Динамит пахнет ладаном - Евгений Костюченко

За станцией дыма было меньше, и он увидел снующих людей. Поднял с земли багор и побежал к ограждению.

— Ты куда? — кричали ему вслед. — Сгоришь!

Но он скрылся в дыму. Багром отодрал проволоку от столба и смог выбраться наружу, почти не повредив одежды.

Наконец, он добрался до места, где его ждали Вера и Кливленд.

— Уходим, — только и смог проговорить капитан Орлов, забираясь на коня. — Уходим. Больше никаких взрывов сегодня.

— Вот и хорошо, — с облегчением произнесла Вера. — Едем домой.

— Если больше не будем ничего взрывать, зачем спешить? — сказал вождь. — Смотрите, как красиво.

Старый команч улыбался, и на его морщинистом лице играли отсветы пламени, бушующего в долине.

26. Продолжаем разговор

Крупные газеты обошли молчанием пожар, уничтоживший нефтехранилище. Только в паре вечерних выпусков сообщалось о «происшествии на нефтепроводе», где смогли отличиться доблестные огнеборцы компании «Стандард Ойл».

— Надо взорвать дом, где делают газеты, — посоветовал Кливленд. — Тогда они обязательно напишут. Все любят читать о себе. Наверно, писать о себе еще приятнее.

— После взрыва некому будет писать, — сказал Орлов.

— Ну, тогда давай взорвем что-нибудь рядом. Динамита у нас много, плохих людей тоже много, мы можем еще долго так развлекаться.

Они сидели у вечернего костра. Мужчины вели беседу, дымя трубками. А Вера просматривала газеты, держа их близко к пламени, и Орлов все ждал, что бумага вспыхнет у нее в руках. То-то смеху будет для Кливленда… Джошуа каждый день отправлялся в город за новостями и газетами, и каждый раз ворчал, потому что газеты стоили денег, а пользы от них… Один вред.

— Тебе понравилось взрывать, как я погляжу, — сказал ему капитан Орлов.

— Это весело. Много шума, много огня, много паники. Приятно видеть испуганного врага. Даже приятнее, чем видеть мертвого. Убить нетрудно. Что такое наше тело? Кожаный мешок с кровью. Проткни его — и жизнь вытечет. С телом справиться несложно. Но страх живет не в теле, а в душе. Когда враг охвачен страхом, его душа трепещет в твоем кулаке, как пойманная птица. Ты ловил птиц руками, Пол? И не пытайся. Да, напугать врага — это приятнее, чем просто убить.

— Ты прав, как всегда. Я бы хотел напугать Хелмса до смерти, — сказал Орлов.

— До смерти? Зачем? Пусть живет долго. Мы долго будем радоваться, бросая его в пропасть страха. Он будет падать туда и с нетерпением ждать конца. А конца всё нет и нет. Вот что такое настоящий страх, Пол. У нас много динамита. Мы бросим Хелмса в хорошую, бесконечную пропасть.

«Легко тебе говорить, — подумал Орлов. — Приятно любоваться взрывами издалека». Сам-то он навидался их еще на турецкой войне, был контужен при диверсии под Карсом, а теперь вот и в Америке успел неосторожно подставиться под взрывную волну. Орлов не находил ничего привлекательного в грохоте, дыму и пламени. Но сейчас у него не было другого оружия, кроме динамита.

Вера, внимательно изучавшая колонки объявлений, вдруг захлопала в ладоши:

— Есть! Получилось!

Она покраснела, заметив, что Орлов и Кливленд недоуменно смотрят на нее. И поднесла газету ближе к лицу, скрывшись за ней.

— Вот! В самом низу! Сообщение от редакции. Вниманию лиц, подавших объявление относительно имущества компании Эс-О. Укажите место и время встречи для дальнейших консультаций.

— Это про нас? — спросил Орлов.

— Конечно! Как еще они могли бы ответить? Я знала, что они догадаются использовать газету.

— Не думаю, что Хелмс так легко уступит.

— На него давит компания. Они увидели, что мы не блефуем. Им проще отдать нам вагон, чем нанимать армию охранников, от которых всё равно никакого толку.

— Почему ты думаешь, что между динамитом и компанией есть связь? Может быть, Хелмс ведет свою игру?

— У него нет ничего своего, — ответила Вера, аккуратно складывая газеты. — Даже души. Он продал душу компании. Мне приходилось встречать таких людей. Правда, их души принадлежали другим фирмам. Например, правительству. Полковник Хелмс — добросовестный слуга. Или, если выражаться более точно, он хороший управляющий. Но у него нет ничего своего. Он управляет чужим хозяйством. И сейчас хозяин приказал ему встретиться с нами, пока мы не нанесли новый удар.

Джошуа Кливленд поднял ладонь:

— Если полковник Хелмс назначает вам новую встречу, на нее сначала пойду я. Мне раньше часто приходилось становиться между враждующими племенами. Я не допущу, чтобы он вас обманул.

— Брат, мы не в Сан-Антонио, — сказал Орлов. — Это там тебя все знают, а в Эль-Пасо ты всего лишь старый индеец. Тебя и близко не подпустят к полковнику.

Кливленд высокомерно улыбнулся:

— С полковником меня познакомил сам губернатор. Герберт Хелмс стоял, а мы с губернатором сидели в креслах и курили свои трубки. А Герберт Хелмс стоял и слушал, как губернатор хвалит мои табуны. Стоял с опущенной головой и слушал. Он старше, чем губернатор, но он стоял. Потому что там не было свободных кресел. Потому что на всех остальных креслах сидели мои жены. Я был в гостях у губернатора. А полковник Хелмс зашел к нему по каким-то делам. Но губернатор сказал, что дела могут подождать, пока он курит трубку со своим другом. Ну что, Пол? Захочет полковник Хелмс говорить со мной? Или прогонит старого индейца?

Орлов не торопился с ответом. Впрочем, индейцу и не нужен был его ответ. Кливленд решил идти на встречу, и его не заставишь изменить решение. Теперь надо было заботиться только о том, чтобы эта встреча не превратилась в ловушку.

— Легче взорвать мост, чем подготовить переговоры с врагом, — сказал он. — Надо обдумать каждую мелочь.

— Не беспокойся. Я уже всё обдумал. Я знал, что мне придется говорить за тебя, — сказал Кливленд. — Поэтому я взял не только отцовский лук и амулеты. Я взял в дорогу шляпу и костюм. Хватит им лежать в углу палатки. Пора надеть. Раньше команчи красили лицо перед боем. Сейчас мне приходится перед боем мыться и надевать костюм. Вот такие времена настали, брат.

Орлов выбил трубку, продул мундштук и завязал кисет. Кливленд следил за его движениями. Даже не сказав ни слова, Орлов мог выдать свое отношение к сказанному. Старый команч был чертовски наблюдательным. И слишком мнительным. Вот почему Орлов старался показать каждым своим жестом, что покоряется воле вождя, хотя и мог бы с ним поспорить.

— Сначала ты придешь к рейнджерам, — сказал он, наконец. — Их капитан сведет тебя с Хелмсом. Полковник — хитрый лис, но ты — старый волк. Он тебя не обманет. Ты увидишь всё, что скрывается за его словами. И если он действительно готов уступить, ты приведешь его на встречу с нами.

— Со мной, — сказала Вера. — На этот раз с ним буду говорить я.

Орлов переглянулся с Кливлендом, и команч усмехнулся.

— Вряд ли он станет разговаривать с женщиной, — сказал Орлов.

— Он станет разговаривать с представителем Лиги анархистов. А ее представитель в Техасе — это я. — Вера повернулась к Джошуа: — Мне понадобится еще шаль. Черная шаль. Я понимаю, что черную шляпку достать невозможно, но хотя бы на шаль я могу рассчитывать?

Старый индеец важно кивнул.

— Черное платье, черная шаль, — пробурчал Орлов. — К чему этот траур?

— Вот и видно, кто из нас анархист, а кто — просто сочувствующий элемент. Пора бы тебе знать, что черный — цвет анархии.

Маршал быстро разобрался в деле. Обычная пьяная разборка в публичном доме. Убитого рейнджера похоронили на мексиканском кладбище, а приезжего геолога Майера — на немецком. Городская казна пополнилась изрядным штрафом, содранным с хозяйки отеля. Два номера были отремонтированы уже к вечеру следующего дня. И жизнь в Эль-Пасо снова вернулась в привычное русло.

Несколько дней Захар Гурский безвылазно проторчал в особняке Мэнсфилда. Старина Зебулон, как выяснилось, знал толк в выпивке. Утро они начинали с французских вин, за обедом распечатывали пару бутылок виски, а вечер коротали за шампанским. Столь приятное времяпрепровождение закончилось, когда в особняке снова появился полковник Хелмс со своими костоломами, Гарри и Майком.

Гурский не знал, что с ним теперь будет. Слишком тяжелые обвинения могли ему предъявить и товарищи по партии, и сам Хелмс. Встреча с похитителями динамита закончилась полным провалом. Мало того, что злодеям удалось ускользнуть, так еще и Тихомиров погиб. Злодеи тут же доказали, что умеют обращаться с похищенным грузом. А партия потеряла единственного курьера, имевшего выход на все европейские боевые группы. И в том, и в другом наверняка можно было винить только Захара.

Захар готовился к худшему. Когда вслед за Полковником вошли Гарри и Майк, он моментально протрезвел. Ему хорошо было известно, как избавляются от тех, кто становится источником проблем. Нет-нет, никаких трибуналов, никаких разбирательств не будет. С ним будут обращаться так же ровно, как и раньше. Пригласят куда-нибудь. И по дороге неожиданно выстрелят в затылок. Это лучшее, чего можно было ожидать.