Алая колыбель. Любовь Бессмертных - Даша Пар

В наших организмах нет места, где вырабатываются гормоны, делающие из мальчиков — мальчиков, а из девочек — девочек. В этот момент, я в первый раз обращаю внимание на нашу внешность, на то, как сильно же мы похожи друг на друга. Золотая мечта современной молодёжи — андрогины. У женщин очень маленькая грудь, а у мужчин узкое, почти женское строение костей, наши лица, как под копирку, идеалы. Мы очень худые и не слишком высокие, с узкими пальцами и длинными ногами, тонкими талиями и отсутствием волосяного покрова везде, где только можно. Единственное место, где наш организм вырабатывает гормоны — корковое вещество надпочечников, там есть определённая зона, я уже забыла, как она называется, которая отвечает за половое влечение, вот и всё, что есть. Но вы тогда спросите, почему же мужчины остаются мужчинами, а женщины женщинами? Джейсон смог лишь частично ответить на мой вопрос — гендерное воспитание, заложенное ещё тогда, когда мы были людьми. И он также не исключает роль паразита, который тем или иным способом, но влияет на нашу психику, перестраивая её под новые реалии жизни, включая и эту сторону. Когда я спросила у Джейсона, не скучает ли он по своим яйцам, он разразился очередным диким хохотом. Но всё-таки объяснил мне:

— София, я стал вампиром достаточно давно, чтобы уже забыть, каково это быть человеком. Для меня отсутствие яиц естественно и не вызывает никаких отрицательных эмоции.

Согласитесь, это звучит дико! И так во всём, что касалось вампиров. Чем больше я узнавала природу своего вида, тем больше поражалась насколько у нас всё не как у людей. Когда я спросила у Джейсона, а почему тогда вампиры занимаются сексом, он вновь улыбнулся, прежде чем ответить.

Если говорить со стороны биологии, то секс для нас, а точнее оргазм является мощным релаксантом, способствует снятию напряжения, негативных эмоций, он стабилизирует нервную систему, укрепляет наш организм и, внимание! снижает количество паразитов в нашей кровеносной системе. Существует только два воздействия на наш организм, отвечающие за контроль «популяции» мелких паразитов. Об этом я раньше как-то не задумывалась, но ведь правда, не только наши тела бессмертны, бессмертен и паразит, живущий внутри нас. Наше внешнее размножение не означает, что внутри нас ничего не происходит. Понимаете? И чтобы вампир не умер от голода (ведь если паразитов будет слишком много, он просто не успеет их всех прокормить), природой были созданы два действующих контролёра. Это оргазм, когда наш организм испытывает самое сильное напряжение удовольствия и адреналин, вырабатывающийся в стрессовых ситуациях. Кстати, именно поэтому после боя нам всегда очень сильно хочется есть — многие паразиты в нашем теле погибли, а те, что остались истощены и на грани. Но и здесь должна быть граница — если вампиру вколоть огромную дозу адреналина в сердце, что соответственно убьёт почти всех паразитов в теле, то это приведёт к длительной коме. Вы же видели, как выглядели вампиры в первых ещё чёрно-белых фильмах? Лысые бескровные с жуткими провалами вместо глаз, иссохшие… вот такими мы будем, когда главный паразит более-менее адаптируется и начнёт восстанавливать колонию. И, я думаю, не нужно расписывать, что тварь, возникающая после обращения, вернётся?

Так что же в итоге получается. Вампиры занимаются сексом ради удовольствия, снятия напряжения, восстановления сил и контроля паразитов. Секс, как и наши особенные сны, позволяют держать нашу нервную систему в тонусе, позволяет быть теми, кто мы есть.

Это очень полезное занятие… особенно, если ты занимаешься им с тем, кого любишь.

Солнечные лучики мягко скользили по лицу спящего Себастьяна. Я только что проснулась, и мне было так хорошо, что даже двигаться не хотелось. Я рассматривала вампира, лежащего рядом со мной и трогательно подложившего ладонь под щёку, из-за чего она сплющилась, вызывая внутри меня неподдельное чувство умиления. Прошлая ночь была очень длинной и очень короткой одновременно. Мы заснули только тогда, когда начало светать. И это была самая тёплая, нежная, но в тоже время бурная и страстная ночь в моей жизни. Я никогда не думала, что секс может приносить такие насыщенные эмоции, дарить такое блаженство, упоение, такую нежную, шёлковую сладость. Во мне словно бы проснулся маленький игривый котёнок с мягкими пушистыми лапками, но острыми коготками, из-за которых вся постель покрылась пятнами крови.

Прошлой ночь я открыла в себе нечто новое, свободное и чистое, о чём раньше и подумать не могла. Моё тело раскрылось, позволяя сбросить с себя все лишние маски и правила. Щёки краснеют, стоит вспомнить, что мы творили на этих атласных простынях. И глядя на мужчину, тихо спящего рядом со мной, я не испытывала глубинного чувства стыда, робости или неуверенности. Я знала, что не делала ничего противоестественного или аморального, я была свободной и любимой. И боже храни, как же я хочу, чтобы это не кончалось!

— У тебя такое мечтательно выражение лица, — прошептал Себастьян, приоткрыв один глаз.

— Я тебя разбудила? — лукаво улыбнувшись, спросила я, пододвигаясь к нему ближе.

— Как я могу спать, когда рядом со мной лежит такая красотка? — с хрипотцой в голосе, сказал вампир.

— И правда, как? — под одеялом я коснулась его плеча, а затем плавно стала опускать руку всё ниже и ниже, — спать совсем-совсем нельзя!

Он рассмеялся, а затем сгрёб меня в охапку и подмял под собой, осыпая моё лицо поцелуями. Его руки сжимали меня так крепко, что сердце замирало в истоме, а глаза закрывались, пробуждая совсем другие органы чувств.

Спать в такой ситуации просто опасно!

Так прошло несколько дней. Мы не вылезали из номера, не пускали уборщицу, только заказывали в номер бутылки шампанского и сладкие вины. А ещё сливки! Много-много взбитых сливок… я очень жалею о том, что нам нельзя есть клубнику и ананасы. Это же классика! Я так хотела попробовать всё то, что делают молодые влюблённые в фильмах. Нам приходилось обходиться сливками и сладкими орешками из бара. А ещё мы смотрели японские аниме-сериалы в оригинале. Себастьян учил меня японскому, и я в первый раз в своей новой жизни поняла, что не всё даётся легко, как мне казалось раньше. Японский очень сложный язык, когда мы вернёмся обратно в Нью-Йорк, нужно будет обязательно серьёзно им заняться. Здесь получалось плохо и очень смешно. Моё произношение было недостаточно звонким, я глотала окончания и неправильно проставляла ударения. Но зато нам было весело и очень тепло вместе. Мы говорили обо всём на свете, совершенно не стесняясь признаваться в каких-то вещах.