Секретный пианист - Фёдор Леонов

 Утром  уже едем в поезде. Глядя в окно,  вспоминаю адрес своего знакомого, полковника Протасова. Помнится, Константин говорил, что он сможет приютить меня хотя бы на первое время.

              Выходим из вагона и прощаемся. Каждый из нас отправляется в свою сторону. Останавливаю рикшу, сажусь. Он везет меня  по нужному адресу.

                                                                           ***

              Вот он, чудный Харбин! Проезжаю по знакомым улицам. Сколько радужных надежд  связывал я с этим городом! Как давно это было! Вся моя жизнь развалилась на непонятные кусочки. Где жена, что с сыном, что с братом?  Как  вызволить их из «красного» плена?  Я снова один, в чужой стране. Какое меня ждет будущее? Кто мне ответит на вопрос: что творится в России и за что Всевышний послал ей такие испытания?

              В грустных размышлениях  незаметно доезжаю до дома, где живут Протасовы.

              Престарелая мать Андрея - Лидия Петровна очень добра. Она  принимает меня. Мать семейства сумела вывезти с собой кое-какие драгоценности и постепенно  меняет их на продукты, которыми кормит всех нас.  Кушать приходится только  рис с приправами и кое-какие овощи.

              В Харбине встречаю многочисленных знакомых, ранее занимающих высокие посты в Петербурге. Все бедствуют, пытаются найти хоть какую-нибудь  работу у китайцев. Не сплю ночами. Оторванный от семьи, не имеющий никакой информации о судьбе родственников, потихоньку прихожу в тупое уныние. Положение русских эмигрантов  с каждым днем становится все более ужасающим. Офицеры собираются на совещание и пытаются выработать план дальнейших действий.

              Тем, кто еще располагает остатками средств, приходит мысль: хорошо бы перебраться на корейском судне из порта Дальнего через Джакарту и Каир в Европу, а оттуда дальше - кто в Париж, кто в Германию к родственникам. Некоторые офицеры до сих пор хранят свои небольшие денежные средства в европейских банках.

              Идея мне нравится. Но для ее осуществления придется  продать свое фамильное кольцо с изумрудом. До отправления судна  остается неделя. Иду на местный рынок и показываю кольцо китайцу-перекупщику. Тот долго крутит драгоценность в руках, переворачивает, видит гексаграмму на обратной стороне, качает головой и отказывается покупать. Напрягаюсь, пытаюсь знаками объяснить, что это моя личная собственность, но китаец продолжает отказываться, затем  показывает на шинель  и предлагает снять ее. Отдаю шинель. В Джакарте она уже не пригодится.  Довольный китаец отваливает мне денег, как за перстень и я, ничего не понимающий, мерзнущий  бегу домой. Дома  пытаюсь уговорить семейство Протасовых плыть  Европу.  Наивная Лидия Петровна никак не может решиться.

              - Зачем плыть? Это долго, опасно, а у меня больной муж, дети. Пересидим здесь, дождемся, когда родственники Николая пришлют войска на борьбу с комиссарами и разобьют их. Мы обязательно вернемся в Петербург!

             - Лидия Петровна, я вас очень люблю и желаю лучшей доли. Что вы будете делать, когда  закончатся все деньги и драгоценности?

              -  Я подыщу себе посильную  работу.

              - Помилуй, Господи! Какая работа, Лидия Петровна! Пойдете подметать лавки к китайцам? Вы никогда грязной работой не занимались!

              - Придумаю что-нибудь. Не может быть, чтобы не было выхода, - упирается Лидия Петровна.

              - Буду давать уроки игры на фортепиано.

              - Кому? Китайцам?

              - Пусть китайцам, думаю, что смогу найти состоятельных людей, которые захотят обучать музыке своих детей.

              Как я ни уговариваю Лидию Петровну, ничего не получается. Госпожа Протасова мыслит по-своему...

               Оставляю ей немного денег, прощаюсь со всеми домашними и еду в порт.

                                                                                ***

             При посадке на корабль происходит жуткая давка. Кричат женщины, плачут дети, обезумевшая толпа видит перед собой только желанный борт. Мужчин совершенно не интересует, кого они жмут и давят: дети, женщины не в счет. Главное - очутиться на корабле любыми путями. Срабатывает звериный инстинкт выживания.

             Повезло. Толпа просто втаскивает меня на палубу. По узенькой металлической лестнице  пробираюсь с центральной палубы вниз. У меня куплено самое дешевое место в трюме.  Заваливаюсь на койку, накрываюсь одеялом и  отогреваюсь. Сердобольный матрос приносит стопку спасительной  рисовой водки.

              - Выпей, будет тепло! - Жалеет он меня на ломаном французском языке.

 Выпиваю и сразу засыпаю.

            Путешествие в полуголодном состоянии кажется  вечностью. Нахожусь большую часть времени в трюме. Измотанный качкой,  путаюсь в днях и времени суток. Прихожу в себя уже в порту Сунда Келапа (Джакарте).                                                                           

             Небритый, полуголодный, вылезаю из трюма и сразу слепну от ярчайшего солнечного света. Минут пять  прихожу в себя. В порту  грязно и жарко, пахнет пряностями. В разные стороны снуют, как муравьи, китайцы. Каждый занимается своим делом, не обращая никакого внимания на русских эмигрантов.

            Я и еще несколько офицеров сбиваемся в стайку и пытаемся выяснить, на какой корабль и когда можно пересесть. Оказывается, что местное население по-французски совсем не понимает. Не успел Наполеон обучить своему языку  граждан этой страны. Индонезия была Французской колонией недолгое время. Преобладает английский, так как официально Индонезия значится колонией Голландии.

             После некоторой заминки нам везет.  На улице встречается случайный европеец,  довольно сносно говорящий на местном китайском диалекте.

              Он замечает нас, русских офицеров, и  подходит  сам.

               - Господа, удивлен встречей! Каким ветром вас сюда занесло?

               - Попутным! - шучу я.

               - Могу  вам как-то помочь?  - продолжает разговор любезный прохожий.

               - Вы угадали, нам действительно нужна ваша о помощь. Не могли бы вы узнать у китайца в кассе, когда будет корабль до  Каира?

               Прохожий разговаривает с кассиром,  затем разворачивается к нам и сообщает:

               - Господа, вам не  везет. Корабль будет через неделю, но билетов на него уже нет. Советую снять номера  в любом недорогом отеле. Пройдите вперед метров сто, затем поверните на следующую улицу. На ней находится много недорогих заведений. Выбирайте любой. Все они однотипные.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});