Белый Крым, 1920 - Яков Слащов-Крымский

Боевой состав наших частей в это время почти равнялся силам противника, что видно из прилагаемого боевого состава красных (см. Приложение к главе V) и количества наших войск, привезенных в Константинополь. Ввиду этого я предложил проводить план — аналогичный с моим планом обороны Крыма в прошлом году, развивая его добавлением десантной операции.

При составлении этого плана в его основу были положены следующие данные:

1. Войска расстроены и, сидя на месте, не способны выдержать зрелище наступающего на них противника — следовательно, надо наступать.

2. Противник во много раз превосходит нас — следовательно, надо атаковать его тогда, когда он не может развернуть все силы.

3. Всякая пассивная оборона измотает войска и рано или поздно приведет к поражению — следовательно, требуется активность, т. е. атака.

4. Военная история показывает, что все защищающие Крым боролись за Чонгарский полуостров и за Перекоп и терпели неудачи — следовательно, требуется маневр, т. е. атака (резервы).

5. Местность показывает, что: а) Чонгарский полуостров охватывается Северной Таврией и Сальковская позиция подвержена перекрестному огню, б) жить на Чонгарском полуострове негде (дело зимой), в) Крымский берег охватывает Чонгар и тоже берет его под перекрестный обстрел и отделяется от него двухверстной дамбой, г) Перекопский вал обходится с флангов по бродам Сиваша и моря и берется в перекрестный обстрел с берегов Северной Таврии, д) втянувшись в Перекопский перешеек, противник не может развернуть своих превосходных сил против Юшуня, е) в районе Армянск-Юшунь наши суда могут (по глубине моря) обстреливать побережье, ж) проход в обход Юшуня севернее Армянска между озерами (Трактир) легко оборонять до самой Магазы, з) Сиваши зимой и весной непроходимы, и) укреплений и связи почти нет — т. е. надо задержать врага до его устройства.

6. В тылу полная дезорганизация, недоверие к командованию и угроза восстания в пользу большевиков.

7. Из всего сказанного видно, что обстановка требует:

а) задержать короткими ударами подход врага к Сивашам, б) вести маневренную войну, имея крупный резерв, и обороняться только атаками, в) бросить Чонгарский полуостров и Перекопский перешеек и заморозить врага в этих местностях (отсутствие жилищ), бить его по частям, когда он оттуда дебуширует, г) фланги охранять флотом, д) тыл усмирить.

8. Поэтому нужно решить: а) наносить короткие удары в Северной Таврии, б) Чонгарский полуостров и Перекопский перешеек занимать только сторожевым охранением, в) главную позицию устроить по южному берегу Сиваша и строить групповые окопы, чтобы встретить врага контратакой, а севернее Юшуня еще фланговую позицию, фронтом на запад (главный резерв — район Богемка— Воинка — Джанкой), г) иметь большую часть в резерве, д) никогда не позволять себя атаковать, а всегда атаковать разворачивающегося противника, и по возможности во фланг, е) между Сивашами наблюдения, ж) построить железную дорогу на Юшунь от Джанкоя и провести телеграфную связь вдоль Сиваша, з) бороться с беспорядками в тылу самыми крутыми мерами, не останавливаясь ни перед чем, и успокоить население.

9. Для свободы маневров устроить двойную базу на Джанкой и на Симферополь.

Генерал Врангель на десантную операцию не соглашался, а насчет плана обороны сказал: «Маневрировать вы могли в прошлом году, имея небольшие силы, теперь же нас так много, что мы удержим противника просто в окопах».

Я доказывал, что наши войска не способны выдержать вида наступающего на них противника, раз они беспрерывно сидят в окопах; жилищ для такой массы войск не хватит, они замерзнут, — инициатива будет всецело в руках противника, и он атакует тогда, когда захочет. Скопление громадного количества войск в Крыму приведет к их голоданию.

Вследствие голода и холода естественно начнется массовое дезертирство.

С другой стороны, если держать небольшое количество войск в домах, хорошо кормить, а остальных увести в десантную операцию, то противник, наступая от Перекопа и пройдя по морозу верст двадцать, подвергнувшись атаке теплых, согретых и накормленных людей, побежит в свою очередь.

Так было всегда при первой обороне Крыма. Теперь же генерал Врангель на все это ответил только, что десантные операции будут, но в будущем. В будущем, разумеется, исполнено не было, а сделано все наоборот.

Таково было влияние бездарного штаба главнокомандующего. К этому следует прибавить, что «неприступная» позиция у Перекопа оказалась без землянок, без ходов сообщения; позиционная артиллерия не пристреляна и места для полевой артиллерии не выбраны.

Между тем условия обороны были очень легки, т. к. Сиваш не замерзал в это время и только у берегов подергивался тонким льдом, еще больше затруднявшим всякую переправу противника.

В это время главком, несмотря на серьезность положения, выехал в Севастополь, передав оборону Крыма генералу Кутепову.

Мне, генералу без должности, ничего не оставалось, как последовать за ним.

В Севастополе мне предложили командировку в 3-ю армию на Западный фронт (опять хотели избавиться от моего беспокойного характера).

Считая, что главные действия наши должны быть на западе, я и на это согласился и уже собрался уезжать, когда были получены сведения, что Юшуньская позиция прорвана.

Я немедленно явился к главкому и доложил, что при этих условиях уезжать из Крыма считаю невозможным и прошу назначения на фронт на какую угодно должность.

Главком ответил, что переговорит с генералом Кутеповым, обороняющим фронт.

Произошел ли этот разговор или нет, но той же ночью была получена от главкома такая записка:

ПРАВИТЕЛЬ

Юга России и Главнокомандующий Русской Армией

28 октября 1920 г.

№ 381

Генералу Слащову

Ввиду Вашего желания приложить свои силы на помощь обороны Крыма и ввиду больших потерь в высшем командном составе, приказываю Вам с получением сего незамедлительно отправиться в распоряжение генерала Кутепова. Одновременно сообщаю последнему о Вашем выезде и предлагаю использовать Вас для объединения командования частями на одном из участков фронта. В Ваше распоряжение будет предоставлен автомобиль. Все указания получите от командующего войсками генерала Скалона. Врангель.

Немедленно же на автомобиле я выехал в Джанкой, куда прибыл утром. Пессимизм в штабе 1-й армии был страшный — настолько, что я спросил генерала Кутепова:

«Веришь ли ты сам в то дело, которое делаешь? Если нет, то мы заранее разбиты».