Путешествие гнева - Константин Кузнецов

Но как это сделать?!

С моей рукой охотник сейчас из меня никудышный. А мои друзья… Что с ними?! Способны ли они совершить чудо?

Ох, отчаянный Икар!

И в этот самый миг это самое чудо и произошло!

— Мартивский хрящ! — на выдохе выругался гном.

Луч, исходивший из черепашьих очей, уперся в широкую металлическую стену. Кажется это «Звуковая забавница на двурядных гусеницах». Нечто, напоминающее огромную передвижную музыкальную шкатулку или шарманку. Управлявшие ею люди заснули прямо на ходу, и та, потеряв управление, врезалась в угол стены, перегородив проход массивной машинерии.

Прозорливый Икар! Ты все-таки смог помешать потомку твоего брата совершить очередное зло.

— Что? Что случилось? — будто заводные, в один голос затараторили леприхуны.

— А сами не видите? — фыркнул Хром.

Открыв боковой ящик, он извлек три вытянутые маски. Такими штуками обычно пользовались ныряльщики за жемчугом.

— Надевайте и на выход!

— Мы? — быстро заморгал Клевер.

— Куда? — присоединился к нему брат.

— Да, именно вы! — Хром мгновенно нацепил маску, отчего стал напоминать грозного манипулятора. — Чем не солдаты. Вон и камзольчики на вас какие ладные. Так что за мной, без разговоров. Понятно?!

Он вытолкал опешивших леприхунов взашей, а за мной оставил присматривать одного из своих механических громил. Непростительная оплошность. По словам Луцлафа, такой шанс выпадает охотнику чуть ли не раз в жизни. В остальных девяносто девяти случаях зверь никогда не спустит глаз с того, кто представляет собой подобную опасность. А стало быть, пришло время действовать…

Глава 23 Блуждание в пустоте, или смерть надежды

Каждому манипулятору Хром не присваивал номеров, а давал имена. Короткие, емкие обозначения, состоящие из резких, глухих звуков. За время, проведенное на цепи, я услышал, по меньшей мере, семь подобных обозначений. Дирт, Рлас, Гжик, Фрит и тому подобные сочетания звуков, больше похожие на пьяные возгласы.

Охранять меня выпала честь некому Жтуку. Как две капли воды похожий на своих собратьев, он зашел в кабину на тонких ногах-ходулях и замер в паре футов от меня.

Его голова была опущена, словно заряд в нем давно закончился, и, даже если бы я попытался освободиться, он уже никак на это не отреагировал. Но я слишком хорошо знал обманчивый вид машинерии. Этим-то они и отличались от людей — никогда не поймешь, бодрствуют они или нет.

Попытавшись облокотиться на неподвижную руку, я мгновенно почувствовал боль, говорившую о том, что рана менее серьезная, чем казалась на первый взгляд.

Застонав, я перешел в положение сидя и немного передохнул. Крохотное движение далось мне с большим трудом.

Жтук никак на это не отреагировал. Только крохотная лампочка в правой части яйцеобразной головы тускло мигнула, подтверждая мои опасения: манипулятор находился в режиме ожидания.

Я предпринял следующий шаг: приподнялся, издав при этом множество звуков, от позвякивания цепей, до банального проклятия, которое выдавил из себя от нестерпимой боли.

Манипулятор остался недвижим.

Сам не зная как, я все-таки встал на ноги и ощутил навалившуюся на плечи усталость. Перед глазами поплыли круги, и я представил себя деталью, попавшей под огромный губительный пресс.

Отдышавшись и придя в себя, я вновь покосился на Жтука.

Полдела сделано. Оставалась самая сложная задача: избавиться от цепей и надзирателя. И, честно сказать, у меня не было ни малейшего понятия, как сотворить подобное чудо.

Привлечь его внимание?

И что дальше?

Или попытаться противостоять стальному воину, собрав в себе остатки сил?

Все идеи казались мне провальными. Как ни крути, а мне не справиться с ратником.

Вытерев пот со лба, я сделал неловкое движение влево.

Лампочка Жтука мгновенно перестала мигать и загорелась ярким пурпурным светом. Творение Хрома ожило.

Дернув головой, манипулятор повернулся в мою сторону и с интересом уставился на толстые звенья цепи. Перевел взгляд правее, снова на меня. Процедура повторилась раз пять. Жтук вел себя так, словно пытался понять, что происходит.

Я замер, предположив одну простую вещь: если исчезнет шум, то и манипулятор погрузится в свою механическую дрему. Но было уже поздно, и машинерия не собиралась уподобляться человеку, самонадеянно потеряв бдительность.

Сделав шаг, он повторил процедуру изучения, которая скорее раздражала, чем пугала меня.

Подобрав цепь, я старался даже не дышать, ругая себя за поспешно принятое решение. Самым правильным для меня было бы просто сбежать, оставив Жтука скучать в одиночестве.

На третьем шаге манипулятор вытянул руку вперед и, указав на меня пальцем своей трехпалой лапы, издал какие-то непонятные звуки.

Я не сразу понял, что от меня требуется, а когда странный приказ повторился, и я, облокотившись на стену, обессиленно заскользил вниз, произошло очередное чудо.

Снаружи прогремели несколько выстрелов, и яркие вспышки озарили клубы густого дыма. Манипулятор повернул голову, и я не упустил выпавшего мне шанса. Цепь крепко сжала его шею и натянулась струной. Повиснув на нем, словно гиря на настенных часах, я из последних сил попытался развести руки в стороны.

Столкнувшись с внештатной ситуацией, манипулятор развернулся и поспешил к выходу. Моя затея его нисколько не заботила, в его металлических внутренностях уже выстроилась последовательность действий, которую он не собирался нарушать. Его создатель был в опасности, а значит, выбор очевиден — выбраться наружу и оказать помощь.

Вжик-вжик-вжик. Каждый шаг машинерии становился медленнее. Еще чуть-чуть, и он покинет кабину.

Но я не собирался сдаваться. Рука потянулась к шее Жтука и нащупала толстый провод, спрятанный в узком металлическом канале. Манипулятор остановился, только сейчас обратив на меня внимание. Схватившись за цепь, он попытался разорвать звено, но я успел дотянуться до важной детали его конструкции. Дернул провод на себя, и из-под стального панциря вырвалась струя белого пара, а потом масляный фонтан прыснул мне в лицо. Жтук закружился на месте. Теперь его движения больше напоминали не четкие последовательные действия, а хаотичное взбрыкивание. Точно так же вели себя неудавшиеся творения виртуоза Босвела перед тем как навсегда отключались, пополняя хлам Масляной кучи.

Прижавшись к манипулятору, я из последних сил потянул цепь на себя. В конструкции Жтука что-то хрустнуло, надорвалось, и он стал кружиться, пытаясь найти точку опоры. Но было слишком поздно. Функциональные узлы машинерии постепенно затухали.

Не удержавшись, я разжал ладони и полетел в сторону. Манипулятор еще немного покривлялся, изобразив кривоногого танцора, и с грохотом упал на пол. Лампочка, возвещающая о его функциональности, погасла. Жтук дернулся в последний раз и превратился в груду бесполезного металла.

Превозмогая боль, я заставил себя встать и похромал к выходу из командной рубки.

Узкий проход коридора заканчивался винтовой лестницей. А внизу располагался огромный пролет, вдоль которого тянулись длинные жерди с манипуляторами. Ожидая скорого пробуждения, они изредка вздрагивали и тут же затихали, словно видели дурные сны.

Дойдя до середины коридора, я остановился, замер. По полу стелилась легкая дымка — опасный туман проникал в недра черепахи. Нацепив на лицо маску, я достал из крайнего шкафчика винтовку. Надежная модель «Ziro-Ver» была мне хорошо знакома. Когда мы покинули свободные острова, Райдер приобрел несколько штук в лавке хромого гоблина в мастеровом квартале городка Смаз. Не могу даже описать, каких трудов нам это стоило, а здесь был целый арсенал, предназначенный для безжалостных воинов, что с легкостью смогут направить оружие и на женщину, и на ребенка.

Добравшись до последнего отсека, я обнаружил пробел в стройных рядах ратников. Почти двадцать мест оказались пустыми. Получается, Хром подстраховался и не стал полагаться только на помощь Бирта и здоровяка Юка.

Боль в очередной раз пробралась через плечо в мою искалеченную руку, и я с трудом умудрился зарядить барабан винтовки всего шестью патронами. Да и зачем больше? Если мне посчастливится найти Хрома, меня хватит на один, максимум два выстрела. Больше времени он мне просто не даст.

Нацепив маску, я добрался до двери и покрутил кольцо, ослабляющее механизмы замков. Сделал шаг. И провалился в густую перину отравленного дыма.

Здесь было тихо. До жути. Словно весь мир вымер, оставив после себя лишь туман воспоминаний, которые кружили над землей в поисках утешения.

Собирая силы по крупицам, я спустился вниз по мостику и ощутил, как плотные клубы дыма обвили меня своими удушающими объятьями. Здесь он был еще непроницаемей, и, развернувшись на месте, я едва разглядел темный бок «черепахи». А приглядевшись повнимательней, понял, что если сделаю еще хоть один шаг, то вряд ли смогу отыскать дорогу назад.