"Фантастика 2023-154". Компиляция. Книги 1-19 (СИ) - Барон Алексей Владимирович

– Нет, нет, все нормально. Я не возражаю, потому что пока нечего возразить.

– Тогда, если все, о чем я говорил, имеет рациональное зерно, можно попытаться объяснить человеческую историю. Наши предки прошли тяжелый путь. Они воевали, умирали от голода, болезней, природных катаклизмов. Проявления животного эгоизма принесли неисчислимые беды и веками тормозили наше развитие. Увы, это было неизбежной платой за биологическую природу нашего разума. Платой за нынешнее равновесие, заключающееся в одновременном обладании и разумом, и жаждой жизни. Но вот мы достигли нужного уровня материального благополучия и социального благоразумия. Что дальше? Замерли чаши весов? Я полагаю, что нет. Мы живем в преддверии коренного перелома. Пришло время взглянуть на половой инстинкт, чревоугодие, самолюбие, а также другие этически порицаемые качества, как на ниточки паутины, привязывающей нас к бренному существованию. Ибо стрелка весовсклоняется к опасности противоположного характера, опасности чрезмерного подавления разумом естественных с точки зрения биолога чувств, инстинктов, побуждений. Если это случится, мы рискуем затеряться в пустыне бесплодных абстракций. Кто-то провалится к выводу о бессмысленности существования рассудочным путем, а большинство же, устав от блужданий, погрузится в сонную апатию, чреватую тем же пренебрежением к жизни. Итог один…

– Мрачная картина, – сказала Маша. – Напоминает старение.

– Да. Так угасает психика стареющего человека. Мы победили старение индивидуума, но теперь на очереди старение всего человечества.

– И вы считаете, что есть связь между этой проблемой и нашими нынешними приключениями?

– Непосредственная. Похищенных людей подвергли встряске, освежив ихжажду жизни. Кстати, боюсь, что творцы макул и трансцендентной транспортной системы сами не сумели избежать того, что нам пока только угрожает. То есть постепенного угасания цивилизации. И сейчас, быть может, их уже нет, либо им все безразлично.

– Но они позаботились передать эстафету нам? Более молодым, дерзким, полным сил?

– Что-то вроде этого. Сделано прямолинейно, быть может, грубо, но… с размахом. Сделано еще до погружения в полное безразличие. И задолго до появления человека, возможно. Созданная система ждала, пока на нее наткнутся достаточно разумные существа. То, что земляне смогли колонизовать Кампанеллу, свидетельствовало о подходящем уровне развития. То, что они отважно бросались на помощь друг другу, говорило о богатом потенциале эмоций. Что и требовалось доказать…

– Серж, извини, я тебя перебью, – сказал Сумитомо. – Боюсь, что в увлечении пропустишь один важный аспект.

– А! Понимаю. Давай, у тебя это лучше получается.

– Спасибо, – сказал Сумитомо и повернулся к Маше. – Я вот что хочу добавить. Серж допускает, что Кампанелла была перестроена уже тогда, когда на Земле возникла жизнь. Не в этом ли причина отсутствия собственной жизни в системе Эпсилона?

– Смысл? – спросила Маша.

– Смысл в том, что жизнь уже возникла. Совсем рядом, ведь одиннадцать световых лет – пустяк. Дублирование излишне, поэтому была проведена… прополка.

– Но тогда те, кто старше нас, должны были знать о возникновении жизни на Земле?

– Конечно. Что скажете о наших объяснениях?

Маша задумчиво потерла ладони друг о друга.

– Логично. Стройно. Возражений пока не нахожу.

– Непонятна только одна деталь, – заметил Рыкофф.

– Какая?

– Если на Кампанелле жизнь предотвращена для устранения дублирования… жестокая, между прочим, мера…

Сумитомо согласно кивнул.

– …то почему на Терранисе кроме людей есть еще и разумные ящеры?

– О, – сказала Маша. – Так там еще и ящеры?

– Да, на стадии родоплеменного строя. Разве это не дублирование?

Сумитомо кивнул еще раз.

– Похоже, местная цивилизация если и не совсем остановилась в развитии, то прогрессировала чересчур медленно. А с появлением чужаков-людей изменения неизбежны. Войны, вражда, развитие. Понимаете?

Маша невольно привстала из кресла.

– Но ведь это жестоко! Это… чудовищно!

Сумитомо вновь кивнул.

– Чудовищно, как и вся эволюция. Ведь эволюция направлена на сохранение биологического вида, но совершенно безжалостна к судьбе индивидуума. Индивидуум – это так, разменная монетка.

– Что ж. Пожалуй, теперь все встало на свои места.

– Вы грустите?

– Можно назвать это и так.

– Почему?

– Выходит, что «Вихрь» бесполезно барахтался. Как муха в паутине.

– Вовсе нет. Да ни в коем случае! У вас не было возможности установить смысл происходящего, это верно. Но благодаря именно вашим усилиям обнаружен трансцендентный канал, накоплена важнейшая информация о макулах. Сейчас еще трудно сказать, сколько практической пользы мы из нее сумеем извлечь в конечном счете, хотя уже ясно, что много. Думаю, например, что довольно скоро мы научимся сами создавать некоторое подобие макул. Неплохо, правда?

– Уже одно это с лихвой оправдывает все ваши усилия, не так ли? – улыбнулся Рыкофф.

Включился софус «Фантаска».

– Мы с Гильгамешем пришли к аналогичным выводам, – сообщил он обескураженным тоном.

– Наконец-то. Итак?

– В заданных системах координат задача решения не имеет.

– А если попроще?

– Мы попали в иную Вселенную, Серж. Тем самым экспериментально доказана гипотеза о множественности миров, чем можно гордиться.

– Повременим.

– Как хочешь. Я бы на вашем месте гордился. Даже на своем горжусь.

– Ладно, ладно. Не такая уж и неожиданность. Маша, вы что-то хотите спросить?

– Да. Как нам теперь жить? И что делать?

– Ну, в отличие от Тех, Кто Старше Нас, судьба индивидуумов для нас не безразлична. Нужно помочь людям Терраниса. За девять веков они порядочно одичали. Ящеры, похоже, тоже знавали лучшие времена.

Рыкофф щелкнул пальцами. Вместо панорамы Шпицбергена на стене зала возникла карта в старой доброй проекции Меркатора. Капитан взял лазерную указку.

– Терранис относится, как вы понимаете, к планетам земной группы. Кислород, давление и газовый состав атмосферы, вода, фон естественных излучений – все очень похоже. В этом смысле о наших соплеменниках позаботились. Но география тут, разумеется, иная. На планете имеются два больших материка, вытянутых в меридиональных направлениях, а также множество островов. Оба материка заселены, хотя и в разной степени. Вот здесь, в Афразии, горная цепь разделяет владения людей и ящеров. К сожалению, там есть проходы, перевалы.

– Почему – к сожалению?

– Через эти проходы они воюют.

– Воюют? Люди с ящерами?

– Да. И не только с ящерами, но еще и друг с другом. Мне тоже было трудно поверить, но факт остается фактом.

– Силы небесные! Воистину сегодня день невероятностей. Попасть в другую Вселенную… и воевать.

– У них есть смягчающие обстоятельства, – заметил Сумитомо. – Очень значительные.

– Какие?

– Люди были выброшены на Терранис буквально голыми. Страшно представить, что они перенесли, разом лишившись всех благ цивилизации – от зубных щеток до интеллектуальных машин. По нашим оценкам погиб каждый пятый. Несчастным вновь пришлось осваивать охоту и ручной труд. Никакого клеточного омоложения, только примитивные антибиотики из плесени. Рожать вновь пришлось в муках.

Маша невольно вздрогнула.

– Даже так?

– Увы.

– Не понимаю. Люди лишились техники, но ведь знания у них отобрать не могли.

– Знания… Века сосуществования с софусами избаловали нас, приучили не забивать голову разными конкретными сведениями. Например – о способах приготовления пищи, тем более – о ее добывании, – грустно сказал Сумитомо. – Да что там! Мы забыли о том, как поддерживать чистоту в собственном жилище.

– А общественные отношения?

– Запасов гуманизма хватило на два-три поколения, а потом… Потом выживал сильнейший, в полном соответствии с теорией сэра Чарлза. Горько думать, что лучшие душевные качества человек может проявлять только в сравнительно благополучных условиях, но Терранис неопровержимо доказал, что это именно так.