Лифт в преисподнюю - Михаил Март

— Меру мы знаем. Этому ты нас долго учил.

— Что Ника?

— Дала мне твое задание. Своего ничего не добавила. Либо девка без фантазии, либо так и не врубилась, что тут готовится.

— Тем лучше. Удивления и страха на лице будет больше. Скоро приступим к съемкам страшилок.

Юрий Владимирович Дейкин расхаживал по комнате своей крохотной квартирки и страшно нервничал. Он всегда был трусоватым мужиком, хотя и выглядел здоровым амбалом. Дейкин всю жизнь оглядывался по сторонам, ожидая мести за ошибки своей молодости. С другой стороны, если бы он не струсил тогда, то взлетел бы на воздух вместе с командой, никто не мог дать гарантии, что он выживет вместе с кучкой счастливчиков. Он себя к этой категории не причислял. Скорее Генка Бесфамильный мог выжить, но не он. У Генки вся жизнь как по маслу катится. В золоте купается. За удачливую спину умного, хитрого и богатого дружка Дейкин и прятался последние несколько лет. Дела поправились, невесту себе нашел, на жизнь по-другому смотреть стал, а тут бац! Опять все сначала.

— Не могу понять, Гена, как Водяной нас мог найти? Он же чокнутый! Здоровым был, черт знает на что мог пойти, а сейчас-то…

— Хватит причитать, зануда! Водяной не помеха. Мы его сами уберем. Только сделать это надо по-умному.

— Как? Хочешь, чтобы и нас загребли? Убийство?

— Заткнись. Дома он тебя убивать не станет. Он хочет выяснить, где мы. Первую оплошность уже допустил. Пришел не ко мне, а к моей жене, с которой я двадцать лет не живу. Значит, у него старая информация. Найди человека, который в дальнейшем сможет стать свидетелем. Водяного должны видеть возле твоего дома. А я постараюсь сделать так, чтобы Водяной нашел этот адресок.

— А дальше?

— А дальше у тебя будет алиби. Я уволю тебя с работы, и ты сбежишь. Скандал нужен. Громкий скандал. К бабе своей уедешь в Осельки, а в городе Водяной под трамвай попадет. Одним словом, не твоего ума дело. Мне тебя прикрыть надо. Остальное пустяки.

— Но как? На меня же и подумают, если Водяного свидетель увидит.

— Кретин. Неужели ты думаешь, что никто не поймет, с какой целью Водяной приехал? Может, он уже повинную написал и дома оставил. Дело чести защищать поехал. Нам важно дать всем понять, что мы не собираемся с ними воевать или обороняться, а струсили и удрали. Совсем другой подход. Все наизнанку. Вот тогда его гибель будет случайностью, а не закономерностью. Ведь от Водяного не откупишься, как от Рябого. Этот, как танк, пойдет — не остановишь. Живым останется, все равно найдет. Не сейчас, так через год.

— Ладно, Генка! Делай, как знаешь. У меня мозги уже набекрень. Я ничего не соображаю.

— Вот так-то лучше. И не рыпайся. Что скажу, то и делать будешь.

Дейкин совсем раскис, достал бутылку водки и начал пить прямо из горлышка.

Итак, настал день «икс», который не рассчитывался по часам, минутам и даже секундам, он был разбит на мгновения. Одновременно работало несколько независимых бригад, но не все знали цель, а имели только одну, данную им задачу.

Бразды правления были в одних руках, главным исполнителям выдали сотовые телефоны и коротковолновые рации. Каждая деталь была оговорена, время отхронометрировано, действия отлажены. Маховик машины под названием «преступление» закрутился. О нем ничего не знал следователь областной прокуратуры Трифонов, и многого не знали сами участники. Лишь один человек знал все о затеянном злодеянии. Однако даже он не гарантировал успеха. Успех, результат — пустые слова. Процесс!

Первая половина дня носила подготовительный характер. Дейкин приехал на дачу к Чарову, который его уже уволил с работы и сделал это при свидетелях, в грубой форме. Дейкину требовалось алиби. Чаров решил, что лучшим алиби будет вариант с пьянством. К четырем часам к нему на дачу должны прийти строители менять двери и застать пьяного, невменяемого Дейкина. Его самосвал должен быть возле дома. Таким образом Дейкин получал свидетелей. По его версии, они помирились с хозяином, и он временно переехал жить в его особняк.

Дейкин выпил полторы бутылки водки и свалился со стула. Чаров сделал ему повязку из хлороформа, чтобы тот не очнулся раньше времени, оттащил мужика к машине, закинул в кузов самосвала и прикрыл брезентом. Никакие «свидетели» приходить не собирались.

За руль самосвала Чаров сел сам. Первый, с кем он связался по цепочке, был Рябой. Приказ звучал коротко:

— Рубцова к двадцати часам на точку в камуфляже. Водяного в семнадцать часов на поворот к свалке. На стоянке возле почты оставишь мне машину.

Следующие инструкции получил Владик.

— Берешь Плясуна и вывозишь директора на объект.

Под кличкой «Плясун» числился тот самый аферист из Архангельска, одноразовый «рабочий», который должен быть засвечен. Кстати сказать, светился он уже давно, так как жил на квартире, арендованной Татьяной Чаровой для встреч с любовником, но в последствии сменившей место свиданий. Плясуну отводилась особая роль в деле, и на репетициях он отлично себя проявил. Парень виртуозно владел талантом пудрить мозги людям.

Под кличкой «Директор» выступал двойник Чарова, его старый друг Алексей Остужев.

Машина Андрея, сына Чарова, была угнана той же ночью. Если можно применить здесь слово «угнана». Гараж открыла жена Андрея — Ника, получив на то распоряжение своего возлюбленного, с которым провела весь вечер накануне решающего дня.

Итак. Остужева посадили в машину Андрея, Влад сел за руль, Плясун рядом, и они поехали на встречу с хозяином. Остужев давно уже не задавал вопросов. Он знал, что все делается по указаниям самого Чарова.

Чаров на самосвале ехал к той же точке, что и вишневый «мерседес» сына. По пути он давал распоряжения следующей группе, в которую входил его помощник Юра и наемный киллер Тупой. По именам их никто не знал и знать не желал. Одноразовые «рабочие» делали свое дело и исчезали. Зачем их запоминать. Есть Плясун и есть Тупой. Но каким бы тупым он ни был, стрелять умел и промахов не допускал. Стрелок, как и Рубцов, получил ключи от квартиры Чарова. Для этого главный стратег сделал со своих ключей восковые слепки, а по ним сам Рубцов изготовил дубли.

Все шло по плану. Шоссе было пустым. Машин по воскресеньям, практически, не встречалось, а автобусы ходили раз в два часа. На автобусном расписании и был построен весь трюк. Чаров нуждался в свидетелях.

После Токсово «мерседес» свернул налево к Осель-кам, обогнал рейсовый автобус, проехал до остановки «Рыболовная база «Три пескаря» и остановился.

— Это здесь, уважаемый Алексей Александрович, — скороговоркой выпалил сидящий за рулем Влад. — Сейчас подойдет рейсовый автобус. Сядете и проедете одну остановку, выйдете, перейдете дорогу и пойдете назад. По пути вас встретит Геннадий Устинович. Сами понимаете, он хочет, чтобы вас не видели вместе, соблюдайте конспирацию.

— Уже привык. По-моему, он перегибает палку. В городе тоже немало мест, где можно оставаться в тени.

— Приказы хозяина я не обсуждаю.

Остужев вышел из машины, «мерседес» поехал дальше, у следующей остановки развернулся и остановился у обочины, метрах в тридцати.

— Ну, Плясун, твоя очередь, — сказал Влад. — Выпрыгивай и иди к остановке. Стой напротив. После того как проедет самосвал, лови любую тачку к городу. Дальше все знаешь.

Плясун вышел, в машине остался один водитель. На панели лежала рация с красным мигающим огоньком, словно светофор.

Проехав одну остановку на автобусе, Остужев вышел. Осмотревшись, увидел стоящего на другой стороне одного из своих охранников, пробурчал себе под нос: «Перестраховщик».

Ему надо было возвращаться назад по другой стороне шоссе, которое в этом месте делало крутой поворот. Он перешел на другую сторону и неторопливо двинулся в обратном направлении. Вокруг ни души. Остужев наслаждался свежим весенним воздухом и радовался солнышку. Он думал о своем и даже на какой-то момент забыл, где он и зачем. На дороге появился самосвал, идущий ему навстречу со стороны Питеpa. Тяжеловоз остановился метрах в тридцати. В ту же секунду в «мерседесе» на рации зажегся зеленый огонек. Влад включил зажигание и сорвал машину с места.

Самосвал посигналил. Из окна кабины высунулся Чаров и помахал рукой. Остужев ответил ему. Двигатель самосвала так грохотал, что Алексей не услышал мягкого хода летящего за его спиной «мерседеса». Удар, и жизнь оборвалась. Все произошло так быстро, что Остужев ничего не успел осознать. Он упал на встречной полосе. «Мерседес» не тормозя проскочил дальше и через пару сотен метров свернул на проселочную дорогу, ведущую к артели. Чаров выскочил из кабины и подбежал к лежащему на земле трупу старого друга.

— Прости, приятель, но это лучше, чем умирать в муках от рака крови.

Чаров достал пистолет и сунул его за пояс покойнику. На данную минуту он все еще оставался свидетелем, но, подложив погибшему квитанцию из часовой мастерской и другие вещи, он уже совершал подлог. Вернувшись к самосвалу, тронул тяжелую машину с места. Небольшой скачок, будто кочку переехал. Все точно. Перекрестился и что-то про себя пробурчал. Теперь пора набирать скорость и быстро исчезать. Он еще не закончил свою работу.