Ведьмы и враг - Барб Хенди

— О, конечно, — тяжело дыша ответил Менчан. — Я уже не так молод, как был раньше.

У барона была добрая душа, и в любом другом случае Селин наслаждалась бы его обществом. Но сейчас она с радостью позволила Антону увести ее обратно к столу. Но далеко они не ушли. К ним направлялся принц Ливен. Селин оглянулась в поисках Амели, но в людской толпе не смогла ее увидеть. А к ним уже подошли леди Саорис, Дамек и Рошель.

Подойдя к их небольшой компании, принц Ливен каким-то образом оценил их всех сразу. Селин начала подозревать, что слухи о его слабеющем здоровье были сильно преувеличены.

Рошель одарила своего будущего свекра милой улыбкой:

— Милорд, мне сказали, что я должна поблагодарить вас за сегодняшнее завершение контракта. Принц Дамек сказал мне, что вы активно бросили вызов моей матери.

Любой другой мужчина растаял бы от ее улыбки и комплимента, но Ливен только мельком взглянул на нее, а обратился к Дамеку:

— Я полагаю, у тебя в винных погребах достаточно вина, чтобы удовлетворить все это количество народа завтра? Некоторые из них могут выпить полбочки в одиночку. — В глазах Ливена не было тепла, а в голосе — нежности.

С таким же хладнокровием Дамек ответил:

— Я уверен, что у нас достаточно вина, отец. Но я уточню у мастера Лионеля, если вам будет угодно.

Ливен хмыкнул:

— Сделай это, и проследи, чтобы все было готово к завтрашнему полудню. Чем быстрее мы с этим покончим, тем лучше.

Рошель озадачено уставилась на него, и даже леди Саорис, казалось, была ошеломлена манерой поведения Ливена по отношению к Дамеку. Неужели она никогда раньше не видела их вместе? Вполне возможно, что нет. Вполне вероятно, она не ездила в замок Пален, когда Дамека вызывали туда для редкого семейного визита, и, насколько поняла Селин, принц Ливен не посещал Кимовеск уже много лет.

Ливен посмотрел на Антона:

— Ты будешь свидетельствовать за своего брата, не так ли? — и его тон, и выражение лица смягчились.

— Конечно, отец. Если вы пожелаете.

— Желаю.

Хотя Селин с трепетом относилась к Антону и боялась Дамека, она сочла, что обращение принца Ливена со своим старшим сыном граничит с неподобающим в компании присутствующих людей. Это была ночь перед свадьбой Дамека, и Дамек женился именно так, как хотел его отец.

Дамек бросил на Антона взгляд, полный неприкрытой ненависти:

— Для меня будет большой честью, если ты выступишь свидетелем, младший брат.

— Любовь моя… — обратилась Рошель Дамеку. — Не потанцуешь ли ты со мной еще раз?

Дамек позволил Рошель увести себя.

Обычно безмятежное лицо леди Саорис было не таким уж безмятежным.

— Милорд, — обратилась она к Ливену, — я поздравляю вас с женитьбой Дамека. И надеюсь, что когда-нибудь вы сможете женить принца Антона на столь же выгодной особе, как Рошель Квиллетт.

Ливен устремил на нее ледяной взгляд:

— Я бы не стал навязывать Антону эту сахарную волчицу, но для Дамека она подойдет. У дома Пален теперь есть прочная связь с принцем Родеком, и это то, что имеет значение.

— Отец… — пробормотал Антон, — не будь таким корыстолюбивым. Завтра у тебя появится новая дочь, и ты должен ее принять.

— А должен ли я? — с вызовом бросил Ливен. Но потом смягчился: — Думаю, ты прав. Обычно так и бывает.

Саорис повернулась к Антону. Голос леди источал мед:

— Да, в последние несколько дней принц Дамек и я приветствовали добрый совет Антона, — Саорис слегка коснулась лица принца.

Селин заметила, что когда советник Дамека убрала свою руку, Антон вздрогнул.

Селин не знала, что и думать о ее фальшивой похвале и о том, что она прикоснулась к Антону.

— Вы извините меня? Осталось несколько гостей, которых у меня еще не было возможности поприветствовать. — Женщина отвернулась и ее приятное выражение дрогнуло.

Селин отчетливо увидела, что она потрясена, возможно, даже больше, чем потрясена.

***

Амели растерянно стояла среди толпы дворян и стражников разных домов. Оглянувшись на музыкантов, она увидела Селин, увлеченную разговором с принцем Ливеном и Антоном. Было мало надежды, что сестра сможет завершить разговор в ближайшее время.

Следи за Рошель. Она не та, кем кажется.

Амели не могла выбросить эти слова из головы, как не могла перестать думать о том, что, возможно, они с Селин ошиблись относительно мотива убийцы.

Мыслями Амели продолжала возвращаться к капитану Мэддоксу. Из того, что она видела в его воспоминаниях, он был благородным человеком, и все же убил стражника Кимовеска, чтобы сбежать из камеры, но вместо того, чтобы бежать, поднялся в гостевые комнаты семьи, которой служил. Почему? Если бы его схватили после убийства одного из людей Дамека, его самого быстро бы казнили. Что могло быть настолько важным, что он рискнул своей жизнью, чтобы вернуться в те комнаты?

Думал ли он найти там что-то? Возможно ли, что во время его последней ночи с Рошель его мнение о ней настолько изменилось, что он начал подозревать ее в чем-то более темном, чем отказ от своей любви? Собирался ли он обыскать ее комнату? Если да, то он так и не дошел до этого. Лизбет в то время спала в комнате, и если бы Мэддокс открыл дверь, то разбудил бы ее.

Амели покачала головой. Это все домыслы. Может быть, Мэддокс пытался пройти в свою комнату, чтобы что-то забрать, но был пойман кем-то, кто хотел убить его? Но и в этом не было никакого смысла. Они уже выяснили, что в коридоре не было никакой драки. Капитан даже не обнажил свой меч. Так что, либо он знал человека, который его убил, либо его застали врасплох.

И все же…

Амели осмотрела большой зал. Рошель и Лизбет были здесь. Хита не было, но он, скорее всего, ушел в свою комнату. Он казался очень расстроенным из-за объявления о слишком поспешном браке Рошель с Дамеком, и, вероятно, хотел побыть один.

Если вести себя осторожно, то можно самой подняться наверх, пробраться в комнату Рошель и обыскать ее, просто чтобы убедиться.

Амели оглянулась и увидела, что Селин стоит к ней спиной. Подать сигнал сестре не было никакой возможности. Тем не менее, это нужно было сделать. Не долго думая, Амели направилась к восточной арке и выскользнула из большого зала через задний ход.

Глава 13

Когда Антон и его отец перешли к обсуждению предполагаемых налоговых поступлений из Сеона после сбора последнего осеннего урожая, Селин стояла вежливо помалкивая. Пытаясь казаться заинтересованной, она