И снова дождь... - Людмила и Наталья Корниловы

class="p1">— Да как сказать…  Ты и Кот — вы ведь оба служите в Комитете по исследованиям природных явлений, верно? Чем он занимается?

— Нашла время и место интересоваться!

— Ничего не поделаешь, женская логика.

— Оно и заметно…  — улыбнулся Кром. — Ну, в мире много чего непознанного…

— А чем именно занимаетесь вы?

— Мы?.. — Кром переглянулся с Котом. — Мы относимся к группе «бета», только это тебе вряд ли что-то скажет.

Пока нет, но надеюсь, парни расскажут…

Глава 12

Вновь Яков Иннокентьевич осчастливил нас своим посещением через несколько часов. Надо сказать, что все это время мы разговаривали с Тимофеем Михайловичем, который поведал нам немало интересного, в том числе и про то, как сам попал в плен. Впрочем, тут мы не услышали ничего нового: старый лесовик сумел близко подобраться к Серым озерам, и даже кое-что там разведал, но в один далеко не прекрасный момент его окружили волки. Таких волков Тимофей Михайлович ранее никогда не видел, но звери на него нападать не стали, а, можно сказать, начали куда-то теснить старого охотника, причем гнали целенаправленно. Стрелять смысла не было — хищников было четверо, все настороже и не сводили глаз с человека, так что еще неизвестно, успел бы выстрелить старый лесовик, или нет. Вспомнив слова Никиты (пусть мирно упокоится его душа!), Тимофей Михайлович решил пока что не рисковать, и кроме того (чего уж там греха таить) ему хотелось знать, что будет дальше, и уточнить для себя, правду сказал Никита, или же его слова — это предсмертный бред. Правда, позже старый охотник все же неохотно признал, что без крайней на то нужды испытывать судьбу не стоило, и уж тем более ему не доставило радости от общения с тем человеком, кому подчинялись эти странные волки.

По всей видимости, Яков Иннокентьевич всегда встречает гм…  гостей, которые каким-то образом пожаловали в эти места, только вот в отличие от нас, старому охотнику пришлось довольно долго ждать у края болота этого, так называемого, хозяина здешних мест. Ну, а потом новый пленник оказался здесь, где с той поры и сидит безвылазно. Все бы ничего, но за последнее время у него словно силы убывают, да и спать часто хочется. Конечно, многое из нездоровья можно списать на возраст, но ясно, что тут дело не только в нем…

— В общем, плохое это место, не для людей…  — сделал вывод Тимофей Михайлович.

— Ну, если судить по довольно-таки цветущему виду Якова Иннокентиевича…

— Этот тут плавает, как рыба в воде, и не похоже, чтоб хоть когда-то болел…  — пробурчал охотник. — Ни одна лихоманка его не берет. Или можно сказать, что с него все сходит, как с гуся вода. А вот другие…

— Другие?

— Я же, когда здесь оказался, то сидел тут не один, а с товарищем Никиты, тем самым, который и уговорил его отправиться в эти места мыть золото. Беда в том, что этому парню, когда их еще сюда вели, волки руку прокусили и кость раздробили — он при их виде за ружье схватился, вот и получил…  Не мне вам объяснять, что это за травмы и к чему они могут привести, особенно если человека без помощи оставить. Пострадавшего бы в другое место перевести, да полечить хорошими лекарствами — может, и обошлось бы, а так…  В общем, у бедняги и заражение пошло, а там и гангрена подоспела…

— Умер?

— Если бы…  — скривился охотник. — Хуже.

— Да куда уж хуже!

— Поверьте, такое бывает. Не позавидуешь.

— Неужели волкам отдали?.. — нахмурился Кот.

— Да уж лучше бы волкам…  — махнул рукой лесовик. — Я, конечно, в жизни всякого навидался, но чтоб такое…  Э, да что там скрывать, вам надо знать, куда попали и что тут происходит. Та девица с клыками, чтоб ее…

— Ананке?

— Она самая. Так вот, она парня и сожрала.

— В каком смысле?.. — не поняла я.

— А в этом слове только один смысл и есть, два в него нипочем не впихнуть…  — только что не огрызнулся мужчина. — Как слышали, так и понимайте.

— Можно поподробней?.. — спросил Кром. Кажется, услышанное его ничуть не удивило.

— Сейчас все можно…

Как оказалось, тому парню с больной рукой становилось все хуже, хотя старый охотник и пытался ему помочь, но все было без толку. Да и чем тут поможешь, если под рукой ничего нет из лекарств? Даже перевязочного материала…  Яков Иннокентьевич несколько раз появлялся здесь, но игнорировал все слова об оказании медицинской помощи больному, и, кажется, просто наблюдал за развитием событий. А потом парню стало совсем плохо, и вот тогда Яков Иннокентьевич пришел сюда с этой девицей. Решетку приоткрыли, молодого человека попросили выйти, и тот хоть и с трудом, но вышел, а решетка вновь опустилась на прежнее место. Парню кивнули головой — иди, мол, вперед! И он послушно пошел, но прошел всего с десяток шагов, когда на него сзади, одним прыжком с места, набросилась эта девица. Как набросилась? Просто как хищный зверь на добычу, оскалив зубы и вонзив когти в тело жертвы. Надо сказать, действует эта особа весьма умело — сразу перекусывает позвоночник, а потом начинает грызть теплую плоть. Челюсти у нее, как оказалось, мощные, а когти пластают тело человека не хуже остро отточенного ножа. А уж как она жрала беднягу, который был еще жив — об этом лучше не говорить. Даже много повидавшему старому лесовику — даже ему было крайне неприятно вспоминать о той отвратительной картине, свидетелем которой он поневоле оказался. Аппетит у этой особы был на диво, со своей трапезой она не торопилась, вырывала из тела человека самые, по ее мнению, лакомые кусочки, а когда, насытившись, наконец-то ушла, то все вокруг было залито кровью…

— Кошмар!.. — вырвалось у меня.

— Самого чуть ли не тошнит, стоит только это все это вспомнить…  — отозвался Тимофей Михайлович. — А еще перед глазами стоит откушенная человеческая кисть — та девица ее отгрызла, и в сторону кинула, прямо к решетке…  Я однажды видел, как медведь-шатун человека задрал — тоже зрелище не для слабонервных, но там была схватка человека и зверя, а тут…  Сам бы эту тварь двуногую пришиб, если б мог.

— А что же Яков Иннокентьевич? Вы сказали, что он рядом стоял…

— Верно, стоял, и на девицу с любовью глядел — мол, кушай, деточка, не подавись только!

— Сейчас в коридоре чисто, нет никаких кровавых следов…