Чёрная река - Джон Хоукс

— Спасибо.

— Не благодарите Арлекина. Я делаю это не потому, что вы мне нравитесь. Нам нужен еще один боец, и вы прибыли как раз вовремя.

Холлис с Уинстоном шли по Чок-Фарм-роуд. В магазинчиках торговали различной атрибутикой протеста: кожаными байкерскими штанами, готичными вампирскими нарядами, футболками с непристойными надписями. Тут и там кучковались панки с ирокезами цвета лайма и пирсингом в бровях, наслаждались тем, что своим видом привлекают внимание.

Купив сыр, хлеб, молоко и кофе, Уинстон отвел Холлиса к немаркированной двери между тату-салоном и лавкой, в которой продавали крылышки фей. На втором этаже оказалась комната с кроватью и телевизором; дальше по коридору — ванная и кухня.

— Тут вы будете жить, — сказал Уинстон. — Возникнут вопросы — обращайтесь. Я весь день у себя в барабанном магазине.

Уинстон ушел, и Холлис, присев на кровать, съел немного хлеба с сыром. Где-то в доме пахло карри. На улице гудели клаксонами автомобили. Будь Холлис сейчас в Нью-Йорке, он бы запросто нашел выход, но тут Большой Механизм окружил его со всех сторон. Скорей бы увидеться с Вики — обнять, услышать ее голос. Любовь Вики придавала Холлису сил, помогая ощутить в себе Свет.

Холлис вышел из комнаты — ему нужно было принять душ. Закрывая за собой дверь в комнату, он приклеил к порогу жвачку. В душевой вокруг сливного отверстия наросла плесень, вода оказалась чуть теплой. Помывшись, Холлис оделся, поднялся на второй этаж и обнаружил, что «печать» сорвана.

Он положил мыло с полотенцем на пол и достал из-под рубашки пистолет. Прежде ему убивать не случалось, но сейчас боец чувствовал, что сделать это придется. В комнате наверняка наемники Табулы, ждут, когда Холлис войдет — и сразу убьют его.

С пистолетом в правой руке, левой, как можно тише, он вставил ключ в замочную скважину. Раз… два… На счет «три» боец распахнул дверь и ворвался в комнату.

У окна стояла Майя.

31

На следующий день рано утром Майя взобралась на крышу старой ветеринарной лечебницы для лошадей в центре Камден-маркет (больные лошади и бойня исчезли еще в конце викторианской эпохи, теперь трехэтажное здание занимали бутики, продающие органическое мыло или тибетские молитвенные коврики). Майя встала рядом с флюгером в форме скачущего галопом коня. Никто ее не заметил.

Она смотрела, как Холлис вошел в кирпичный тоннель, ведущий в катакомбы. Линден всю ночь не выходил из лавки Абосы, однако Холлис подаст знак, когда француз покинет убежище.

Последние сутки Майя непрестанно перемешалась по Лондону. Выбравшись из сада рядом с горящим домом, они с Джаггером и его друзьями взяли такси у моста Воксхолл, и водитель отвез их на пустующую квартиру в Чизвике, которой владел брат Роланда. Свободные бегуны привыкли жить вне Системы, а посему обещали Майе не высовываться, пока не утихнет шум вокруг пожара и двух трупов в фургоне флориста.

Джаггеру Габриель сказал, что остановится в барабанной лавке. Его точно охраняют Линден и матушка Блэссинг; последняя сразу убьет Майю за непослушание, но Холлис — друг, устроит так, чтобы Майя спокойно повидалась с Габриелем.

Наконец из тоннеля вышел Линден. Неся меч в футляре на левом плече, Арлекин отправился позавтракать в кафе с видом на канал. Минут через десять вышел и Холлис. Помахав руками, он дал знать: все чисто.

Холлис провел ее мимо африканских барабанов и статуэток в маленькую холодную комнатку, где на кровати лежало тело Габриеля. Встав рядом на колени, Майя взяла его за руку. Она знала, что Странник жив, но чувствовала себя, словно вдова — возле мертвого супруга. На острове она изучила книгу ирландского святого и видела миниатюры, изображавшие ад. Майя не сомневалась, что именно туда отправился Габриель на поиски Мэтью.

В этот момент из Майи вылетело все, чему учили Торн и прочие Арлекины. Не было врагов, чтобы биться, не было крепостей — каменных стен и чугунных ворот, — чтобы брать штурмом. Майя была готова пожертвовать чем угодно, но жертвовать было нечем.

Открылась стальная дверь, ведущая в потайное жилище.

— Уинстон, ты? — удивленно спросил Холлис.

Вскочив на ноги, Майя выхватила пистолет.

Тишина.

Тут в спальню вошел Линден. Гигант держал руки в карманах и тихонько улыбался.

— Хочешь застрелить меня, Майя? Возьми чуть пониже. И почему, когда люди на нервах, они всегда рвутся в бой?

— Я не знала, что это ты. — Майя убрала пистолет в кобуру.

— Зато я ждал твоего визита. Матушка Блэссинг предупредила, что у тебя к Габриелю Корригану возникла сентиментальная привязанность. Когда ты отключила спутниковый телефон, я сразу понял, что ты покинула остров.

— Матушка Блэссинг знает?

— Нет, я ей не звонил. Она и так разозлится, увидев, что Странника охраняют девчонка-американка и кучка монахинь.

— Я должна была увидеть Габриеля.

— Ну и как, довольна? — Широким шагом Линден подошел к единственному в комнате стулу и сел. — Габриель потерялся, как и его отец. Тебе осталась оболочка.

— Я спасу Габриеля. Только найду способ.

— Невозможно. Твой Странник ушел. Исчез.

Следующий ответ Майя серьезно обдумала.

— Я хочу найти кого-нибудь, кто знает о параллельных мирах столько же, сколько и Странники. В Англии такие люди есть?

— Это уже не наша обязанность, Майя. Странников мы охраняем только в этом мире.

— Плевать на правила. Разве Спарроу не писал, что нужно действовать по принципу случайности? Может, привычная стратегия давно не работает, и пришло время действовать иначе?

И тут впервые заговорил Холлис:

— Она права, Линден. В этом мире остался один Странник — Майкл Корриган, да и тот работает на Табулу.

— Линден, прошу, помоги. Назови только имя.

Француз подошел к двери и неуверенно сделал шаг назад, будто заблудился в темноте и не может найти дорогу.

— В Европе есть несколько специалистов по параллельным мирам, но доверять можно одному — Симону Ламброзо, другу твоего отца. Насколько я знаю, он живет в Риме.

— У моего отца не было друзей. Тебе это известно не хуже меня.

— Но другом его называл сам Торн, — ответил Линден. — Отправляйся в Рим — узнаешь сама.

32

Холлис был на кухне, заваривал кофе. Тут вошел Линден со спутниковым телефоном.

— Только что звонила матушка Блэссинг с острова.

— Ох и злая, наверное, из-за того, что Майи там нет.

— Она много не говорила. Но когда я сказал, что вы в Лондоне, просила вас приехать на остров.

— Хочет, чтобы теперь я стерег тело Мэтью Корригана?