Сердцу не прикажешь - Марта Крон

отдышка и усилием воли я капитулирую. Может и правда, если поднапрячься, то остаток жизни для них будет страшнее физической пытки и разрыва извилин.

Сам подхожу к Кузнецову и вытаскиваю кляп.

- Просто для справки. Ты не выжил. И не спасся. Я тебя не пожалел и не струсил. В любой момент вытащу, чтобы доделать начатое. Я попробую продлить и посмотреть, насколько тебе херово. Если меня устроит, усохнешь один на один с собой. Сестру ты никогда не увидишь, после тебя ничего не останется.

- Я тебя в бетон закатаю!! – харкает мне на брюки.

- Подыхать будешь – вспомни обо мне. Мне приятно будет, хоть так не пропущу. – встряхиваю ногой, вздыхаю и утыкаюсь взглядом в спину Алика. Под ним уже озеро крови. Заслуженно.

- Ахаха! – надсадно провожает Кузнец.

- А. Забыл. – возвращаюсь и с силой пинаю урода по лицу, он падает ничком и с протяжным писком сплёвывает на землю несколько зубов. – За Арсена.

- Я в тебе не сомневался!! – улыбается Каримов, пряча пистолет.

- Угу, как же. – прохожу мимо, отдаю попутно приказ. – Закрыть их, глаз не сводить. Дам знать, когда избавляться.

Киваю гордому Макару, сжимаю-разжимаю онемевшую руку, достаю телефон, нахожу номер.

- Гнездов, вот и пришёл твой час. Говори где ты. Под конвоем вывезем.

В машину забираюсь в полной прострации. Ни радости, ни справедливости, ничего. Я не достиг тех пиков, что в себе вскармливал – Алик всего одной рукой пожертвовал, за Ясю голова должна была слететь. За Арсена не вырвал сердце. Разве есть середина между этим? Ни жизни, ни смерти. Что их ждёт в тюрьме? Успокоюсь ли?

Или давить их там чужими руками?

Мне нужно подумать. Желательно в объятиях малыхи. Она вернёт трезвость, обезвредит без пистолета.

Эпилог

ЯСЯ.

Через два месяца.

- Ярослава? – просовывается в кабинет голова Макара.

- Ай? – не отвлекаясь от работы, задумчиво грызу ручку.

- Новость уже слышала? – внаглую садится напротив, подпирает рукой подбородок.

- Нет… хорошую? – щурю глаза, его широкая улыбка добавляет интригу.

- А то! Летим в Японию! – весь светится от счастья. – Скупать сложнейшее навигационное оборудование! Выйдем на новый уровень!

- Кудааа? – всё ещё обрабатываю в мозгу первую фразу. - Эээ… так-то я английский учила! – выражаю крайнее замешательство.

Неужто Богдан попросит и этот язык осваивать? Ну, если надо…

- Ты летишь в качестве его спутницы! – фыркает замдиректора, заметив, как тревожно забегали мои глазки. - То бишь, тебе отдых, экскурсии, вкусности, а мне пахать!

- Ооо, да, тогда это отличная новость! – смеюсь, сбрасывая нервозность. - Это когда намечается?

- Он тебе сам всё скажет! – с хитрой ухмылкой закрывает рот. – Не положено!

Цокаю и бросаю в засранца скомканную бумажку.

- Я пришёл подразнить, остальное не в моей компетенции! – веселясь, отмахивается от следующего запуска снаряда.

- Мне потом надо удивиться? – смилостивившись, останавливаю себя, чтобы не запульнуть карандашом.

- Поздно! – пальцем на угол, где под потолком за мной без перерыва следит шпионящий друг. – Скоро заявится! Параноик не любит, когда к тебе сюда «мужчины шастают»! Сейчас будет припадок ревности!

- Вали. – открывается дверь.

- Я же сказал! – гогочет Каримов, освобождая кресло.

- На секунду отвлёкся, тут же побежал подружке докладывать. – рычит Богдан, смеряя помощника испепеляющим взглядом.

- Хотел разнообразить тягомотный день! Так хоть ты «исполнишь арию»!

- Пшёл вон. – огибает стол, кладёт руку мне на плечо, ползёт к шее.

- И ещё раз! – нарочно выбешивает Макар.

- Выйди. Отсюда. – чеканит с жёсткими расстановками Богдан, превращается в глыбу льда.

- Ах, рай для ушей! – шагает спиной к выходу хохочущий пакостник. - Ярослава, пока! – и исчезает.

- Я его убью когда-нибудь. – сжимает мне затылок, склоняется к губам.

- Не убьёшь! Он твой друг! – улыбаюсь и целую, шкрябаю ногтями по колючей щетине.

Мужчина млеет, ведёт носом по моему виску, расслабленно крутит на палец мои кудри.

Он изменился в последнее время. Кружит вокруг меня, улыбается, пока никто не видит. Исполняет любые мои прихоти, даже если я сама не считаю это нужным. Стоит произнести мысль вслух, чаще всего про неё забыть, через день-два желание сбывается. Естественно, объяснений я не дожидаюсь. «Так надо» и всё. Может я ошибаюсь, но такое ощущение, что с уходом Алика из жизни Богдана, он начал ценить то, что у него есть ещё сильнее. Меня особенно. Цепляется. Прижимает. Высматривает, если отхожу. Выдыхает, если возвращаюсь. Всё это с неприкосновенным видом, не скажешь, что смягчился – развеет все намёки пушечным взглядом, за оскорбление сочтёт. Он не позволяет себя жалеть. Лучший друг в тюрьме, это не каждый может так смело перенести на ногах. А он расстался с ним, как с пройденным этапом. Удалил из папки «Жизнь». Камня на камне не оставил. Только иногда я всё-таки замечаю, как срывается его дыхание, когда раздеваюсь перед ним и он видит полоску шрама на боку. Его мышцы бугрятся, по коже пробегает мелкая рябь, чернеют глаза. Но всё молча, никаких упоминаний. Только гладит пальцем, словно зачеркивает, стирает губами. Всегда медленно, с точностью и аккуратностью.

- Коля с нами поедет. – извещает Богдан между покусыванием моего рта.

- О, это здорово! – искренне рада, к Николаю у меня самые дружеские чувства, сильно переживала за него.

- Заскучал он после больнички. Да и давно я его никуда не выпускал.

- Готовься, после поездки в меню будет азиатская кухня! – за глаза подкалываю нашего повара. - Поправлюсь на японских сладостях! – произношу в шутку, но теряюсь, когда мой мужчина вдруг с диким восторгом набрасывается на моё тело. Садится на корточки, мнёт бёдра,