Город Бездны - Аластер Рейнольдс

Но одновременно прибыло другое послание.

«Не делайте этого, – гласило оно. – Вас пытаются обмануть».

Причины обмана не раскрывались, но это вряд ли имело значение. Зародились сомнения, и этого было достаточно, чтобы Флотилию снова начало лихорадить.

Наконец шаттл очутился в зоне видимости «Палестины», на борту которой должно было состояться совещание. Сюда уже слетелся целый рой такси и шаттлов – с трех других звездолетов прибыл весь старший офицерский состав. Место для совещания назначили в спешке, и вряд ли «Палестина» была лучшим вариантом. Впрочем, выбор был очевиден. В любой войне, будь она холодной или горячей, ее участникам лучше всего встречаться на нейтральной территории – для переговоров, обмена пленными или, если остальное не помогает, для демонстрации нового оружия. Эту роль и взяла на себя «Палестина».

– По-вашему, действительно обман, сэр? – спросил Небесный, когда Бальказар справился с очередным приступом кашля. – Но зачем им это понадобилось?

– Что понадобилось, черт возьми?

– Уничтожить нас, сэр. Путем передачи ложных технических данных. Там, до́ма, они ничего не выиграют, если нас не станет. Удивительно, что они вообще взялись нам помогать.

– Точно. – Бальказар выплюнул это слово так, будто усомниться в очевидности происходящего мог лишь последний болван. – Невыгодно посылать нам нечто полезное, гораздо проще послать нечто опасное. Неужели тебе это не ясно, дурачок? Помоги нам всем Господь, если командование примет человек твоего поколения…

Капитан смолк.

Небесный подождал, пока Бальказар не справится с кашлем.

– Но должна же быть какая-то причина…

– Исключительно зловредность.

Небесный ступил на очень скользкую почву, однако рискнул продолжить:

– Но зловредностью можно объяснить и второе сообщение – чтобы мы не приступали к модернизации.

– Хочешь рискнуть четырьмя тысячами жизней, чтобы проверить свою гипотезу? На такое способен разве что сопливый школьник.

– Принимать решения – не мое дело, сэр. Я просто имею в виду, что не завидую вашей ответственности.

– Да что ты вообще знаешь об ответственности, наглый щенок?

Пока еще щенок, подумалось Небесному. Однажды все может измениться… и как знать, не настанет ли этот день довольно скоро. Но сейчас лучше держать язык за зубами. Он продолжал молча управлять шаттлом, прислушиваясь к тяжелому кашлю и хриплому дыханию старика.

Небесный лихорадочно размышлял. Помнится, Бальказар говорил, что мертвых лучше хоронить в космосе, чем везти до конца. Пожалуй, в этом есть толика здравого смысла.

Каждый килограмм на борту – это масса, которая потом скажется на торможении. Масса корабля приближается к миллиону тонн – как сказал Бальказар, в десять миллионов раз больше массы человеческого тела. Достаточно вспомнить элементарные Ньютоновы законы физики: уменьшение массы корабля на определенную величину обеспечит пропорциональный прирост коэффициента торможения при постоянной мощности двигателя.

Облегчение на одну десятимиллионную едва ли что-то изменит… но кто сказал, что следует ограничиться массой лишь одного человека?

«Сантьяго» несет множество мертвых пассажиров – «спящих», которых не удастся оживить никакими средствами. Только человеческая сентиментальность требует доставить их в конечный пункт. А вместе с мертвецами можно сбросить уйму громоздкой и тяжелой аппаратуры.

Небесный еще раз представил себе эту картину. Да, вполне реально избавить корабль от нескольких тонн груза. Масса уменьшится менее чем на одну тысячную, но кто знает, сколько еще «спящих» будет потеряно в последующие годы? Могут возникнуть тысячи новых проблем.

Рискованное это дело – путешествовать в космосе замороженным.

– Тит, может, нам просто подождать и посмотреть? – произнес капитан, отвлекая его от размышлений. – Как тебе кажется, это не слишком глупо?

– Подождать и посмотреть, сэр?

– Да.

Теперь в голосе капитана слышалась холодная ясность, но Небесный знал: она может исчезнуть так же внезапно, как и появилась.

– То есть подождать и посмотреть, что они будут делать. К ним, как ты догадываешься, поступит то же самое послание, и придется обсуждать дальнейшие шаги, но только не с кем-нибудь из нас.

Капитан рассуждал вполне здраво, но проследить за его мыслью было нелегко. Небесный постарался не выказывать непонимания:

– Вы уже давно не говорили об этих людях, сэр.

– Конечно, Тит. И нечего поминать их лишний раз. Кому, как не тебе, это знать. Корабли тонут не столько от болтанки, сколько от болтовни, слыхал такую пословицу? Это и кротов касается.

– Кротов, сэр?

– Ну да. О которых, похоже, наши «друзья» на других трех кораблях ничего не знают. Мы внедрили своих информаторов, и тем удалось продвинуться в высшие круги власти, оставаясь, судя по всему, незасвеченными.

– Мы можем быть в этом уверены, сэр?

– Думаю, что да, Тит. Ты же держишь руку на пульсе «Сантьяго» и знаешь, что в экипаже ходят байки о шестом корабле. Правда, в них никто не верит.

Небесный волевым усилием скрыл свое изумление:

– Большинство действительно считают шестой корабль мифом, сэр.

– И мы будем поддерживать это мнение. Поддерживать – и при этом знать правду.

Выходит, это не миф. Через столько лет выясняется, что чертова штуковина действительно существует. Как минимум в уме Старика Бальказара.

И что странно – капитан говорит о шестом корабле так, словно Тит принадлежал к числу посвященных в эту тайну. Может, и принадлежал – все мало-мальски секретное входило в сферу его компетенции, на то он и глава службы безопасности. Но Тит умер, не успев передать эту информацию своему преемнику.

Норкинко, друживший с Небесным еще с той поры, когда они работали на поездах, был абсолютно убежден в реальности шестого корабля. Гомес тоже верил, хоть и оставлял место сомнениям. Небесный не разговаривал с обоими уже почти год, но сейчас друзья словно находятся рядом, кивают, любуясь, как он с каменным выражением на физиономии принимает факт, истинность которого прежде ядовито оспаривал. После того разговора в поезде Хаусманн почти забыл о шестом корабле, и теперь он торопливо вылавливал из глубин памяти слова Норкинко.

– Те, кто верит слухам, – сказал Небесный, – полагают, что шестой корабль мертв, что он просто дрейфует позади нас.

– Что лишний раз доказывает: в каждой сказке есть доля истины. Корабль, разумеется, темный – никакого освещения, никаких признаков людей. Но все это может быть уловкой. Его экипаж цел и невредим, управляет судном как ни в чем не бывало. Конечно, для нас непостижима их психология и мы не знаем, что произошло в действительности.

– Очень жаль. Особенно сейчас.

Небесный умолк. Пожалуй, стоит пойти на крайний риск.

– Учитывая нынешнюю ситуацию и послания с родины, хочу спросить: нужны ли нам дополнительные сведения о шестом корабле? Нечто такое, что поможет сделать правильный выбор?

К его облегчению, капитан беззлобно качнул головой:

– Тит, я знаю то же, что и ты. У нас есть только слухи, а много ли в них правды – поди угадай.

– Одна экспедиция, и вопрос был бы снят.

– Сколько ты будешь мне об этом твердить? Но подумай о факторах риска. Да, корабль находится в пределах досягаемости нашего шаттла. Когда мы в прошлый раз снимали точные показания, выяснилось, что он отстает всего лишь на половину световой секунды, и с тех пор он мог значительно приблизиться. Заправиться на нем для обратного полета – казалось бы, что может быть проще. Вот только как там с гостеприимством? Экипаж этого корабля уже целое поколение поддерживает у нас иллюзию, будто он вовсе не существует. Думаешь, люди на его борту сдадутся без боя?

– Если они действительно живы. Кое-кто из наших подозревает, что мы уничтожили корабль, а потом почистили архивы.

Капитан пожал плечами:

– Может, так оно и было. А ты бы не стал заметать следы преступления? Правда, часть команды могла выжить. И затаиться до времени, чтобы позже нанести нам внезапный удар.

– Полагаете, они тоже получили весточку с родины и теперь как-то себя выдадут?

– Почему бы и нет? Если послание наведет их на мысль повозиться со своими аннигиляторами и окажется…

– Тогда будет вспышка на полнеба!

Капитан усмехнулся и сочно плямкнул губами, словно давая себе сигнал задремать.

Остаток пути прошел без происшествий, но мозг Небесного лихорадочно перерабатывал новую информацию. Он мысленно повторял слова Норкинко, и каждое из них звучало как небрежная пощечина.

Это ему наказание за высокомерие, за недоверие к приятелю. Шестой корабль существует. Прокля́тый шестой корабль действительно существует…

И это предвещает большие перемены.

Глава 18

Меня снова отвезли в Мульчу. Я очнулся в фуникулере, который полз куда-то вниз сквозь ночную темноту. По окнам стучал дождь. В первый момент показалось, что я по-прежнему лечу со Стариком Бальказаром к одному из кораблей Флотилии, где состоится встреча капитанов. Похоже, эти сны все более настойчиво заставляли меня влезать в шкуру Небесного. И с каждым разом было все труднее избавляться от его мыслей, когда я просыпался. Но в кабинке фуникулера не было никого, кроме меня и Уэверли.