Обратный отсчет - Ринат Таштабанов

– Чего дальше делать будем? – почему-то шепотом спрашивает Маша.

Топор, метнув на девушку быстрый взгляд, выпаливает:

– Собирай все что можешь! Я сейчас!

Он бежит к противоположной стене и, поднатужившись, отодвигает от нее шкаф. За шкафом оказывается зарешеченный люк. В этот момент дверь сотрясается от страшного удара. Снаружи раздаются крики и ругань.

Маша вжимается в угол, вздрагивает при каждом ударе в дверь. Топор перехватывает ее испуганный взгляд.

– Сюда! – парень, открыв решетку, машет девушке рукой. – Скорее!

Маша мотает головой и кивает на Чих-Пыха. Топор, зло плюнув, подбегает к девушке, хватает ее за руку и тащит к люку.

– Дура, чего тормозишь! – шипит парень. – Ноги в руки и пошла!

– Куда?!

– Туда! Это вентиляционная шахта, она ведет вниз, в подвал! Там типа короба, цепляешься за выступы и лезешь, а я за тобой.

– А Пых? – растерянно спрашивает Маша. – Он без сознания. Я ему, чтобы боль снять, еще «химзы» вколола.

– Хрен с ним! – отмахивается Топор.

– Ты его… хочешь бросить?! – глаза Маши становятся похожи на две плошки.

– Да! Все равно трое не поместятся!

Дверь выгибается под ударами: металл явно прорубают чем-то острым.

– Шевелись! – командует парень. – Оба сдохнем! – Топор хватает со стола обрез и горсть патронов, рассовывая их по карманам. Затем он оборачивается и видит, что Маша, схватив Чих-Пыха под мышки, тащит его к люку.

– Дура! Оставь его!

Девушка мотает головой. Бросает гневный взгляд на Топора и неожиданно выпаливает:

– Как ты остальных бросил, да?! Тварь!

Парень подскакивает к Маше, бьет ее прикладом автомата в голову. Девушка вскрикивает и, обмякнув, валится на пол.

– Ты меня вынудила, сука! – шипит Топор.

Парень снимает с себя бушлат. Обыскивает девушку, забирает у нее пистолет и нож. Подтащив Машу к люку, Топор сначала забрасывает в раскрытый зев куртку, затем осторожно опускает в шахту Машу. Держа девушку одной рукой за ворот куртки, он, перегнувшись, насколько хватает длины руки, опускает Машу вниз и только потом разжимает пальцы. Слышится шелест скользящего в узком коробе тела.

Топор подбегает к двери, просовывает ствол автомата в прорубленную каннибалами щель и нажимает на спусковой крючок. Сквозь грохот выстрелов слышатся отчаянные крики. Выпустив полный магазин и выиграв время, парень подтаскивает Пыха к двери. Раненый стонет и приходит в себя.

– Ты чего? – выдыхает Пых.

Топор бьет поисковика носком ботинка в челюсть. Хрясть! На пол брызжет кровь. Парень бросает автомат, кидается к «буржуйке» и переворачивает ее. Убедившись, что пламя перекинулось на шкаф возле люка, Топор залезает в вентиляционную шахту. Он видит, как Пых мычит, тянет к нему руку, решительно захлопывает решетку и под хруст выламываемой двери, быстро перебирая руками по монтажным выступам, спускается вниз по металлическому желобу. Нащупав бесчувственную Машу, парень, тихо матерясь, отпихивает ее в сторону. Открывает нижний люк и, протиснувшись в узкий проход, тянет за собой девушку. Опустив Машу на бетонный пол коридора, опутанного трубами теплотрасс и толстыми высоковольтными кабелями, Топор закрывает люк и приматывает ручку проволокой к скобе, вделанной в стену.

«Теперь не пролезут и не найдут, – удовлетворенно думает парень. – Главное, чтобы на Пыха купились, а из-за пожара к люку не подойти».

Топор хватает Машу, отпирает металлическую дверь, незаметную на фоне стены, и затаскивает девушку внутрь крошечного помещения. В этот момент сверху раздается приглушенный вопль.

«Вошли… – Топор закрывает глаза. – Прости, но или ты, или мы…»

Парень запирает за собой дверь, отползает в глубь комнатушки и зажимает руками уши, чтобы не слышать надрывных криков Чих-Пыха, эхом разносящихся по вентиляционному коробу…

Глава 7

Маша

Кап. Кап. Кап. Это первое, что слышит Маша, когда к ней медленно возвращается сознание. Голова раскалывается, тело болит и ломит. Хочется лежать и не шевелиться. Маша, пересилив себя, с трудом разлепляет веки. Кромешная тьма.

«Где я? Что со мной? – пугается девушка, стараясь восстановить в памяти минувшие события. Она поворачивает голову, шарит рукой вокруг себя и понимает, что лежит на бетонном полу на чем-то мягком, закрытая сверху покрывалом. – Как я здесь оказалась?»

Маша порывается встать и шипит из-за острой боли в ноге. В ту же секунду сильная рука зажимает рот девушки.

– Не ори! – раздается шепот Топора под ухом. – Лежи тихо, говори только шепотом, они могут нас услышать!

Маша холодеет от ужаса и кивает. Парень убирает руку. Стараясь придать голосу твердость, девушка, как ни в чем не бывало, тихо спрашивает:

– А где мы?

– Я же сказал – в подвале, под складским комплексом сидим, – так же тихо отвечает парень. – Это вроде коридора и технического помещения. Только я и Крот знаем о нем. Мы его случайно нашли, когда по комплексу лазили. Кроме вентиляции, отсюда есть только один выход – по лестнице, через люк и наверх, но он открывается только изнутри. У нас есть вода и немного еды. Каннибалам нас здесь не достать, дверь только взорвать можно. Я фонарь не включаю, ресурс экономлю. Нам дня три просидеть, и нас спасут. Ты уж прости, что я тебя по голове долбанул… Ты уперлась с этим Пыхом, и нас всех троих захавали бы. Дурацкая смерть.

Осознав, что Топор сделал с раненым, девушка лихорадочно соображает, что ей делать дальше.

«Права качать и устраивать истерики бесполезно. Это только выведет его из себя. Значит, надо ему подыграть».

– А что со мной? – шепчет Маша. – Нога болит… Сколько я была без сознания?

В темноте слышится сопение. Топор мнется и нехотя отвечает:

– Долго лежала, – парень закатывает рукав и смотрит на фосфоресцирующий в темноте циферблат наручных часов. – Сутки почти. Может, больше. Я не засекал. А нога… – Топор подбирает слова. – Когда мы драпали, я тебя в вентиляционную шахту сбросил, не было времени на веревке спускать. Ты, видимо, когда падала, лодыжку сломала. Я шину наложил и, как мог, забинтовал.

– Черт! – выдыхает девушка. – А перелом открытый?

– Да закрытый вроде, я толком не смотрел. Но крови не было, просто кость как-то немного выпирала.

– Чтоб меня! – Маша приподнимается на локтях. – Придется вправлять, а то так и зарастет.

– Не сейчас! – шипит Топор. – Ты от боли заорешь, а они могут нас услышать. Надо ждать!

Маша прикусывает губу. Понимая, что Топор бросил всех ради своего спасения и, случись чего, церемониться с ней не будет, она решает выиграть время.

– Хорошо, ждем. Дай попить, во рту пересохло.

– На, – отвечает Топор, и девушка чувствует, как ей в руку вкладывают флягу. – Но только немного. Пока еще наберется с «водокапа»… – Она пьет, смакуя каждый глоток.

– Есть будешь? – спрашивает парень.

– А что?

– «Сникерс» есть. У чистильщиков на «пятерку» как-то выменял. Немного правда, но червячка заморить можно.

– Давай, – вздыхает Маша.

– Сейчас, с водой порошок размешаю, – во тьме слышно, как парень взбалтывает бутылку. – Держи. И мне оставь. Если экономно расходовать, дня на три хватит.

Девушка припадает к горлышку и вливает в рот чуть сладковатую, отдающую плесенью питательную смесь. Проводя языком по зубам, Маша слизывает остатки налипшего на них порошка.

– Видать, давно менял, – она отдает бутыль Топору. – Уже подпортилось. Ее бы подогреть чуток.

– Да и фиг с ней, – парень жадно отпивает из пластиковой емкости. – Дрянь, конечно, еще та, чего они только там мешают… Зато с голодухи не загнемся… Пока…

Маша чувствует, как боль в ноге разгорается все сильнее и сильнее.

– Промедол есть? Больно очень.

– Неа, только «химза» осталась, – парень чуть слышно смеется. – Хватит, чтобы пару раз загрузиться. Будешь?

Маша задумывается. С одной стороны – терпеть боль, с другой – остаться с задурманенным разумом наедине с хладнокровным убийцей.

– Оставь на потом, – решается девушка. – Как совсем плохо станет, тогда и приму.

– Хорошо, – соглашается Топор и, помолчав, спрашивает: – Ты же не сердишься на меня?

Маша чувствует, как ее ладонь стискивает сильная рука.

– Нет, не сержусь, – шепчет она. – Мы бы все погибли.

– А ты, я смотрю, как жареным запахнет, шибко понятливой становишься! Не то, что в Убежище, нос не воротишь, – девушка почти физически ощущает, как лыбится парень. – Все вы бабы такие. Ты же умная, смотри, вздумаешь чудить – себе же хуже сделаешь. Держись меня, мы выберемся отсюда! А теперь лежи тихо! Хватит трепаться.

От этих слов Машу бросает в дрожь. Она осознает, что, судя по интонации парня и резкой смене настроения, в его разуме произошел надлом. Соображая, что делать дальше, она решает притвориться, что ей хочется спать. Девушка зевает и, поерзав, говорит:

– Поняла, мы же в одной лодке теперь. Слушай, нога болит сильно, я постараюсь уснуть. Хорошо?