Пастыри. Четвертый поход - Сергей Волков

А сверху, продавив серые слоистые облака, опускалась гигантская черная туша. Илья в тупом, шоковом оцепенении смотрел на чудовищное, подавляющее своими размерами и скрытой мощью воздушное судно, не в силах оторвать от него глаз.

— Ах ты… Дирижабль… Вот оно как… — прошептал над его ухом дед Кошак. Старичок по-прежнему лежал рядом с Ильей, внимательно следя за происходящим.

Небесный монстр опустился метров на двадцать, закрыв своим необъятным брюхом с выпуклой гондолой все небо. Натужно выли двигатели, удерживая этот необычный летательный аппарат на месте.

Дед Кошак завозился, пытаясь что-то достать из-за пазухи, но тут прямо из сугроба на склоне холма вырос вдруг совершенно голый костлявый человек с плотно закрытыми глазами. Он вскинул руки в запрещающем жесте — и исчез, провалившись в голубоватый искрящийся снег.

Из гондолы дирижабля на матово поблескивающих штангах опустилась огороженная подъемная платформа. Рыков, легко подхватив Яну, шагнул на нее и медленно поплыл вверх, словно бог-небожитель из древнего мифа, спустившийся на землю и вновь возносящийся на небеса с законной своей добычей.

— Яна! Стой! Стой!! — Илья оттолкнул старика, вскочил и побежал к поднимающейся платформе. Тут же сверху полоснула пулеметная очередь, взрывшая снег у его ног. Несколько пуль попали в дроздовский уазик, пробив бензобак. Взрыв вышел не сильным, но машина сразу загорелась, и черный чадящий дым поплыл над Буграми, сигнализируя, как в старину: беда пришла! Беда…

Платформа с Рыковым и Яной вошла в тело дирижабля, и темная туша тут же, быстро уменьшаясь в размерах, исчезла в серых ночных облаках…

— Яна! Яночка! — Илья, стоя на коленях неподалеку от горящего уазика, молотил кулаками землю, в кровь разбивая костяшки пальцев о наледь, и не замечал этого.

Кто-то схватил его за шиворот, поднял, встряхнул:

— В машину! Быстро! Да скорее же, ты!

Илья обернулся — и замер. Из-под кроличьей вытертой шапки деда Кошака на него смотрели холодные, горящие зеленым огнем, жутковато знакомые глаза.

Глаза бывшего Стоящего-у-Оси Великого Круга Пастырей, создателя Нового пути, эрри Удбурда…

Интердум секундус

«Стоящему-у-Оси эрри Арксу Стипесу.

Почитаемый эрри!

На основании исследований, произведенных нами, сообщаем, что с высокой долей вероятности всплески энергии, зафиксированные в районе города Средневолжска (Россия, Поволжский регион), отличаются от энергетики артефактов, созданных древними Властителями.

Так, в спектре излучения по шкале Тарис отсутствуют характерные для Атиса голубые тона, а удельный поток марвельных частиц нестабилен.

На основании этого смею предположить, что мы имеем дело с проявлением хтонических энергетических потоков. На наш запрос в либрорум Великого Круга был получен ответ, что подобные характеристики более всего отвечают артефактам, сработанным в период торжества Кратоса так называемой Великой Матерью, известной также под именем Темной Девы.

Также довожу до вашего сведения, что над территорией Западной России наблюдаются климатические аномалии неизвестного генезиса, выражающиеся в нестабильности атмосферного давления, резких скачках температур и спонтанном изменении плотности воздушных масс.

Резюме: с вероятностью в 87 % на упоминаемой выше территории ожидается глобальный прорыв Хтоноса, переходящий затем в массированное наступление хтонических тварей на созданные Великим Кругом очаги стабильности как в России, так и за ее пределами. По своим масштабам прогнозируемый прорыв будет близок к Прорывам 1670-го, 1773-го и 1917-го годов.

Последнюю информацию косвенно подтверждает и тот факт, что активность Слепцов возросла чрезвычайно.

Выражаю уверенность, что Великий Круг примет своевременные меры по искоренению опасности на ранней стадии.

Слава Атису! Следящий Великого Круга эрри Когус».

Резолюция эрри Аркса Стипеса:

«Назначить внеплановое чрезвычайное заседание Великого Круга на 22 часа сего дня».

Глава десятая

— Скользкая, встречай гостя.

— Раненько ты что-то, Одноглазый. Иль началось? Пора?

— Пора, сестра, пора. Поднимай рати, довольно они отлеживались в тишине да покое. Пришел человек, взял Иглу — и встал Губивец. С ним говорит Хозяйка. В нем живет вера. Он подобрал Сосуд, а ныне идет он за Наперстком. Торопись, сестра, ибо новые ныне времена и ходит нынешний Губивец по воздуху!

— Иди, брат, догоняй надежу нашу. А мы уж не подведем…

…Они полезли из черной дыры, что притаилась в корнях старой ивы, как лезут крысы из норы, как муравьи выбегают из своего подземного жилища, как змеи покидают свое логово.

Пустой колодец ожил, щедро изливая из себя древних, как сама земля, созданий. Они жили, когда еще не было жизни. Они не несли света, но и не несли тьмы. Они просто существовали — свободные и не подчиняющиеся никому.

Косматые темные тучи заволокли ночное небо. Снег обрушился на Средневолжск сплошной белой лавиной, а разыгравшийся ветер скручивал его в тугие безжалостные плети, которые стегали по беззащитным деревьям, по домам, по машинам, по припозднившимся прохожим.

И в буйстве стихии клыкастой, когтистой, крылатой волной неслось по земле воинство предначальных эпох. А вслед им из тьмы Пустого колодца смотрела высокая чернобровая нагая женщина, задумчиво перебирающая заплетенные в сто кос иссиня-черные волосы.

Впрочем, задумчивость ее была недолгой. Тряхнув головой так, что бесчисленные косы рассыпались по голым смуглым плечам, она сняла с левой руки тусклое медное колечко, надела на безымянный палец правой руки — и вот уже огромная, покрытая слизью и коричневыми бородавками жаба поползла по темному туннелю во мрак…

…Первой жертвой проснувшихся сил Хтоноса стал Шамиль Сальманович Мухаметзянов, возвращавшийся далеко за полночь из деревни Самбыкино домой в Средневолжск на собственных «Жигулях» пятой модели.

В Самбыкино у Мухаметзянова жила любовница, с которой он и провел несколько замечательных и приятных часов в деревенской баньке. По этому поводу был Шамиль Сальманович немного навеселе, потому как еще великий русский полководец Суворов завещал: «После бани штаны продай — а выпей!»

Проехав городское кладбище, Мухаметзянов еще раз принялся проговаривать про себя текст «отмазки», заготовленный для жены, — про совещание с инвесторами, про банкет и важные для их энергоуправления договора, о которых велись разговоры в кулуарах банкета.

Притормозив перед пологим обледенелым спуском, Шамиль Сальманович переключил скорость, и тут случилось: на капот его «пятерки» вдруг вспрыгнула жуткая мохнатая зверюга с рогатой башкой и горящими зловещим красным огнем выпученными глазами.