Античные трагедии - Софокл

залог?

Когда, проситель Евменид почтенный,

Земле несешь ты дар благой и мне?

Все это свято нам; твою приемлю

Я благодать: живи в стране моей.

Приятно здесь тебе остаться – старцам

Твою охрану поручу; а нет —

640 Иди со мной. Сам выбирай, что лучше;

Твой выбор будет и моим, Эдип.

Эдип

О Зевс! Будь ласков к благородству их!

Фесей

Что ж скажешь ты? Согласен жить со мною?

Эдип

Я был бы рад; но нет, нельзя. Лишь здесь…

Фесей

Что ж дальше? «Здесь»? Не буду прекословить.

Эдип

Я поражу врагов, меня изгнавших.

Фесей

То был бы дар, достойный пребыванья.

Эдип

Так будет, знай. Лишь ты будь верен слову!

Фесей

На том стою: не выдам я тебя.

Эдип

650 Связать тебя присягой не дерзаю.

Фесей

Она не крепче слова моего.

Эдип

Как быть теперь!

Фесей

Чего же ты боишься?

Эдип

За мной придут!

Фесей

Твоя охрана – здесь.

Эдип

Не уходи!

Фесей

Учить меня бесцельно.

Эдип

Но в страхе…

Фесей

Страх душе моей неведом.

Эдип

Ты знаешь ли угрозы их?

Фесей

Я знаю,

Что нет того, кто б против воли нашей

Тебя отсюда увести дерзнул.

Пусть тешат гнев угрозами пустыми, —

660 Придут в себя, – и больше нет угроз.

Пусть земляки твои в тщете речей

Тебя страшат насильственным уводом, —

За дело лишь возьмутся, – путь сюда

Покажется им морем неприютным.

Ты и помимо слова моего

Дрожать не должен: Феб – твоя защита.

Но где бы сам ни пребывал я – имя

Тебя мое убережет от зла.

Уходит.

Стасим I

Хор

С т р о ф а I В землю гордых коней, мой гость,

Ты пришел, красоты отчизну дивной —

670 В край блестящий Колона; здесь

День и ночь соловей поет;

Звонко льется святая песнь

В шуме рощи зеленой.

Люб ему темнолистый плющ,

Люб дубравы священной мрак,

Кроткого бога листва многоплодная,

Приют от бурь и зноя;

И здесь, увлекая хор

Его воспоивших нимф,

Кружится

680 Он сам – Дионис желанный!

А н т и с т р о ф а  I Здесь, небесной росой взрощен,

Вечно блещет нарцисс красой стыдливой,

Девы-Коры венечный цвет;

Здесь горит золотой шафран

Словно пламень над пеной волн

Вдоль ручьев неусыпных.

В них Кефиса журчат струи;

День за днем по полям они,

Грудь орошая земли материнскую,

690 Живой играют влагой.

Хор муз возлюбил наш край,

И к нам с золотых колес

Нисходит

Волшебница Афродита.

С т р о ф а II Есть и древо у нас – равного нет

в Азии дальней,

Нет и в дорийской земле – ею же царь

Древний Пелоп некогда правил:

Природы дар, смертных рук не знавший,

Дружины вражеской гроза,

700 Земли родной отпрыск благодатный,

Кроткий пестун детей – древо маслины.

Ни стар, ни млад рук ударом дерзких

Ввек не сгубит его: видит врага

Сну непокорный и день и ночь

Зевса-Мория лик и взор

Ясноокой Афины.

А н т и с т р о ф а II И еще нам одну славу хранит наша отчизна;

710 Бог могучий ее нам даровал —

Ею навек нас он прославил:

Он бог коней – бог он мореходства.

О Кронов сын! Тебе гремит

Хвалебный гимн – Посидон владыка!

Гнев коней укротил здесь ты впервые,

Вручив узду в помощь человеку.

Здесь же прянул в лазурь, сотнею рук

Быстро по влажным путям гоним,

Первый струг, Нереид морских

Среброногих товарищ.

Эписодий второй

Антигона

720 Колон прославленный! Готовься ныне

Тех слов хвалу на деле оправдать.

Эдип

Что нового, дитя мое?

Антигона

Креонт

К нам близится; с ним ратников немало.

Эдип

О старцы дорогие! В вас одних

Предел я вижу своего спасенья.

Корифей

Не бойся, друг! Хоть мы и старцы – сила

Земли афинской вечно молода.

В сопровождении свиты входит Креонт.

Креонт

Селяне благородные Колона!

Я вижу, страх напрасный ваши очи

730 Вдруг затуманил при моем приходе.

Зачем робеть вам и недобрым словом

Меня встречать? Я не со злом пришел.

И сам я стар, и знаю, что ваш город

В Элладе славен силою своей.

Нет; послан я – его, такого ж старца.

Уговорить вернуться в землю Кадма.

Того желает не один лишь муж,

Нет, город весь; а послан я, как родом

Ему ближайший и печальник первый.

740 А ты, Эдип несчастный, не отринь

Желаний наших: в дом родной вернись!

Тебя кадмейцы все зовут по праву,

И всех усердней – я. Я был бы худшим

Из всех людей, когда б ответной боли

Твои страданья не внушали мне.

Ты здесь, несчастный, средь чужих чужой,

Скиталец вечный; жизнь полна лишений;

Одна опора – дева молодая.

Жаль и ее мне; мог ли кто подумать,

Что на нее такой падет позор?

750 Все о твоей печется нищей доле,

Не зная мужа, всякому добыча.

О стыд! О жалость! О, каким бесславьем

И ты, и я, и весь наш род покрыт!

О, ради бога – ведь того не скроешь,

Что на глазах у всех, – Эдип несчастный,

Послушайся меня, вернись без спора

К родному очагу, в отцовский град.

С Афинами простимся дружелюбно —

Они достойны нашей ласки, – все же

Чтить выше всех повелевает Правда

760 Твой край родной, которым вскормлен ты.

Эдип

Вития дерзкий, что во всяком деле

Умеешь слов лукавым изворотом

Вид лживый правды кривде придавать!

Зачем меня ты искушаешь, сети

Вторично стелешь мне таких мучений,

Что всех больнее сердцу моему?

Когда, внезапным ужасом сраженный,

Как избавленья я изгнанья жаждал —

Ты утолить меня не пожелал.

Когда же стих прибой мятежной страсти

И стал мне мил уют домашней сени —

770 Тогда безжалостно меня изгнал ты,

Презрев родства ненарушимый долг!

И вот теперь, когда народ афинский

Прием мне благосклонный оказал,

Меня сманить задумал ты коварно

Красивой оболочкой темных дел.

К чему? Любовь взаимностью сладка:

Оставь меня! Когда, нуждой томимый,

Ты лишь отказ встречаешь у людей,

Позднее же, когда беде конец,

К тебе спешат с ненужною подмогой, —

780 Ужель на ласку лаской ты ответишь?

Такая же и здесь твоя услуга:

В ней на словах добро; на деле ж – зло.