечном итоге буду выглядеть и вести себя как полная идиотка, но моё сердце и моё тело кричали: Душ? С Зейном? Да и да, пожалуйста.

Эти крошечные бусинки в моём животе начали подпрыгивать от нервной энергии, но сейчас больше, чем когда-либо, я не могла позволить страху и застенчивости управлять моими решениями. Не после того, как на горьком опыте узнала, что завтрашний день не был обещан.

— Хорошо, — сказала я, надеясь, что мой голос не прозвучал для него так скрипуче, как для меня. — Я имею в виду, да. Конечно.

Жар прилил к моим щекам.

— Мне бы этого хотелось.

— Ты уверена? — в его чертах появилась мягкость. — У нас нет…

— Я уверена, — перебила я. — Уверена на сто процентов.

— Хорошо, — Зейн улыбнулся, и свистящее движение пронзило мою грудь. — Потому что я действительно не хочу выпускать тебя из виду больше, чем на несколько минут. Это, вероятно, звучит чертовски дико, но я просто… — ресницы опустились, скрывая его глаза. — Я не знаю. Я не ожидаю ничего, кроме того, что ты будешь там со мной. Мне просто нужно иметь возможность видеть тебя.

— Я понимаю.

И, Господи, я когда-нибудь полностью понимала.

— Я чувствую то же самое.

Он наклонил голову, целуя меня.

— Почему бы тебе не пойти в душ? Сначала я собираюсь привести де-Кайманизацию кухни.

Поскольку часть этого беспорядка была моей, я начала говорить ему, что он не должен этого делать, но потом меня осенило. Он давал мне время, делая это менее неловким, и да, раздевшись и войдя с ним в душ, я, вероятно, заставила бы себя хихикать, как будто со мной что-то не так.

Что бы ни делало Зейна таким невероятно заботливым и внимательным, оно