Свадебный камень - Памела Морси

Мегги печально покачала головой:

— Трудно поверить, что мужчина может убить женщину, которая носит под сердцем его ребенка. Порядочный человек женился бы на ней!

— Конечно женился бы, — согласился Ро. — Но, возможно, она не вышла бы за него замуж.

Мегги чуть не начала спорить с ним, так как считала, что в песне явно чувствовалось желание Оми выйти замуж. Но подняв глаза на Ро, она поняла, что он сейчас говорит вовсе не о давно умерших влюбленных из далеких мест.

Мегги судорожно сглотнула.

— Но я не ношу ребенка, — сказала она в конце концов.

— Хорошо, — ответил Ро, и в ту же секунду, как слово слетело с его губ, он осознал, что не чувствует себя «хорошо». Он испытывал одновременно смущение и облегчение, разочарование и благодарность. По правде говоря, он не мог объяснить, что это было за чувство, но, определенно, слово «хорошо» здесь не подходило.

Ро пристально взглянул в глаза девушки, и она отвернулась.

— Мне лучше пойти домой, — сказала Мегги.

— Останься… — это был шепот, но она услышала. Сначала Ро подумал, что Мегги все-таки уйдет, но она перекинула фартук через руку и вернулась уже от двери.

Пару минут Мегги бесцельно бродила вокруг, рассматривая хорошо знакомые вещи, избегая взглядов Ро, потом остановилась и присела на перекладину.

Молчание становилось гнетущим, и Ро пожалел о произнесенных словах. Он чувствовал, что присутствие Мегги сейчас ему особенно необходимо, если бы она ушла, день стал бы намного безрадостнее.

— Я никогда раньше не слышала, чтобы ты пел, — сказала, наконец, Мегги.

Ро поднял голову и смущенно пожал плечами:

— Вокруг так много хорошей музыки… Я люблю слушать.

— У тебя чудесный голос!

— Не поставленный, — ответил он. — Обычно я пою, когда остаюсь один.

— Мне кажется, большинство из нас поступают так же.

Ро с любопытством взглянул на нее.

— Неужели? — он подошел к Мегги и сел на стоявшую рядом скамейку. — Вообще-то я знаю людей недостаточно хорошо, чтобы представить, что они делают, когда остаются в одиночестве. В детстве, когда я был мальчишкой, испуганным и одиноким, — признался Ро с полунасмешливой улыбкой, — я обычно начинал петь, чтобы не подпускать близко гоблинов, приведений и прочую нечисть.

Мегги улыбнулась в ответ, натянутость между ними постепенно таяла.

— В штате у залива полно приведений, да?

— Более, чем достаточно, — уверил ее Ро.

— А разве ты не бежал к маме, чтобы попросить ее прогнать дурные сны?

— Нет… — Ро задумчиво покачал головой. — Помню, что был в ее комнате, но ее не помню.

Ро почувствовал тоску в своем голосе и откашлялся, прежде чем продолжить.

— Мне было всего пять лет, когда отец отослал меня в школу. Я оказался самым младшим из всех учеников. Даже самые суровые родители обычно держат мальчиков дома, пока им не исполнится хотя бы восемь лет.

Мегги нахмурилась:

— Должно быть, ты был очень смышленым, раз тебя так рано отправили учиться?

— Да не мне нужна была моя учеба, а отцу надоело мое путание под ногами! — Он бросил взгляд на Мегги, но тут же отвел его, не в силах вынести выражение жалости в ее глазах, поэтому посмотрел вниз и сконцентрировал все внимание на длинных, узких, босых ногах, мокрых и покрытых грязью после пробежки через двор. Неожиданно ему захотелось рассказать ей все.

— У моей матери было слабое здоровье, — сказал он. — Она никак не могла оправиться после моего рождения. Отец не очень любил детей, а я оказался шумным и буйным ребенком… — Ро улыбался, но улыбка была безрадостной. — По правде говоря, я едва помню те дни, что провел дома. Самые ранние воспоминания связаны со школой…

— Где ты пел песня, чтобы прогнать приведения?

— Да.

— Мне очень жаль, — сказала Мегги. — Ты, должно быть, чувствовал себя очень одиноким.

— О, я привык к этому, — уверил ее Ро. — Мне кажется, я всегда был одиноким, всю свою жизнь, пока не…

Он не закончил фразу, в этом не было необходимости. Мегги сразу же поняла, что он хочет сказать.

Ро посмотрел в дверной проем, потом перевел взгляд на Мегги. «Да, я понимаю, что тебе тяжело», — казалось, говорили ее глаза. Как будто она знала, чего ему стоило это признание. Как будто радовалась, что именно ее семья и ее община спасли Монро Фарли от одиночества. Ро улыбнулся ей.

Мегги тоже заулыбалась.

Они молча сидели, стремясь продлить это мгновение: дождь по-прежнему лил потоками, стекая вдоль края односкатной крыши, и громко стучал по уже размокшей земле. Снова между Ро и Мегги воцарилось молчание, но сейчас оно было не в тягость.

К удивлению Ро, Мегги вдруг глубоко вздохнула и запела. Ро пару минут слушал ее, решив в конце концов, что ее необычный голос не так уж плох, как ему показалось сначала, а потом присоединился.

Они обнаружили, что вдвоем знают целых девять куплетов «Полли Уон». Было так приятно петь вместе… Их голоса, обладавшие, казалось бы, совершенно несопоставимыми тембрами, слились в неожиданной гармонии. После «Полли Уон» они спели «Серебряный кинжал». Чтобы добиться лучшего созвучия голосов, Ро сел на землю у ног Мегги. Ему нравилась ее близость, а простая, бесхитростная радость совместного пения напоминала всплеск солнечного света в темный, дождливый день.

Они пели одну песню за другой. Мегги обучила его балладе «Плохие попутчики из графства Теней», он научил ее петь «Старый человек, который пересек болото».

— А ты знаешь вот эту? — спросила Мегги.

«Невинным, чистым, как цветы, Хочу я девушкам сказать:

Храните сад своей мечты, Тимьян не позволяйте рвать…»

Глаза Ро удивленно расширились, потом, улыбаясь, он прислушался к мелодичному голосу Мегги.

«Мне не посеять вновь тимьян, Его цветение ушло, А место то, где рос тимьян, Сегодня рутой заросло».

Мегги исполняла песню проникновенно и нежно, словно это был детский напев, — такой, как «Мэри Контрари» или «Кошка в скрипке». Но Ро знал эту старую английскую балладу, и, вслушиваясь в звучание бесхитростных слов, думал об их исконном символическом значении. Значении, о котором явно не подозревала Мегги Бест. В древних легендах побег тимьяна олицетворял собой девственность, а горькие листья руты символизировали горькое чувство раскаяния после греховных любовных утех. Мелодичная песня о чудесном саде была в те далекие времена предупреждением для молодых девушек, своеобразным предостережением: нельзя доверять лживым сердцам мужчин, которые хотели обладать их телами, но не хотели жениться.

«Гвоздики — нежные цветы, Но быстро вянет их бутон. Другой букет я соберу, До лета будет свежим он».

Ро взглянул на молодую женщину, которая отдала ему свой тимьян… Это ее сорванный цветок завянет до свадьбы. Глядя на ее лицо и слушая ее голос, Ро с жалостью и благодарностью думал о тех нежных чувствах, что Мегги подарил а ему, не прося ничего взамен. Он волновался, что когда-нибудь она пожалеет об этом.