Принцесса - Анастасия Малышева

Астер недовольно поджала губы, стрельнув взглядом в сторону брата. Но тот не обращал внимания на младшую сестру, полностью поглощённый беседой с сестрой старшей.

— Уж лучше вовсе одной, чем с ним, — пробурчала Астерия.

— Ну-ну, не надо так. Уверен, какая бы кошка между вами не пробежала, в скором времени вы снова помиритесь.

Девочка хотела возразить. Объяснить, что она никогда не общалась и общаться не будет с этими предателями, которые предпочли ей Мию. Сказать, что единственный танец ничего вообще не значит, и он был просто от безысходности — отсутствия других подходящих партнёров… Но не смогла, наткнувшись на умиротворённый взгляд отца, полный любви.

И, как бы Астер не относилась к старшим детям Лериона, она не смогла сейчас испортить праздник своим ворчанием. Тем более, что отец то точно не виноват!

— Да, Ваше Величество, — из её уст это звучало с любовью.

С показным смирением, принцесса позволила отцу сопроводить себя до предназначенной на сегодня лошади. Вполне дружелюбно улыбнулась Териону, оказавшемуся рядом, и даже позволила подсадить себя в седло.

И замерла, шокированно наблюдая, как сразу полтора десятка оборотней одним махом сменили облик, превращаясь в зверей: волки, лисы, один медведь и пара рысей. Завораживающее зрелище от которого даже у привычных людей замирало сердечко.

Лишь Лерион по привычке отвёл взгляд, не желая бередить старую рану — он всё ещё скучал по Кармель. А такие моменты напоминали о ней сильнее прочих.

Подчиняясь повелительному кивку короля, главный егерь протрубил в рожок, и свора высокородных охотников рванула через подлесок — их путь лежал к поляне, где и коням раздолье, и дичи свобода.

Король тревожным взглядом проводил детей, и выдохнул, отмечая что Терион держится поближе к сестре и не даёт ей мчатся в первых рядах. Всё же это её первая охота и, пожалуй, если бы не те самые неписанные правила, он бы ни за что не пустил дочь в самую гущу. Но наследница должна быть сильной и смелой… А он и так уже пренебрёг правилами, собираясь сделать своей наследницей младшую из детей.

Большую часть знати нельзя было просто осадить, как тех же советников. Всё же, сколько бы ни было в подчинении у правящей семьи стражников или магов, против людского порицания они бы не спасли. А там и до восстаний недалеко.

Поэтому в разговоры с поддаными Лерион погрузился без особого удовольствия, но с определённым предвкушением. Кто-то пытался ненавязчиво предложить своих детей в пока ещё отсутствующую свиту младшей принцессы. Кто-то достаточно ненавязчиво заводил рассуждения о браке. Притом король с удивлением понял, что пара аристократов предлагала брак не для его детей, а для него самого.

— На Севере в этом году с землёй совсем плохо, Ваше Величество, — полный мужчина заискивающе улыбался. — Нам бы ещё раз…

Король поднял руку, прерывая просительную речь, и нахмурился, прислушиваясь. В ухе словно комар звенел, но прохладная погода не располагала насекомыми. Однако звук отвлекал.

— Я услышал, — Лерион кивнул. — Но, приём в честь дня рождения моей дочери — не лучшее место для обсуждения подобного. Лучше… — он передёрнул плечами от зябкого ветра по спине. — Лучше через пару дней, приходите на аудиенцию.

— Всенепременнейше, Ваше Величество. Век вам…

Лерион кивал, но уже не слушал пустословия барона, которые должны были выразить степень его признательности. Ещё раз кивнув, король нашёл взглядом Шонель, и направился к ней.

Он успел сделать не больше пары шагов, как по телу прокатилась волна дрожи. Она длилась меньше одного удара сердца, но от того была не менее пугающей.

Лерион был откровенно слабым магом: зажечь свечи буквально единственное доступное ему магичество. Но он был королём на своей земле, и именно благодаря этому родовому, семейному дару он ощутил, что что-то не так.

И лишь механически дойдя до сестры, мужчина понял, что именно не позволяло ему окончательно расслабиться. Это не сразу чувствовалось за гомоном толпы и музыкой, но в лесу стало в разы тише.

Голова сама собой повернулась в ту сторону, и с новым ударом сердца пришло новое осознание. Помимо того, что там граница со страной оборотней… Именно в той стороне сейчас должна быть Мия, в соответствии с придуманным планом. И это встревожило мужчину гораздо сильнее.

Всего один взгляд на сестру, имевшую тоже немного ошалелый вид, как нельзя лучше подсказал, что он не ошибся. Что что-то действительно случилось. И что с этим загадочным «что-то» он должен разобраться как можно скорее — сердце неприятно царапала тревога за Артемию.

— Что это было?

— Вероятно… Возмущение магической среды, — хмуро ответила Шонель.

Она встревожено оглядела неспешно лавирующую толпу гостей и выдохнула, убедившись, что с племянницами ничего не случилось.

— Отец!.. — Корнелия приблизилась сама.

По её виду нельзя было понять, что она тоже прочувствовала непонятную магию, но в глазах плескалась тревога.

— Всё в порядке, дочь, — твёрдо ответил мужчина. — Просто небольшое магическое возмущение. Ничего серьёзного.

— Отец, — девушка укоризненно покачала головой, не отводя взгляд.

— Не переживай. Я уверен, что не случилось ничего серьёзного, — скрепя сердце, король улыбнулся. — Но, чтобы тебе было спокойнее, я сам, лично, съезжу на то место и потом расскажу всё тебе.

— Может отозвать охоту? Позвать Мейсона…

— Нет, — резче, чем следовало, произнёс Лерион и, вздохнув, продолжил мягче. — Корнелия, не стоит разводить панику. Да, случай не обычный, но для многих он прошёл незаметно. Не стоит привлекать к нему чересчур много внимания.

— Я поняла, отец, — старшая дочь короля с усилием кивнула. — Но мне всё равно тревожно.

— Я понимаю, — мужчина ободрительно улыбнулся и оглянулся назад.

К поляне приближался магистр в компании пары стражников на конях. Это подтверждало, что не только Лерион почувствовал возмущения, но и тревожило — возможно, он ошибся, и случившееся серьёзнее, чем он пытался убедить Корнелию.

Но он не подал вида, ничем не выдал усилившегося беспокойства, и уверенно кивнул дочери и приблизившейся Гортензии, удивлённой столь долгой беседой. Прежде чем ехать на место с «магической аномалией», как назвала её Шона, Лерион бросил «Мы вернёмся через пару часов. Приём вверяю в ваши заботливые руки».

Всем своим видом король излучал спокойствие. А на перешёптывания подданных отвечал уверенной улыбкой.

Что бы ни случилось, никто не должен даже мысль допустить о подобном.

— Ваше Величество?..

Магистру невозмутимость давалась сложнее. Хотя, пожалуй, лишь те, кто знал его достаточно давно, могли понять это.

— Едем, Мишель, — король кивнул другу,