Человек неведомый: Толтекский путь усиления осознания - Алексей Ксендзюк

В обычной ситуации внутреннего диалога непроизвольное внимание угнетено, вытеснено на периферию. Его возвращение в центр осознания, соответственно, «выдавливает» внутренний диалог и прекращает делание описания мира. Наиболее ярко этот принцип демонстрирует свою эффективность во время «ходьбы Силы». Максимальная активизация непроизвольного внимания, которая достигается благодаря неестественному расширению зрительного поля, вызывает впечатление переполненности информацией и останавливает внутренний диалог. Более мягкий вариант — слежение за работой непроизвольного внимания в любой текущей ситуации. Это состояние во многом идентично медитации «свидетель», которой пользуются некоторые йогические и буддистские школы.

Однако, манипуляция вниманием — всего лишь инструмент сталкинга. Она обретает смысл в том случае, если направлена на определенные области, благодаря чему дает новый опыт и позволяет в дальнейшем не только иначе переживать внешнее и внутреннее, но и познать закономерности своего существования в тонале, чтобы затем целенаправленно преобразовывать его.

Чтобы добиться этого, нужно изучить механизмы повседневного реагирования. Понятно, что сигналы, требующие выслеживания, движутся как снаружи вовнутрь, так и изнутри наружу. Всякий раз формируется цепочка «снаружи — внутрь — наружу». Эта простейшая структура может бесконечно развиваться. Каждый цикл отреагирования порождает новый внешний сигнал, который становится началом нового восприятия и, соответственно, нового реагирования.

Пристальное наблюдение за этим круговоротом доказывает наше печальное однообразие и неспособность чему-то научиться, если внутренний диалог не прерывается. Сталкинг, можно сказать, начинается с наблюдения. Стимулы, впечатления, ситуации повторяются бесконечно, поскольку мы одинаково на них реагируем. Реакции порождают поступки, поступки создают обстоятельства, которые поставляют материал для восприятия. Мы выбираем ту часть материала, которая вызывает знакомое уже реагирование. Так формируется замкнутый круг переживаний, эмоций, мнений. Мы повторяем себя с незначительными вариациями, в конечном счете оставаясь на одном и том же месте.

Непрерывное движение перцептивных сигналов по описанному кругу «снаружи — внутрь — наружу» есть не что иное, как поток впечатлений, отражающих энергообмен нашего кокона с внешним полем. Поскольку этот процесс многоуровневый, он транслируется осознанию одновременно через несколько содержательных областей.

«Снаружи — вовнутрь»:

сенсорная,

интерпретация восприятия,

интерпретация в системе описания мира (то, что определяет ценности, локусы, позиции, валентность значений по отношению друг к другу — именно это непрерывное сопоставление воспринимаемого с инвентаризационным списком тоналя вызывает большую часть продуктивного галлюцинирования).

«Изнутри — наружу»:

первичное реагирование,

повторное реагирование(проверка),

реакция индульгирования (психическая реверберация).

Эти области участвуют в цикле восприятие-реагирование как самостоятельно, так и в различных сочетаниях. Они влияют друг на друга, обусловливают друг друга, образуя разнообразные конструкции с участием всех трех типов внимания.

Выслеживая содержательные области, мы можем нарушить ряд трудно замечаемых автоматизмов. При этом особенно эффективным чаще всего оказывается выслеживание внутренней дистанции, существующей в психическом пространстве между сенсорной и интерпретационной зонами (1) и (2), а также первичным и повторным реагированием (4) и (5).

Здесь открываются необычные виды чувствительности, которые лежат в основе всех видов так называемого «экстрасенсорного восприятия». Бессознательно пользуясь приемом выслеживания паузы между сенсорным восприятием и его интерпретацией, первичным и повторным реагированием, сенситивы и экстрасенсы могут узнавать то, что обычно недоступно самопогруженному сознанию нормального человека.

Так может работать «психометрия» (опознание информационных следов через объекты), экстрасенсорная диагностика и многое другое. Пользуясь этим же приемом, толтек находит «место силы» и определяет его как благоприятное или неблагоприятное. Кастанеда описал это достаточно красноречиво. Когда дон Хуан заставил ученика непостижимым образом воспринять отличительные признаки места силы, он тем самым обучил его этому виду сталкинга. Именно обнаружение паузы между сенсорным восприятием и интерпретацией привело к осознанию прежде недоступной информации об окружающем мире. Транслироваться такая информация может самыми разными и всегда субъективными путями — визуально (цветовые пятна, необычный блеск и т. п. ) или кинестетически (странные ощущения в теле). Иногда знание приходит путем, который вообще невозможно идентифицировать — как бы непосредственно. В результате глубокого сталкинга, направленного на разделение сенсорной и интерпретационной области, тело может самостоятельно реагировать на открытую информацию (идеомоторными актами). Лозоходцы открыли этот способ много веков назад, используя в качестве усилителя чувствительности лозу или рамку (специфическую антенну). Конечно, самые чувствительные не нуждаются в антенне — телесные реакции сен-ситивов настолько очевидны, что их легко удается опознать. Тело само останавливается, поворачивается, вздрагивает и т. п.

Пауза между первичным и вторичным реагированием часто становится источником знания о состоянии других людей, их мотивации и других психологических моментах. Дело в том, что первичное реагирование, будучи по своему происхождению более древним, не столь жестко детерминировано описанием мира. Оно в большей степени отражает энергетическое состояние внешнего мира, а не значение (семантику) объектов. Повторное, или проверочное реагирование — это окончательное вписывание сигнала в тональную модель. Умение выслеживать паузу между реагированиями нередко встречается у опытных психологов-практиков, что делает их невероятно проницательными.

Авторы нейролингвистического программирования в свое время пытались создать обучающую методику, построенную на этом принципе. Наблюдения Гриндера и Бэндлера за самыми талантливыми психотерапевтами и гипнотизерами (такими, как Эриксон) вдохновили их на подобные поиски. Интересно, что, даже пользуясь методами НЛП, не все могут научиться «сверхнаблюдательности». Возможно, как раз потому, что не усваивают фундаментальный принцип этого загадочного действия — выслеживание первичного реагирования и отделение его от реагирования повторного. Модель, предложенная авторами НЛП, работает в той мере, в какой способствует формированию навыка выслеживания.

Таким образом, когда данный вид сталкинга направлен на внешний мир, мы начинаем получать новые знания о нем. Если же мы заняты самотрансформацией, то узнаем многое о себе.

Области (3) и (6) не менее важны, но выслеживаются относительно легко. Пожалуй, с них и начинается сталкинг. Выслеживание значений и ценностей, образуемых ими систем и отношений, — это то, без чего работа над безупречностью не может начаться. То же касается и выслеживания ин-дульгирования. Эти содержательные области являются поверхностью нашего тоналя, от них мы отталкиваемся, когда приступаем к работе над более глубокими пластами (1), (2), (4), (5).

Последовательность достаточно очевидна. Например, вы сталкиваетесь с ситуацией, вызывающей сильное эмоциональное реагирование. Прежде всего, вы определяете место замеченной эмоции и ее смысл в описании мира — допустим, это связано с чувством собственной важности и вызвано посягательством на определенную ценность. Разумеется, вы открываете два аспекта этого события реагирования — внешний (связанный с восприятием) и внутренний (связанный с переживанием восприятия). Исследуя внешний аспект, практик находит интерпретацию (2) и затем сам сенсорный сигнал, породивший интерпретацию (1). Обратившись к внутреннему аспекту, практик прежде всего сталкивается с многократно повторенной эмоцией (индульгирование), идентифицирует повторное, проверочное реагирование — источник эмоции (5) и добирается до первичного реагирования (4).

По мере продвижения к областям (1) и (4) интенсивность осознания неумолимо возрастает. Это связано как со спецификой самих содержаний, так и с необходимостью привлекать все большие объемы внимания. Если означивание и оценка (3) производятся менее автоматично, с ощутимым участием произвольного внимания, то по мере приближения к чистой сенсорности (1) произвольность исчезает, ее целиком заменяет послепроизвольное внимание — самое неуловимое из всех. Абсолютно то же самое происходит с внутренним аспектом: индульгирование (6) больше всего содержит произвольного внимания, первичное реагирование (4) держится вниманием послепроиз-вольным и непроизвольным.