Крестьянские восстания в России в 1918—1922 гг. От махновщины до антоновщины - Петр Алешкин

На место происшествия прибыли: казаки, конные стражники и усиленный наряд милиции. Были оцеплены все ближайшие кварталы, весь “Новый Тамбов”, сады, но обыски не привели ни к чему. С целью задержания преступника были тщательно осмотрены Петропавловское кладбище, кирпичные сараи и “ахлябиновская” роща, но также безрезультатно» {2}.

Незаурядные качества конспиратора помогали А. Антонову до той поры, когда в феврале 1909 г. он был арестован в Саратове и препровожден в тамбовскую тюрьму, а затем приговорен к смертной казни, замененной бессрочной каторгой. В тюрьмах Тамбова и Владимира, где он отбывал наказание, его окружало немало видных деятелей разных партий, а также крестьянских активистов. Так, в Тамбове одновременно с ним находился в тюрьме Г.Н. Плужников, будущий руководитель Союза трудового крестьянства, арестованный за участие в крестьянских выступлениях {3}.

Боевое эсеровское прошлое А.С. Антонова помогло ему стать после Февральской революции помощником начальника милиции Тамбова, а затем и начальником милиции Кирсановского уезда. В условиях разгула революционной стихии это был ответственный пост, на котором Антонов сумел себя проявить. Ему приходилось бороться с «аграрным террором», разоружать проходившие в мае 1918 г. через Кирсанов эшелоны чехословацких войск. Возможно, это оружие пригодилось ему.

Уход Антонова с поста начальника уездной милиции был добровольным, и за ним, несомненно, стоит его неприятие перерождения большевистского режима в государственно-диктаторский, несогласие с политикой власти в отношении крестьянства. Революционно-максималистский настрой, жажда борьбы против всякого диктаторства логически вели его к организации вооруженного отпора большевикам. После недолгого пребывания в Самаре, где властвовал Комитет членов Учредительного собрания (Комуч), Антонов вновь вернулся в родную Тамбовщину. Из кирсановских крестьян он сформировал «боевую дружину» для прямой вооруженной борьбы с «пролетарской диктатурой». Почти два года действовал он привычными методами индивидуального террора и экспроприации, пытаясь возбудить крестьян против большевиков {3}.

В 1919 г. Антонов стремился к установлению связи с Деникиным, что ему и удалось при следующих обстоятельствах: при наступлении на Тамбовскую губернию деникинских войск под командованием Мамонтова со стороны в то время «Зеленой армии» под предводительством Антонова посылались два представителя: В. Якимов и Н. Санталов — в штаб Деникина, которые по приезде в г. Балашов были остановлены казачьим офицером в чине капитана, и, назвавшись представителями от «Зеленой армии» Чуевского леса и получив от него пакет, адресованный в Урюпино, в Главный штаб, выехали из города.

По приезде в Урюпино они получили документы приблизительно следующего содержания: «Приказываю всем командирам, комендантам и т.п. вверенного мне фронта предъявителям сего удостоверения оказывать всяческое содействие по прожитию, передвижению как в прифронтовой, так не прифронтовой полосах. Требования их должны быть исполняемы. Подпись: Командир 2-го казачьего сводного корпуса генерал-лейтенант (фамилия неразборчива)» {4}.

С боевой дружиной Антонова пытались бороться, но она всегда легко ускользала от чекистов.

В органах ЧК отложились сведения о первых шагах «банды Антонова», который представлялся правым эсером. В частности, говорится о том, что в Кирсановском уезде еще с движения «зеленых» оперировала банда Антонова (правого эсера), которая стала появляться частью в Тамбовском и Борисоглебском уездах. Уже тогда говорилось, что эта банда представляла большую опасность, тормозила всю работу, задалась целью истребления коммунистов. Ей приписывалось убийство 100 ответственных товарищей, в том числе председателя губернского исполкома М.Д. Чичканова.

Указывалось также, что директивы антоновская банда получала от членов Учредительного собрания — правых эсеров Немтинова и Архангельского, находившихся в пределах Тамбовской губернии. Отмечалось, что «планы этой банды были широкие, даже предполагалось наступление ее на Тамбов. Банда скрывалась в лесах и у кулаков. Все посылаемые раньше отряды не могли ее уничтожить. Губкомом вместе с губчека для уничтожения банды был организован отряд под командой т. Маслакова, отчет о работе которого имеется в ВЧК» {5}.

В то же время в архиве сохранилось письмо начальника боевой дружины А. Антонова начальнику Кирсановской уездной милиции с протестом против очернения дружины и предложением сотрудничать в борьбе с бандитизмом. В нем Антонов писал: «По дошедшим до нас сведениям, товарищи коммунисты, желая очернить меня и моих товарищей перед лицом трудового крестьянства и всей свободомыслящей России, обзывая нас бандитами, стараются приписать нам причастность к грабежам, совершенным в районе волостей: Трескинской, Калугинской, Курдюковской и др., прилегающих к этому району. Подобная наглость достойна позорной бюрократии старого времени. Я больше чем уверен, если вы истинные демократы, то, заглянув в тайники души своей, обрызганной святой кровью трудящихся, скажете: “Толкаемые бессильной злобой, мы бросаем людям незаслуженные обвинения, позорящие имя гражданина, хорошо зная, что эти люди не только сами не способны на такое позорное дело, но и не пропустят этого безнаказанно другим”. Поскольку нам известно желание коммунистов очернить нас перед лицом трудящихся, но это плохо удается, надеюсь, на этом поприще они и впредь будут иметь подобный успех. Порукой тому тяготение к нам трудящихся масс сознательной России. Нашу непричастность к грабительским бандам мы доказываем следующими фактами: Караваинская банда, находящаяся иод руководством известного Вам Бербешкина, ныне нами ликвидирована. Труп Бербешкина и его помощника Артюшки можете взять в округе “Кензари” в ста саженях от дороги направо, как ехать из Курдюков на Рассказово. Трупы других, если Вам требуются, можем доставить по месту требования или просто обнаружить, причем считаем своим долгом довести до Вашего сведения, что на борьбу с уголовщиной мы всегда готовы подать Вам руку помощи. О чем можете обращаться через «Известия» или каким другим способом. О вышеизложенном прошу довести до сведения уездного комитета партии коммунистов-большевиков. По доверенности дружины: Антонов» {6}.

Эта «боевая дружина» стала организационным ядром будущей партизанской армии.

Характерно, что и после разгрома восстания А.С. Антонов не ушел из губернии: вероятно, не оставлял надежд на возрождение движения. Смерть настигла его недалеко от родных мест.

Документы воссоздают образ типичного русского революционера начала XX века, вышедшего «из низов» и отдавшего себя целиком революции, человека немедленного действия, готового ради высоких идеалов совершать и «теракты», и «эксы». Именно из них состоял боевой авангард и у эсеров, и у анархистов, и у большевиков, — тех, кто сам шел на баррикады и звал других. Они легко отождествляли себя с революцией, проникались сознанием особой миссии собственной личности — вождизмом. Приписываемые Антонову стихи в этом отношении очень выразительны. Характерным для этих стихов, как и для «Песни партизана», было яростное обличение врага и очень туманное отражение или полное отсутствие позитивного идеала.

ОРГАНИЗАЦИЯ ПАРТИЗАНСКОЙ АРМИИ ТАМБОВСКОГО КРАЯ

14 ноября в селе Моисеево-Алабушка (25 км южнее Ржаксы) состоялось собрание командиров отрядов из всех трех мятежных уездов. Участники собрания подвели итоги почти трехмесячному периоду вооруженной борьбы. Главным вопросом, обсуждавшимся на собрании в Моисеево-Алабушке, был вопрос о том, что же делать дальше. В одном собравшиеся были едины: о прекращении восстания и вооруженной борьбы с коммунистами не может быть и речи. В прямой связи с этим на собрании было высказано и одобрено предложение об объединении фактически разрозненных на данный момент отрядов в одну «Партизанскую армию Тамбовского края», управление которой должно исходить из одного руководящего центра — «Главного оперативного штаба». На собрании путем голосования был избран руководящий состав Главоперштаба в количестве пяти человек: А.С. Антонова, А В. Богуславского, И.А. Губарева, П.М. Токмакова и Митрофановича. Таким образом, 14 ноября 1920 г. высшим руководящим органом тамбовских мятежников стал Главоперштаб во главе с А.С. Антоновым {7}.

В начале 1921 г. Главоперштаб принял свою завершенную форму — представлял из себя довольно мощную организацию со сложной внутренней структурой. Во главе его по-прежнему стояли те же 5 человек, занимавшие следующие должности: 1) начальник Главоперштаба А.С. Антонов, 2) помощник начальника Главоперштаба, 3)командующий армией, ас 1921 г. — армиями, 4)помощник командарма и 5) начальник разведки. Все перечисленные должности были выборными, причем начальник Главоперштаба по должности был выше, чем командующий армией. Первым командармом собрание в Моисеево-Алабушке избрало П.М. Токмакова.