Человек неведомый: Толтекский путь усиления осознания - Алексей Ксендзюк

Поэтому практика произвольных расслаблений (1 этап) — это лишь подготовительный тренинг, который необходим для осознавания и ломки стереотипа. Это тренинг, который обеспечивает сталкера телесным опытом. На втором этапе обретенный телесный опыт используется как «зацепка» для уничтожения автоматизма — например, сталкер осознанно напрягает мимические мышцы, удерживая внутреннюю дистанцию, «не участвуя» эмоционально (психологически) в собственном выражении лица. (С точки зрения тотального сталкинга это тоже не высшее достижение. Это просто качественный контроль «актерского» типа. Его можно разоблачить, потому что всякая, даже самая совершенная «игра» в некоторых ситуациях интуитивно распознается наблюдателем. А подлинный сталкинг, как говорил дон Хуан, это не «актерская игра». Об этом моменте я еще скажу. )

Визуальная репрезентация выслеживается по тому же принципу. Специфика визуальности состоит в том, что работать приходится с простым образом или сложной картинкой. Здесь методы, разработанные нейролингвистическим программированием, можно применять с большим успехом. Я не стану подробно их пересказывать, а просто порекомендую интересующимся ознакомиться с техникой модальностей и субмодальностей. Общий смысл трансформационного метода заключается в манипулировании визуальным воображением. Картинка, которая сама собой возникает в глубинах нашей психики, когда происходит эмоциональное реагирование, имеет множество параметров — яркость, размер, цвет, затенённость, приближенность или удаленность и т. д. Какой-то из этих параметров (субмодальностей) автоматически связан с характером переживания. Здесь открывается широкое поле для саморегуляции, поскольку визуальность многоаспектна и очень информативна. Можно менять «знак» эмоции, ее интенсивность, можно формировать новые эмоциональные паттерны, увеличивая или снижая яркость картинки, приближая или удаляя от себя образ, окрашивая или затеняя части картины или всю ее целиком.

Разумеется, это лишь технология. Это не сам сталкинг, но весьма удобный набор инструментов для него. Настроение сталкера поддерживается лишь в том случае, если в процессе манипуляционных игр вы помните, что ни изначальная эмоция, ни видоизмененная при помощи НЛП не является вашей сутью. Человек — это Тайна; осознание, как и энергетическое тело, в конечном итоге принадлежит нагуалю. Выслеживая себя, вы раскрываете в себе экзистенциальную свободу. Иными словами, все эти манипуляции нужны не для того, чтобы из одного типа обусловленностей произвольно перейти в другой тип таких же обусловленностей (что, собственно, является задачей НЛП, как и всякой психотерапевтической методики). Задача сталкера — научиться манипулировать любыми обусловленностями, рефлексами, «якорями», непрерывно осознавая собственную непричастность к ним.

Выражаясь языком Т. Парсонса (которого вспоминал в этой связи Кастанеда), цель заключается не в переходе от одной системы глосс к другой (реглоссировке), а в открытии условности любых систем глосс, освобождении от них (деглоссировке). Только в случае сталкинга речь идет не столько о глоссах восприятия (с ними работают при помощи «неделания»), сколько о «глоссах реагирования», если можно их так назвать.

Поэтому перечисленные здесь инструменты используются не только и не столько для манипулирования собственной психикой под известным лозунгом «Используйте свой мозг для изменения». Они нужны для познания своей «системы глосс» и освобождения от нее.

Для этого применяются сценарии сталкинга. Вот самые важные из них:

(1) Выслеживание однотипности («ядра» или «импринта»).

Добиться полного успеха в этом деле нельзя без качественного перепросмотра, которому посвящена следующая глава. Но область психоэмоционального триггера (включающего механизма) в известной мере обнажается в процессе сталкинга текущих состояний. Сталкинг может указать основные координаты и направление, в котором следует перепросматривать тот или иной комплекс.

Дело в том, что человек — существо, непрерывно повторяющееся. Одна и та же программа реагирования может включаться несколько раз в день, так что внимательное наблюдение обязательно покажет нам ее основные черты.

Выслеживая «однотипность», сталкер стремится найти первый и самый важный элемент в реакции — ее начало. Это и есть «ядро». Бывает, что «ядро» — это один из импринтов, которые были описаны в первой части книги. Но чаще «ядром» оказывается не импринт, а небольшая конструкция из символов и рефлексов, которая сформировалась в нашем тонале на основе уже обусловленного импринтами опыта. Такая конструкция бывает привязана к знаку, символу, слову, ситуации, человеку и даже неживому объекту.

Последнее только кажется странным. На самом деле это вполне тривиальное явление в нашей эмоциональной жизни. Таких банальностей полным-полно. Есть женщины, которые впадают в бешенство при виде работающего телевизора (потому что муж смотрит его целыми днями), есть взрослые и ответственные мужчины, которые любыми способами избегают компьютера (потому что им когда-то показалось, что освоить его они не могут, и это болезненным образом ущемило их образ себя как людей способных и интеллектуальных), и т. д. и т. п. Связь объекта и эмоции у них настолько сильна, что телевизор (компьютер) вызывает одно и то же чувство в любой ситуации. Само наличие объекта в воспринимаемом поле является триггером для реализации эмоциональной программы.

Что уж говорить о людях или, например, словах! С ними связано так много, что они могут определять весь эмоциональный фон жизни. Иногда одно слово или словосочетание, даже будучи вырванными из контекста, провоцируют целую эмоциональную бурю. А конкретные люди или простое упоминание о них могут испортить настроение (либо исправить его) не действиями и не ситуациями, а самим фактом своего бытия.

Выследить «ядро» и запомнить, какую именно реакцию оно начинает, — уже наполовину избавиться от автоматизма. Бдительность сталкера дает возможность трансформировать реагирование на «ядро», если вы ставите перед собой эту цель.

(2) Выслеживание алгоритма.

Этот сценарий сталкинга направлен на осознание последовательностей и изменение их. Если первый сценарий направлен на вычленение запускающего элемента поведенческой программы, то «выслеживание алгоритма» подразумевает осознание личного синтаксиса — языка, с помощью которого создано ваше описание мира.

Следуя лингвистической аналогии, можно сказать, что всякая завершенная ситуация реагирования — своего рода предложение, в котором заключена особая логика. Подобно тому, как члены предложения идут в определенном порядке и этим порядком обеспечивается адекватная передача смысла, переживания, эмоции, чувства связаны психологическими моделями, штампами, паттернами. Присущая им логика — это логика «идей» тоналя, выросшая не только из общих для данного социума контуров, но и из личной истории индивида.

Когда мы автоматически следуем алгоритму, интенсивность осознания неуклонно падает. По сути, всякая программа реагирования, которой мы научились в обычной позиции «небезупречности», направлена на то, чтобы лишить нас энергии. Это алгоритмы «последовательного и всестороннего истощения». В психологии их иногда называют гештальтами.

Самые общие законы психологического синтаксиса даже можно описать, но здесь в этом нет необходимости. Достаточно иметь в виду, что они включают в себя усиление эмоции, отсрочивание, вытеснение. Чаще всего мы сталкиваемся с усилением. Оно обеспечивается способностью эмоций взаимно переходить друг в друга в рамках синонимического ряда. Так, в рамках одной программы реагирования обида и злость могут беспрепятственно усиливать друг друга. Точно так же происходит в других «рядах» — обида и зависть, зависть и злость, обида и жалость, жалость и злость и т. д. Однако синтаксически невозможно поставить рядом обиду и радость — в любой последовательности. Эти переживания встречаются рядом только в том случае, если относятся к двум разным программам реагирования. Иными словами, то, что вызвало у вас обиду, не может сразу же порадовать, и наоборот.

Данный сценарий сталкинга подразумевает выслеживание конкретной последовательности, которая ведет к энергетическому истощению. Навык узнавания таких последовательностей дает возможность либо сделать «паузу» (прервать реагирование), либо парадоксальным образом трансформировать их. Иногда для этого приходится пользоваться целым набором инструментов, описанных выше. Ибо остановить психологический синтаксис для нормального человека так же противоестественно, как прервать речь, не договорив до конца фразу или слово. Что же касается трансформации программы без ее остановки, то это еще сложнее.