Артефакты древних могильников (СИ) - Раиса Николаева

— Неужели Таггар поверит в этот бред? — сомневались и Ранхгарт, и Саннаэтель, и Даххарст, когда Миранэль репетировала перед ними монолог о свалившихся на нее несчастьях, в которых, якобы, виноват Даххарст.

— Не просто поверит, а с радостью поверит, — убежденно возразила она им тогда. — Думаю, он поверит в любую грязную историю, порочащую Даххарста. А этот рассказ будет только подтверждать и укреплять его мнение о брате.

— Ты должна уговорить его вернуться вместе с тобой в дом Даххарста.

— Уговорю, — махнула рукой Миранэль. — Скажу, что пьяный Даххарст сорвал с шеи кулон, самую дорогую для меня вещь на свете.

Но мужчины продолжали сомневаться:

— Миранэль, Таггар не дурак, чтобы без единого слова, без единого вопроса кинуться помогать непонятно откуда появившейся девушке, к тому же еще и Светлой! — убеждали они ее.

Но Миранэль в ответ только улыбалась. Она знала, как ее красота воздействует на мужчин… на незнакомых мужчин. На тех, которые успевали узнать ее поближе, ангельская внешность в сочетании с характером прожженной чертовки оказывала прямо противоположный эффект.

— Самое главное, — продолжал нудить Даххарст, — ты ни в коем случае не должна допустить, чтобы моя мать увидела тебя!

О! Тут она с ним была совершено согласна. Мать Даххарста — Ханния — знала Миранэль, как облупленную. У них был даже очень неприятный инцидент, когда Хания приревновала Миранэль к своему мужу и здорово наваляла ей. И только отец Даххарста смог оттащить свою вторую половину от эльфийки. И главное, было бы из-за чего ревновать? Из-за тех нескольких поцелуев? Нет, с Ханией она встречаться точно не собирается, и в замок к ним не поедет ни за что в жизни.

— Если что-то пойдет не так, кричи, — продолжал Темный, — мы будем не слишком близко, чтобы Таггар нас не почувствовал, но твой крик услышим.

— Поняла, — Миранэль уже стали раздражать эти многословные объяснения, она же не ребенок, побывала и не в таких переделках. — Переноси меня уже в поместье, лучше я там подольше побуду, осмотрюсь, что к чему.

Мгновение — и они оказались на окраине леса, окружавшего замок, в котором жила Ханния с сыном.

— Будем ждать его здесь.

Глава 23

Таггар был красив. Очень красив, Миранэль это сразу отметила, когда тот промчался верхом в погоне за какой-то несчастной животинкой.

Миранэль посмотрела на Даххарста.

— Уходи. У тебя осталось совсем мало времени, а ведь тебе еще нужно напиться и принять зелье. Приглядывать за мной и Таггаром, останутся Ранхгарт с Саннаэтелем, а ты отправляйся в поместье.

Даххарст согласно кивнул и исчез. Миранель осталась одна дожидаться возвращения Таггара. Она ничуть не боялась, наоборот, волнение, плавно переходящее в возбуждение, пьянило ее. Таггар ей очень понравился. Она знала, что после того, как Светлые заберут Даххарста, она попробует соблазнить его младшего братишку. «Нет, не попробую, а соблазню! — мысленно поправила она сама себя, и тут же, будто оправдываясь, подумала с вызовом: — Да, я западаю на Темных! И что с того? Кому от этого плохо? Да, я хочу Таггара, и что? Ему не повредит лишний любовный опыт, а потом мы все равно расстанемся», — она быстро успокоила совесть, и теперь раздумывала не над тем, как заманить Таггара к Даххарсту в замок, а как его по-быстрому окрутить, когда все закончится. В своем успехе она не сомневалась, недаром в ее венах текла кровь ведьмы.

Миранэль никому не говорила, что ее мамой была человечка. Да, ведьма, да, очень сильная ведьма, но все равно — человечка. И Миранэль, фактически, была полукровкой. Об этом никто даже не подозревал, потому что ее отец владел настолько сильной родовой магией, что его кровь уничтожила, «съела» кровь матери. Это было хорошо, но в тоже время Миранэль безмерно злилась на отца. Ведь если бы он ей в матери выбрал эльфийку, то теперь бы она владела не какими-то крупицами родовой магии, а была бы такой же сильной, как Саннаэтель или эта недотёпа Ализе.

Вспомнив о девушке, Миранэль презрительно сморщилась. Она ее терпеть не могла и искренне не понимала, что Даххарст в ней нашел.

Единственное, что она унаследовала от матери — силу вызывать в мужчинах безумное влечение к себе. Сил Миранэль не хватало на то, чтобы привязать мужчину на долгие годы, так, на несколько месяцев, может быть, на год. Вот у матушки были силы — можно только позавидовать. Так привязала отца к себе, что уже триста лет, как она умерла, а отец все мыкается по свету в надежде встретить такую, какой была его любимая. Она была очень красивой. Когда она смеялась, в глазах чистого зеленого цвета вспыхивали искры. Когда она распускала золотисто-каштановые волосы, они укрывали ее до пояса. Кожа белая, словно прозрачная, яркие губы…

Миранэль хорошо ее помнила, и всегда завидовала ее редкой, странной красоте. Мать не захотела стареть на глазах красавца-мужа, и в один из дней просто исчезла, оставив прощальную записку. Как отец искал ее! Наверное, до сих пор в глубине души надеется, что когда-то найдет.

Миранэль раздраженно вздохнула, не желая признаваться самой себе, что эта глупая, несчастная любовь отца к матери и ее заставляет мечтать, помимо воли, о таких же чувствах. Поэтому и старается она украсть кусочек чужого счастья, если видит его у других.

Эти грустные мысли вызвали взрыв злости и ярости. Она даже не могла понять, кого же она ненавидит: себя, Даххарста, отца, Лаэделя, Исилите? К счастью, в эту минуту Миранэль заметила возвращающегося Таггара. Она тут же отбросила все мысли, мешающие выполнить задание. Дождавшись, когда он почти поравнялся с ней, громко застонала и позвала на помощь. Мужчина соскочил с лошади и бросился к окровавленной девушке.

— Что с вами? Вы ранены? — Миранэль изобразила страшный испуг и сделала вид, что собирается отползти, при этом, на всякий случай, намертво вцепилась ему в руку. — Не бойтесь, — продолжал мужчина, — я не причиню вам вреда. Совсем недалеко находится мой замок, я могу переместить Вас туда, и там Вам окажут помощь.

— Нет! — закричала, вполне искренне Миранэль. — Не надо! Я не могу. Я боюсь довериться вам, ведь я только что чудом избежала нападения Темного.

— На Вас напал Темный?! — в гневе закричал Таггар.

— Да, — делая вид, что с трудом сдерживает рыдания, подтвердила Миранэль, — на меня напал Лорд Даххарст.

— Даххарст?! — потрясенно переспросил Таггар. — Вы сказали, что на Вас напал Даххарст? — повторил он.

— Лорд Даххарст, — всхлипнула эльфийка. — Он случайно как-то раз увидел меня, потом стал преследовать с грязными домогательствами. Я избегала его, как могла, но мое сопротивление только распаляло его, и вот вчера он решился напасть на меня. Когда я впала в беспамятство, оглушенная его ударом, — при этих словах Миранэль, словно из последних сил, коснулась раны на виске, — то оказалась в его замке. Я отказалась принять его ухаживания, с отвращением отвергнув его в который раз. Он оставил меня на некоторое время в покое, а потом ввалился ко мне совершенно пьяный, желая немедленно удовлетворить свою черную страсть. Но ему не повезло, у меня был одноразовый амулет создания случайного портала. Я воспользовалась им и оказалась здесь, — Миранэль разжала ладошку и показала кусочки стекла, впившиеся в ладонь.