Большие проблемы маленького кота (СИ) - Артемьев Роман Г.

- Там всё было намного сложнее, чем ты говоришь! К тому же Малех – слабенький местночтимый божок, с Трехкрылым его не сравнить!

Из дальнейших объяснений выяснилось, что младшие боги между собой тоже не равны. Некоторые совсем младшие, их правильнее называть божками, чей авторитет не распространяется за пределы одной провинции или племени. Государство их храмы гнобит или подкармливает, в зависимости от текущих приоритетов.

В целом, религиозный вопрос оказался сложным, запутанным и обещал принести немало головной боли. А разбираться в нём надо. Совершенно очевидно, что жречество является влиятельной силой как за счет участия в управлении государством, так и благодаря поддержке своих духовных покровителей. Да и сами боги… Они постоянно рядом, их присутствие ощущалось в жизни Черныша плотнее, чем хотелось бы, и это нервировало. Местные относились иначе. Они росли, с молоком матери впитывая понимание, что высшие силы могут вмешаться в их судьбу, поэтому тревоги не испытывали. Боги направляют? Им положено, все священные тексты так говорят.

Черныш считал, что лучше знает, куда ему себя направлять. Он – кот. Он гуляет сам по себе.

Невозможное возможно

А ведь раньше на рынке напёрсточники не сидели. То есть по праздникам на ярмарках, с краешка, пристраивалась команда, облапошивавшая доверчивых крестьян, но в будние дни они на площадь не заявлялись. Клиентуры не было. Городок небольшой, новые лица появляются редко; кто мошеннической деятельностью промышляет, укажут даже малые дети. Впрочем, что значит «даже»? Детишки в первую очередь и укажут, они где только не носятся, в какие щели не залезают. Это стража мошенников не знает и поймать не может, если, конечно, им «занесли» вовремя, а уличные мальчишки на любой вопрос ответят – только спроси.

Черныш не спрашивал. Берег хвост и психику окружающих.

Сейчас ситуация изменилась. Народу стало больше, поток людей через город вырос в несколько раз, отсюда и увеличившееся количество всякого рода криминалитета, начиная от мошенников и заканчивая обычными бандитами. Краем уха попаданец слышал, что местных воров здорово потеснили пришлые, причем передел «хлебных» мест проходил жестко, с множеством трупов. Как бы то ни было, теперь на трех главных площадях сидели жуликоватого вида проходимцы, настойчиво завлекавшие наивных трудяг сыграть в «сваечку» или наперсток. Идиоты находились, тем самым подтверждая сложившееся у Черныша нелестное мнение о человеческой расе.

«Сам был таким же, - напомнил себе кот. – Забыл, как в молодости тебя на деньги развели? Вот и сиди, не чирикай».

Утешением служил тот факт, что развели его единственный раз, больше он в эти игры не играл. В отличие от азартных аборигенов, регулярно пытавшихся отыграться. Загадка, чем они думали и на что надеялись.

До тех пор, пока жулики не наглели, стража в их дела не вмешивалась. По-видимому, стражники полагали, что вреда от хоть как-то контролируемой преступности меньше, чем от лишенных всяких тормозов мелких шаек. Поэтому ловили и наказывали только тех, кто нарушал негласные договоренности, например, убивал людей или грабил горожан из верхушки. Вот в таких случаях наказание, совмещенное с расследованием, следовало обязательно. Черныш однажды был свидетелем импровизированного допроса парочки жуликов, проводимого отвечавшим за рынок десятником.

- Кто кольцо с пацана снял, отвечай? – тряс высокий мужик в форменном плаще тщедушного мужичонку с бегающими глазками. – Вчера вечером на Мясной?

- Дык какое кольцо-то, начальник? Наводку хоть дай!

- Серебряное, с синим камушком.

Жулик призадумался, потом вопросительно приподнял одну бровку.

- Ну… Так это…

Стражник немедленно треснул ему в ухо. Слабенько, больше символически. Тем не менее, мужичонка свалился на землю, откуда бодро вскочил на ноги и сразу выложил, что кольцо подрезал Стан с Новогрудки. Наблюдавший за процедурой кот даже умилился – местный «этикет» позволял ворам выдавать сведения страже только после силового воздействия, так что оплеуха в данном случае служила для соблюдения принятого политеса.

Весело у них тут живется.

Впрочем, сейчас процессы, происходящие среди городских низов, Черныша интересовали слабо. В былые времена он обязательно бы попытался узнать побольше – раньше от сведений такого рода зависело его выживание. Среди бедноты проще затеряться, у бедняков можно выпросить еды, простой, но хоть какой-то, они быстро узнают о появлении дворян, магов, шаек бандитов и стай бродячих собак, то есть о реальных опасностях, причем общаются между собой, обмениваясь информацией, которую можно подслушать. Раньше, когда вселенец не имел собственного угла и мыкался от одного убежища к другому, эти сведения для него носили сверхактуальный характер. Теперь его приоритеты изменились, хотя он по-прежнему не отказывался при случае выяснить что-то новенькое.

Тем не менее, на первом месте стояла магия. Овладение личными способностями. Познание собственной природы.

Несмотря на бахвальство и демонстрируемую внешне уверенность, Черныш постоянно держал в уме возможность бегства. Да, он стремился к легализации и оценивал шансы договориться с Гильдией магов достаточно высоко. Его воспринимали не в качестве искусственного гомункула, видели готовность идти на сотрудничество и, в целом, демонстрировали дружелюбие. Однако всегда существуют неизвестные и неконтролируемые факторы. Юрган, при всём к нему уважении, не входил в руководство Гильдии и репутация у него была не высокая, иначе не сидел бы в захолустье. Вполне возможно, что верхушка, прослышав о «чудо-коте», не захочет договариваться, а просто попробует схватить и выпытать нужные сведения. Люди такие люди, стремление получить всё, сразу и на халяву неистребимо… Поэтому не исключено, что из города придётся быстро валить.

Сейчас Черныш имел редкую возможность практически в тепличных условиях знакомиться с местной школой магии, попутно изучая свои возможности. Неизвестно, как долго продлиться эта благость. Надо пользоваться моментом, пока о его существовании не прознали высокие круги, потому что их реакцию заранее предсказать нельзя.

В кои веки вселенец собрался с духом и посетил часовню Хозяина Нижнего Мира, ту, что на кладбище. Прежде он избегал туда заходить из опаски привлечь ненужное внимание. Всё-таки, как ни суди, с формальной точки зрения Черныш являлся существом, счастливо сохранившим память о прошлом перерождении, то есть нарушителем текущего порядка. Как с такими поступают высшие силы – вопрос открытый. Не исключено, что подобных хитрованов не трогают, пока не замечают, но уж если заметили… Дальше фантазия буксовала, однозначно не обещая ничего приятного.

В конечном итоге Черныш набрался храбрости и, решив, что прятаться вечно невозможно, в часовенку вошел. Как ни странно, небеса не разверзлись, изображения на стенах кровавыми слезами не заплакали и в целом ощущения от пребывания в малом храме ему понравились. Энергетика здесь сильно отличалась от общего храма Пятерых, можно сказать, носила противоположный знак. Вселенец даже пожалел, что явился сюда не сразу. Он словно купался в прохладной тягучей силе, впитывая крошечные порции и чувствуя, как исчезают остаточные болячки от удара перстня-артефакта, как становится легче двигаться, тело обретает крепость, мысли становятся четкими, ясными, в движениях появляется ловкость и грация. Уходить не хотелось, отчасти потому, что спустя небольшое время вне пределов часовенки эффект проходил и организм возвращался к условной норме.

Кажется, теперь Черныш понимал Накара. Культ Пятерых – это действительно культ Четверых и Одного.

Получалось, что у них с Версанией мутации идут из одного источника. Правда, результат сильно отличается. До тех пор, пока лейтенант Корник (скорее всего, ныне покойный) не пригвоздил его к столбу ножом, Черныш даже не подозревал о своём отличии от простых котов. Ну, за исключением интеллекта и памяти, само собой. Он пил, ел, спал, ходил в туалет, с удовольствием валялся на солнышке, бесился из-за непонятливости Сантэл и не испытывал никаких признаков угасания эмоций. Люди, находясь рядом с ним, тоже не чувствовали внешне схожего с прикосновением ледяного ветра оттока энергии. То есть ничего, напоминавшего происходящие с Версанией процессы.