Докладывать мне лично! Тревожные весна и лето 1993 года - А. Орлов

Худощавый мужчина в дорогом сером костюме говорил с заметным акцентом, из чего можно было предположить, что он иностранец. Его собеседник, на котором были коричневые брюки и рубашка на выпуск с коротким рукавом, был определенно русским. В руках у него был полиэтиленовый пакет с яркой надписью «Макдоналдс». Он то и дело подобострастно поддакивал иностранцу и каждый раз, когда тот что-то говорил ему, кивал головой. Впрочем, этого никто не мог видеть, так как на тропинке они были одни, с одной стороны у них была затянутая ряской у берега водяная гладь реки, а с другой — зеленые заросли, через которые едва проглядывали каменные стены. Сюда горожане, как правило, приходили лишь в выходные дни, чтобы искупаться, побродить по дорожкам по периметру острова или позаниматься спортом — здесь были две волейбольные площадки и футбольное поле.

От «материка» остров отделяло три моста — один, основной, — там, где возвышалась старинная чугунная арка неподалеку от Покровского собора, занятого какими-то конторами, другой — рядом с плотиной и шлюзом, позволяющим поддерживать надлежащий уровень воды в пруду, а третий — арочный мостик через Серебрянку в западной части острова. Такое расположение мостов было чрезвычайно удобным для того, кто хотел незаметно «исчезнуть» с острова, войдя на него с одной стороны и выйдя с любой другой.

Для двух оживленно разговаривающих между собой мужчин Измайловский остров был прекрасным местом для конфиденциальной беседы, позволяющим вовремя заметить за собой наружное наблюдение и избежать неприятностей. А они могли бы возникнуть, хотя бы из-за того, что именно обсуждали здесь сотрудник американского посольства господин Харрис и уже известный нам Михаил Юрьевич.

— Вы поймите, господин Ткаченко, очень скоро ситуация у вас в России снова может выйти из-под контроля. Мы не имеем права на это смотреть, как это у вас говорят, «сквозь пальцы». Слишком много сил положено на то, чтобы у вас установилась демократия и Россия встала на цивилизованный путь развития.

— Я это понимаю, господин Харрис. Но никакая работа не может выполняться без денег. Нам нужны серьезные средства, чтобы развернуть работу в полном объеме. Вы обещали…

— Я ничего вам не обещал, а только говорил, что мы постараемся поддержать становление гражданского общества в России. Для этого государственный департамент США выделяет немалые деньги. Но и вы, господин Ткаченко, должны помочь нам сориентироваться в происходящих процессах. У вас везде есть свои люди. Поговорите с ними, как они оценивают обстановку, какие видят пути разрешения конфликта между Ельциным и парламентом. Ведь противоречия зашли слишком далеко. Вы, наверное, уже слышали, что вчера президенты Украины и России подписали соглашение по Крыму, согласились, что он остается полностью за Украиной. И это при сопротивлении Верховного Совета!

— Слышал, конечно, господин Харрис. Я поручил одному из своих людей, очень грамотному аналитику, подготовить ответы на вопросы, которые вас интересуют. Вот, пожалуйста! — Он вынул из полиэтиленового пакета, в котором лежала целая пачка свежих газет, стандартный конверт и передал его американцу. — Здесь несколько справок — биографические данные и характеристики вновь назначенных руководителей, анализ противоречий между структурами исполнительной и законодательной власти, прогноз развития обстановки на август — сентябрь.

— А приватизация? Это очень важно.

— Да-да, и, конечно, справка о первоочередных объектах, которые подлежат приватизации. Правда, здесь у нас появились осложнения… Пока не знаю, как будем собирать эту информацию в дальнейшем.

— Какие осложнения?

— Накатили на группу наших специалистов по приватизации, выселили их из помещения, и вообще…

— Будьте аккуратнее! В конфликт с властями не вступайте!

— Боже упаси!

— Вот для этого и надо иметь своих людей на всех ключевых постах. Тоща никто не выселит ваших специалистов!

СВИДЕТЕЛЬСТВО: «Сотрудники американской резидентуры в 1993 году просто распоясались. По телефону они договаривались со своими источниками о встречах, на которых и получали нужную информацию. Это был верх наглости! Они забыли о какой-либо осторожности, действовали нахраписто и уверенно. Помню, один такой разведчик спрашивает своего собеседника: „А тебе что-нибудь нужно?“ Тот в ответ: „Принесите блок хороших сигарет и бутылку виски. Этого будет достаточно!“ Д ля меня это был шок!

Министр безопасности Баранников был человеком выдержанным и неэмоциональным. Однажды я принес ему информацию о том, что спецслужбой США в одном из швейцарских банков были открыты счета на нескольких российских чиновников… Виктор Павлович обхватил голову руками и сказал одну-единственную фразу: „Боже мой, как страшно!“» (Из воспоминаний Е.М. Бойкова, в 1992–1993 годах — начальника управления Министерства безопасности).

Ткаченко и Харрис немного помолчали. У арочного мостика они повернули направо и через некоторое время вышли к восточным воротам измайловского «кремля».

— А вы знаете, господин Ткаченко, когда были построены эти ворота?

— Понятия не имею!

— Плохо, свою историю надо знать! Эти ворота были построены в XIX веке. А в центре острова с XVII века находилась царская резиденция — деревянный дворец, кажется, он потом сгорел или был сломан. Но самое интересное место здесь — это Мостовая башня.

— Как вы говорите — Мостовая?

— Да, она стояла рядом с мостом. Поэтому и Мостовая. Построена в 1674 году!

— Вы, господин Харрис, знаете такие вещи, про которые я даже не слышал!

— Это издержки вашего советского образования. Большевики не хотели знать ничего про времена царей. К сожалению, у нас в Вашингтоне таких памятников нет… Москва — город выдающихся архитектурных сооружений.

СВИДЕТЕЛЬСТВО: «Американская разведка ставит задачу осуществлять вербовку агентуры влияния из числа советских граждан, проводить их обучение и в дальнейшем продвигать в сферу управления политикой, экономикой и наукой… Руководство ЦРУ планирует целенаправленно и настойчиво, не считаясь с затратами, вести поиск лиц, способных по своим личным и деловым качествам занять административные должности в аппарате управления…» (Из книги Р. С. Красильникова, до 1991 года — начальника «американского» отдела КГБ СССР. «Призраки с улицы Чайковского». Москва, 1999 год).

За разговорами они незаметно прошли через внутренний двор, затем через восточные ворота к Покровскому собору, темно-серые купола которого господствовали над окружающей местностью, и распрощались радом с чугунной аркой. Американец отправился к своей автомашине, оставленной неподалеку от станции метро «Измайловский парк», а Михаил Юрьевич прошествовал к Мостовой башне, посрамленный Харрисом в незнании достопримечательностей Москвы. Ни тот ни другой не обратили внимания на парня и девушку, которые стояли, обнявшись, у перил плотины. Как только дипломат и его собеседник исчезли из виду, они помахали друг другу рукой и разошлись в разные стороны. Несмотря на исключительные трудности, выпавшие на долю органов безопасности в начале 1990-х годов, российские контрразведчики продолжали решать оперативно-служебные задачи, надеясь, что их работа поможет защитил" государство от наглого враждебного вмешательства, как это происходило на протяжении всей предшествующей истории нашей страны.

3 июля 1993 года, суббота, день

Москва. Кремль. 1-й корпус, второй этаж.

Кабинет руководителя Администрации Президента

В приемной руководителя Администрации Президента было непривычно пусто. Была суббота, но для многих сотрудников администрации это был рабочий день. По всей видимости, Филатов собирался на какое-то совещание и никого не принимал. Никого, кроме Орлова, которому он назначил встречу именно на это время.

Сотрудник Главного управления охраны, именовавшийся «прикрепленным», светловолосый парень с открытым лицом, оторвался от чтения книги и приветливо кивнул Андрею, затем подошел, пожал руку. Одна из секретарей Филатова, миловидная женщина средних лет, сосредоточенно стучала по клавиатуре, поглядывая на экран монитора. Завидев Андрея, она улыбнулась:

— Андрей Петрович, Сергей Александрович говорит по телефону. Подождите, он сейчас вас примет!

Орлов присел за стол, взял в руки яркий журнал, которых было на нем немало, положил перед собой палку с документами.

Вдруг «прикрепленный» слегка встрепенулся, на мгновение прижал руку к уху, затем, что-то шепнув секретарше, встал. Буквально через минуту дверь распахнулась и в приемную вошел… Президент. Его сопровождал только охранник, который держался чуть поодаль. Ельцин окинул взглядом кабинет, слегка кивнул Андрею и прошел прямо в кабинет Филатова. Охранник же подошел к «прикрепленному» Филатова, они обменялись рукопожатием и стали о чем-то разговаривать в полголоса.