Парейдолия - Константин Владимирович Вершинин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Горчаков в нерешительности застыл на маленьком перекрёстке, уставившись в просвет клочковатого неба над ним. Тут же, к груди подкатила волна смутной тревоги и одновременно, ощущение пустоты. Анатолий почувствовал, как его мысли буквально коснулись какой-то пугающей бездны, в которой царили только абсолютная бесконечность и такая же абсолютная неопределённость. Краем сердца, майор ощутил далёкий страх, и одновременно удивление оттого, что этот страх был вызван самим ходом его мыслей, самой попыткой представить себе возможное положение вещей. Этот страх, на миг вернул его в самое раннее детство, в котором он вспомнил себя, пытавшимся представить бесконечность Вселенной: тогда маленький Толя лежал в своей кровати и представлял: «космос бесконечен, бесконечен, бесконееечен, вот летишь-летишь, а края всё нет и нет, и никогда не будет… как же это так?..». В детстве, эта мысль пугала, но вдохновляла одновременно, сейчас же, кроме страха и одиночества в ней ничего не осталось. Горчаков тряхнул головой, вспомнил коридоры Следственного управления, Лубянки, полковника Уманца, начальство, планёрки, и вернувшись мыслями в привычную реальность он пришёл в себя.
«Не о том ты думаешь, Толя, не о том!» – пронеслось в голове. – «Всё это вопросы отвлечённые, расследование никак не продвигающие. Сконцентрируйся на важных вещах, чёрт тебя дери!..». Горчаков вышел из ступора и перешёл через дорогу, набирая скорость. В кармане пиджака завибрировал телефон.
– Алло!
– Здравствуй, гражданин следователь! – услышал Горчаков бодрый голос капитана Алексеенко. – Гляжу, заскучал ты там совсем, на работу не торопишься. Хочешь, взбодрю?
– Чего ещё?
– Нам кот новый сюрприз прислал.
– Что? Какой ещё…
– Ну, наш кот твиттерный, прислал всем второй сюрприз, мы-то всё думали, разовая ли это акция или нет, однако, продолжение не заставило себя долго ждать.
– Понятно… – прошептал Горчаков чуть не выронив мобильник, затем резко убрал его в пиджак и почти бегом двинул в сторону Лубянки. Телефон снова напомнил о себе очередным звонком.
– Алло, ты чего трубку бросаешь? – послышался голос капитана.
– Так, Гриша, бери в охапку себя, Затейкина, ребят из информационного, собираемся в кабинете. Скоро буду, давай.
…Горчаков ворвался в кабинет с видом опоздавшего в офис клерка и скинул пиджак на стул. За столом уже сидели все, кто должен быть в сборе. На середине стола стоял ноутбук. Анатолий подошёл к нему и развернул на себя. Затем он глянул на экран, застыл, и прочитал четверостишье, которое виднелось вверху монитора, открывая твит:
Когда Всевышний сладко спит, то не будите, тише!
И горе тем, кто cладкий сон сей оборвать рискнёт,
И пусть в его земных чертогах уж скребутся мыши
Всевышнего всё это не скребёт.
Глава 6.
После прочтения, Анатолий медленно сел на стул и принялся внимательно разглядывать изображение.
– Это где? – через несколько секунд спросил он.
– Новая мечеть на Ярославском, открытая буквально несколько дней назад. – тихо сказал старший лейтенант.
Горчаков впивался взглядом в картину. На фоне столичных многоэтажек, в окружении парка, возвышалась новенькая мечеть с двумя минаретами по краям. Около центрального входа, были видны фигурки заходивших и выходивших людей. Вся фотография выглядела, словно застывшая в паутине гранулированных фракталов, так уже хорошо знакомых майору. Панорама мечети и города за ней, словно покрывалась волнами, становясь как бы зыбкой и призрачной, пропущенной через цветные линзы и фильтры. Псевдофрактальные текстуры концентрировались на мечети, и словно корнями разбегались по поверхности земли, создавая многочисленные завихрения, перемежающиеся с многоугольными структурами. Беглый взгляд сначала охватил картину в целом, но более детальный начинал выявлять отдельные элементы, и чем больше глядел Горчаков, тем больше этих элементов он замечал. Не составило большого труда увидеть, что текстурные нити, тянущиеся по краям от стен здания, переходят в фундамент, в структуре которого видны сваи, блоки, внутренние комнаты и даже кирпичная кладка. Эти зыбкие для глаза подземные формы всё же вполне неплохо и гармонично исходили из самой архитектуры строения, воспринимаясь, как цепь подвальных помещений. То, что находилось внутри этих помещений, поначалу не сразу привлекло внимание майора, а лишь представлялось неким центральным ядром спутанной мешанины линий, углов и изгибов, в хаосе которых сложно было что-либо разглядеть. Но чем больше всматривался в них Горчаков, тем больше он замечал, что именно в этих углах и изгибах, проявлялись хорошо знакомые для него предметы и очертания. И вот, уже через полминуты просмотра он явно различал силуэты автоматов серии АК, станковый пулемёт, переносные миномёты и противотанковый гранатомёт. Все эти вещи были, как бы впечатаны в текстуру подвала, и визуально воспринимались, как находящиеся внутри его.
Анатолий отодвинул ноутбук и медленно отъехал на спинку кресла продолжая держать ладони на столе.
– Так… – произнёс он, выждав паузу. – Картинки-картинками, но тут сразу об увиденном. Реагировать придётся незамедлительно…
– Анатолий! – перебил его капитан. – Ты это, погоди-ка.
– Чего ещё?..
– Мечеть была открыта несколько дней назад. Ближайшим окружением руководителя чеченской республики, и на открытии её присутствовали первые лица города и депутаты Госдумы.
В кабинете повисло тревожное молчание. Майор склонил голову и упёрся взглядом в колени. Затем резко вскочил и метнулся к столу у окна.
– Да ну нафиг!.. – Горчаков выхватил из пачки лист формата А4 и ручку.
– Анатолий, ты чего?! – раздался голос капитана в тишине кабинета. – Да там все свои, левых имамов там не бывает!
– Моё дело написать, даже не Уманцу, лучше сразу Ватутичу или даже генеральному, пускай разбираются, что там и чьё там, и если надо, Гриша, поедем, прокатимся туда с твоими ребятами.
– Не прокатимся, в том то и дело. И зря ты это…
– А вот зря – не зря, это не твоё дело, капитан.
Анатолий быстро водил ручкой по бумаге – «Генерал-лейтенанту Ватутичу О.А. от майора Горчакова А.Ю. , довожу до вашего сведения, что согласно оперативной информации…» – затем, окончив писать, чиркнул роспись, свернул лист пополам и вышел из кабинета демонстративно и громко хлопнув дверью.
Анатолий стоял перед полковником Уманцем в его кабинете, когда тот читал заявление. Глаза полковника быстро бегали от строчки к строчке, и создавалось ощущение, что он читает не четверть листа, а большой том советской энциклопедии. Затем Уманец кашлянул и положил листок на стол.
– Да уж, дела! Это хорошо, что ты сообщил, Горчаков, очень хорошо! Я передам Ватутичу, версия будет проверена.
– Товарищ полковник… тут как бы дело безотлагательное, здесь не версию надо проверять, а опергруппу высылать! А если оно всё сейчас там, а завтра уже не будет? Потому я и сорвался к
