Контракт Паганини - Ларс Кеплер

— Спасибо.

— Если хотите, я могу остаться.

Пенелопа помотала головой, и Даниэлла вышла из квартиры следом за Сагой.

Пенелопа тщательно заперла за ними дверь и встала перед окном с пуленепробиваемым стеклом. Окно выходило на Эстермальмсторг. Что-то вроде пленки на стекле делало окно непрозрачным для тех, кто смотрел с улицы. Пенелопа выглянула в окно. Она подумала, что среди людей, ходивших по площади, наверняка есть переодетые полицейские.

Она осторожно подвинулась. В комнате не было слышно уличных звуков.

Вдруг в дверь позвонили.

Пенелопа дернулась; сердце тяжело заколотилось.

Она подошла к двери и нажала кнопку монитора. Женщина-полицейский, сидевшая в тамбуре возле квартиры, посмотрела в камеру и объяснила, что к Пенелопе пришла мать.

— Пенни, Пенни! — беспокойно звала Клаудия, стоявшая за спиной у женщины.

Пенелопа со щелчком отперла замок, открыла тяжелую стальную дверь и сказала:

— Мама. — Ей казалось, что ее голос не проникает сквозь плотную тишину, царящую в квартире.

Пенелопа впустила мать, снова заперла замок, но так и осталась стоять перед дверью, пощипывая губы и чувствуя, что начинает дрожать. Она постаралась сделать лицо бесстрастным.

Она коротко посмотрела на мать, избегая ее взгляда. Пенелопа знала: мать явилась обвинять ее. Ведь она, Пенелопа, не уберегла сестру.

Клаудия осторожно шагнула в коридор и выжидательно огляделась.

— Они заботятся о тебе, Пенни?

— Все нормально.

— Тебя обязаны защищать.

— Меня и защищают. Здесь безопасно.

— Этого достаточно, — почти беззвучно сказала Клаудия.

Пенелопа проглотила слезы. Почувствовала спазм и боль в горле.

— Столько всего нужно сделать, — продолжала мать, отвернувшись. — Я… я не могу понять, просто не могу осознать, что надо устраивать похороны Виолы.

Пенелопа медленно кивнула. Мать вдруг протянула руку и коснулась ее щеки. Пенелопа невольно дернулась, и мать быстро отвела руку.

— Полицейские говорят, что скоро все кончится, — проговорила Пенелопа. — Они собираются схватить того человека… который… убил Виолу и Бьёрна.

Клаудия кивнула и повернулась к дочери. Ее лицо было беззащитно-открытым; Пенелопа с изумлением увидела, что мать улыбается.

— Ты жива, — сказала Клаудия. — Ты есть у меня. Все остальное не имеет значения. Только это…

— Мама.

— Девочка моя.

Клаудия снова протянула руку. На этот раз Пенелопа не отшатнулась.

77

Группа специального назначения

Йенни Йоранссон, шеф оперативной группы специального назначения, сидела на третьем этаже дома номер четыре «А» по Нюбругатан и ждала. Шли часы, никто ни о чем не докладывал. Все было тихо. Она взглянула вниз, на площадь, потом вверх, на крышу над квартирой Пенелопы, выглянула на крышу дома номер двадцать семь по Сибюллегатан. С крыши взлетели голуби.

Там Сонни Янссон. Наверняка передвигается по позиции и спугнул птиц.

Йенни связалась с ним, и он подтвердил, что переместился, чтобы заглянуть в квартиру.

— Мне показалось, что я видел драку, но там играют в Wii. Стоят перед экраном и машут руками.

— Возвращайся на место, — сухо сказала Йенни.

Она взяла бинокль и снова всмотрелась в темный участок между киоском и вязом — участок, который вызывал у нее беспокойство.

Еще один спецназовец, Блумберг, одетый в коричневый тренировочный костюм, бегал по Сибюллегатан. Он вызвал Йенни по рации и напряженно сказал:

— Я что-то вижу на кладбище возле церкви.

— Что именно?

— Кто-то движется под деревьями, метрах в десяти от ограды.

— Держи участок под контролем. Будь осторожен.

Блумберг пробежал мимо Военного музея и медленно потрусил на кладбище. Летняя ночь была теплой, зеленой. Блумберг бесшумно двинулся по обочине гравийной дорожки, подумал было, что надо остановиться где-нибудь и притвориться, что он делает растяжку, но все-таки пошел дальше. Еле слышно шелестели листья. Ветки казались тенями на фоне светлого неба, между надгробиями держались сумерки. Внезапно Блумберг заметил чье-то лицо, почти у земли. Девушка лет двадцати. Выкрашенные в красный цвет волосы взъерошены, рюкзак защитного цвета валяется возле головы. Девушка блаженно улыбалась, а другая девушка стаскивала с нее свитер, целуя ей грудь.

Блумберг осторожно попятился и доложил Пенни:

— Ложная тревога. Просто парочка.

Прошло три часа. Блумберг продрог; похолодало, земля покрылась росой. Блумберг сделал круг и оказался прямо перед женщиной средних лет, с увядшим лицом. Она казалась вдребезги пьяной и стояла пошатываясь, держа на сворке двух пуделей. Собаки с энтузиазмом принюхивались, они рвались вперед, но хозяйка сердито дергала их назад.

Вдоль ограды кладбища шла женщина, одетая как стюардесса, колесики ее синего чемодана стучали по асфальту. Женщина равнодушно взглянула на Блумберга; тот сделал вид, что не заметил ее, хотя они работали вместе уже семь лет.

Мария Ристонен с чемоданом направилась дальше, к входу в метро, чтобы проверить, что за человек прячется там за дверями. Она подходила все ближе, одинокий стук ее каблуков отдавался между стен. Чемодан наехал на бордюр и покосился; женщине пришлось остановиться. Мария внимательно разглядывала человека в метро. Хорошо одет, но выражение лица очень странное. Как будто что-то ищет; он нервно взглянул на женщину. Сердце Марии тяжело заколотилось, она повернулась и услышала в наушнике голос шефа группы, Йенни Йоранссон:

— Блумберг тоже его видит, он уже на подходе. Дождись Блумберга, Мария. Дождись Блумберга.

Мария поправила чемодан, но дальше тянуть было нельзя, и она пошла к входу. Пытаясь идти как можно медленнее, «стюардесса» приближалась к человеку с нервным лицом. Ей придется пройти мимо него, а потом оказаться к нему спиной. Чем ближе она подходила, тем старательнее человек прятался. Он сунул руку за пазуху. Мария почувствовала, как подскочил адреналин в крови, когда человек вдруг шагнул ей навстречу и вынул предмет, который до этого прятал под плащом. У него за спиной Блумберг вскинул оружие, готовясь выстрелить, но остановился — Йенни крикнула ему в наушник, что это ложная тревога, человек в метро безоружен, в руке у него всего лишь бутылка пива.

— С-сука, — прошипел человек и облил Марию пивом.

— О боже, — вздохнула в наушнике Йенни. — Мария, иди к метро.

Ночь продолжалась без событий: закрылись последние клубы… показались одинокие собачники и собиратели бутылок… пропали… им на смену явились газетчики, новые собачники и утренние бегуны. Йенни Йоранссон начинала томиться — ее должны были сменить в восемь часов. Она еще раз взглянула на церковь Хедвиг-Элеоноры, на непрозрачные окна Пенелопы Фернандес, посмотрела вниз, на Стургатан, потом в сторону дома приходского священника, где вырос Ингмар Бергман. Йенни сунула в рот никотиновую жвачку и стала изучать площадь, лавочки в парке, деревья, скульптуру — мужчина и женщина, широко расставив ноги, держат на плечах огромный кусок мяса.

Внезапно Йенни почудилось движение у высокой железной решетки в дверях большого крытого рынка Эстермальма. Было темно, но слабые отсветы на стекле заслонило быстрое движение. Йенни вызвала Карла Швирта. Швирт сидел с двумя мешками пустых банок на скамейке между деревьями там, где раньше был вход в Народный театр.

— Ни черта не вижу, — признался он.

— Оставайся на месте.

Йенни подумала: может быть, пусть Блумберг оставит свой пост у церкви и пробежится к парку Хумлегорден, проконтролирует, что там и как.

Она снова посмотрела на двери. Там как будто кто-то сидел, согнувшись у темной решетки. Таксист-бомбила, нарушив правила, свернул на Нюбругатан. Йенни схватила бинокль и ждала, пока свет автомобильных фар скользил по красной кирпичной стене рынка. Свет упал на дверь, но Йенни ничего не увидела. Машина остановилась, потом дала задний ход.

— Придурок, — пробормотала Йенни, когда он заехал колесом на тротуар.

Внезапно свет фар упал на витрину чуть в стороне и отразился прямо в двери.

Возле высокой решетки кто-то был.

Йенни понадобилась всего секунда, чтобы понять: у прятавшегося возле двери человека было оружие, и он отлаживал прицел.

Йенни быстро отложила бинокль и вызвала по рации полицейский центр связи.

— Состояние боевой готовности, я вижу оружие, — почти закричала она. — Армейское оружие с прицелом, мужчина в дверях большого крытого рынка… Повторяю: снайпер на первом этаже, угол квартала, перекресток между Нюбругатан и Хюмлегордсгатан!

Человек прятался за дверями, у самой решетки. Он внимательно изучил пустую площадь, подождал, пока собиратель банок наконец уберется со скамейки, однако, поняв, что тот собрался заночевать в парке, решил не обращать на него внимания. Под покровом темноты он вытащил складной приклад со смягчающей отдачу насадкой для Modular Sniper Rifle — полуавтоматической винтовки песочного цвета. Дальность боя — почти два километра, боеприпасы — для снайперской стрельбы. Человек спокойно прикрутил титановый глушитель, вставил магазин и опустил треногу.