Сожженные мосты часть 6 - Александр Афанасьев

Спецназовцы оказались блокированными в каком-то торговом комплексе крупными силами противника, у них было несколько скоростных, вооруженных пулеметами автомобилей и были самые настоящие танки. Спецы засели на самом верхнем этаже и держали только его, комплекс был большой и имеющимися силами они больше ничего не могли удержать. По ним били из крупнокалиберных пулеметов с перемещающихся автомобилей, а танки, стоящие чуть неподалеку, выполняли роль баррикады, и одновременно – стреляли. Танк – не гаубица, они не могли достаточно высоко поднять ствол, чтобы поразить засевших на высоте людей – но они нашли другой способ. Любое здание держится на стенах или на колоннах, как любят строить в последнее время. Вот танкисты и выбивали методично колонну за колонной осколочно-фугасными снарядами, и часть здания уже осела вниз, а часть еще держалась. Но не приходилось сомневаться, что еще немного – и рухнет все здание, а кого не завалит – тех добьют исламисты.

– Ворон один, ты еще там? Это Гром-два, мы вошли в квадрат.

– Ворон один, мы все еще здесь, но дела хреновые, все здание уже в трещинах. Они сейчас завалят нас.

– Вас понял, вопрос – вы можете обозначить цель?

– Мы можем обозначить себя, все кто вокруг агрессоры.

– Положительно, обозначь себя, Ворон.

Сразу несколько лазерных лучей врезаются в небо через проломы в крыше, выглядит как на дискотеке под открытым небом – только не до веселья.

– Вижу несколько лазерных лучей, вопрос – это вы?

– Положительно, это мы!

– Иду на заход, спрячьтесь и не стреляйте. Можем промахнуться.

Лейтенант уже обозначил цели, для верности – вручную. Местность буквально покраснела, квадраты, прямоугольники, треугольники, точки налезали друг на друга, сливались в яркое, кровавое пятно.

– Готовность?

– Есть готовность, все системы стабильны.

– Есть наведение, работаем в две руки, делай танки.

– Вас понял, делать танки.

Система вооружения позволяла теперь одновременно вести огонь из легкой и средней пушки, для этого установили амортизаторы и укрепили фюзеляж самолета. Танки можно было уничтожить ракетами Вихрь – но самолет уже ложился на вираж, на широкую дугу, кренясь влево – и в таком случае единственным выбором оставалась длинноствольная пушка калибра 57 миллиметров .

Опытным путем установили, что для борьбы с танками наиболее подходящий режим огня – очередями по три. Андрияш решил отсекать по два, чтобы не рисковать отказом техники из-за экстремального режима работы. Левый борт самолета запульсировал пламенем от работы тридцатимиллиметровых скорострелок, на земле вдруг начался фейерверк, полетели в разные стороны брызги огня – и лейтенант сам нажал на кнопку огня, наводя прицел точно на МТО** танка

Та-тах!

Пушка выплюнула два наряда со стальными сердечниками, через пару секунд они достигли цели, врезались в тонкую броню и пронзили ее насквозь.

Та-тах!

Один из снарядов вбил обратно открытый люк вместе с танкистом.

Та-тах!

Стоящий рядом второй танк попытался двинуться с места – и застал, пораженный ювелирным ударом сверху в башню.

Та-тах!

На всякий случай – и снова в башню, из-под которой же показался дымок. На земле, там, где только что пульсировали белым маленькие, с муравья фигурки людей, там, где работали несколько крупнокалиберных пулеметов – теперь было сплошное месиво.

– Ворон один, прошу оценки эффективности.

– Гром-два хорошо легло, основные огневые точки подавлены. Слева от нас есть снайперская позиция, какой-то дух несколько раз пытался пробить нас оттуда.

– Принято, посмотрим.

Бросив оружие, дух убегал по дороге.

– С одного выстрела, лейтенант? – спросил Бульба.

Вместо ответа Андрияш подвел перекрестье прицела и нажал на спуск, даже не меняя тип снаряда. Маленькая, белая, спасающаяся от смерти фигурка брызнула на экране, распадаясь на части…

– Молодец.

– Так точно.

– И наглец. Ворон один, снайпера больше нет.

– Принято, спасибо. У нас была задача провести разведку северо-восточнее этой точки, агрессор пришел оттуда.

– Принято, Ворон один, посмотрим.

– Спасибо за помощь – совершенно по-граждански сказал находящийся где-то внизу, в кромешной тьме и в вот-вот готовом развалиться здании спецназовец – удачи вам, летуны. Мягкой посадки.

Каждый воюет по-своему. Кто-то – в кресле, не сказать, чтобы мягком, но удобном. Кто-то – в кромешной тьме, в разорванном на части зонами соприкосновения городе, под градом пуль. Самое главное не забывать – что достать могут и на высоте, и тогда придется воевать как все. Экипаж "Пса" это знал, и потому вместо лишнего термоса с кофе брал в самолет лишний автомат с подсумками. Проходили, знаем…

– Господин подполковник, земля просит провести разведку северо-восточнее от них.

– Район не зачищен, я сейчас поднимусь на предельную и пойду дугой. Опасаюсь, как бы не достали с гор, там нашими и не пахнет.

– Там штурмовики днем долбали.

– Но все ли раздолбали? Держите готовность.

– Принято.

Тональность рева двигателей изменилась, они зазвучали глуше и громче. Усиливая левый крен – этот самолет почти никогда не делал правых виражей – Громовержец начал подниматься повыше в небо.

* В нашей реальности такого самолета у русской армии нет, он есть только у американской. Планы его сделать были, в качестве борта предлагался Ан-70, потом Ту-330, но на этом дело встало.

** МТО моторно-трансмиссионное отделение

Все побережье Персии со стороны залива выглядело так: береговая полоса, достаточно широкая, чтобы разместить там города – и горная гряда, невысокие горы, скорее плоскогорье, с пробитыми многочисленными дорогами, с брошенными по ущельям трубопроводами – а дальше гиблые места, пустынные и почти без воды. В горах можно было прекрасно разместиться и укрыться – поэтому то и воспринял с таким опасением командир "Громовержца-2" предложение уйти северо-восточнее. Как раз там то и можно ожидать сюрпризов.

Самолет поднялся почти на предельную для него высоту, машине было ощутимо холодно, упало качество изображения на экране, двигатели жадно хватали разреженный воздух – и его все равно не хватало. Операторам пришлось бросить все силы на попытку получить более – менее приемлемое изображение.

– Надо сократить площадь сканирования, тогда мы сможем усилить сигнал – сказал Андрияш, пытаясь разобраться в выдаваемой системой информации

– Намного все равно не увеличим. Мы на пределе.

Из города продолжался исход. Мирняк, захваченный врасплох неожиданно начавшимся штурмом – самые умные давно уже убрались, и теперь убирались все остальные – с наступлением темноты начал выходить из города. Днем истребители бомбардировщики базового и авианосного базирования наносили удары восточнее, пытаясь уничтожить дороги и воспрепятствовать тем самым возможному подходу подкреплений. На автомобилях из города выбраться было невозможно, и теперь в восточной части города они были просто брошены, где попало. Люди, взвалив на себя все, что только можно унести, часто – маленьких детей – уходили из города.

– Я не могу понять, вооружены они или нет?

– Как бы то ни было – они уходят из города, а не идут в него. Опасности нет.

– Если это духи сматываются из города – все равно с ними придется разбираться.

– Если там и есть духи – там же полно беженцев и удар ты не нанесешь… внимание!

Если одиночного человека система "сечь" уже не могла – то такую цель как танк – секла запросто. И то, что двигалось в город – сильно напоминало бронеколонну. И немаленькую… восемь машин.

– Внимание… Кажется что-то есть. Техника… движется на… юго-запад. Движется не по основным дорогам… откуда здесь она?

Как потом стало известно – именно в горных массивах шахиншах приказывал прятать бронетехнику и снаряжение для возможной войны, все, что у него было. В горах есть пещеры, которые не засечешь с воздуха, есть тропы. Да много чего есть в горах. И об этом – узнали экстремисты, немало жандармских офицеров, из тех, что делали эти закладки и готовились ими воспользоваться – теперь выступили "на стороне Аллаха".

– Гром-два главному, наблюдаю колонну на окраинах города, восемь тяжелых единиц, возможно враждебных. Из них – два танка, прошу разрешения уничтожить, прием.

– Гром два, это главный, вопрос – вы передаете картинку?

– Положительно, передача идет.

– Вопрос – колонна обозначена кем-либо как цель?

– Отрицательно, Главный, в этом районе нет наших сил, колонна на южной окраине города.

– Гром два, вопрос вы оцениваете колонну как враждебную?

– Положительно, Главный, мы считаем колонну враждебной, хотя она и не проявляет признаков враждебности.