Граничник (СИ) - Останин Виталий Сергеевич

Отец Владимир долго не отвечал, изучая коленопреклоненного граничника, явно борясь с желанием наградить наглеца затрещиной вместо благословения.

— Все равно же утащишь что-нибудь, — в конце концов махнул он рукой. — И не спорь, помнишь, что я сам из бродяжников вышел. Так что экипируйся, как в продолжительный рейд по фронтиру. И, Дуров…

— Да, Ваше Преосвященство?

— Вести себя тихо, понял? Хотя бы с месяц.

* * *

Глава 33

Что-то изменилось в моем Стефане Дурове. Будто надломилось. Он сделался молчаливым и… нет, не угрюмым, а каким-то безучастным ко всему. Как вышел три дня назад из собора, закончив разговор с викарием нижегородским, так до сих пор и ходил, словно он, а не я, сделался вдруг цифровой копией личности.

Слова он теперь предпочитал тратить скупо, будто они стали величайшим богатством, а у него в кармане их и вовсе осталось немного. Скоро собрался, не забыв пополнить мое оборудование, и, даже не заночевав, выдвинулся в Киев, чтобы от него направиться на Херсон.

Июльская степь одновременно наводила тоску и будила чувство опасности. Все же, что я, что Стеф — дети совсем другой местности. Леса там, сопки, овраги да реки — неровный, в общем, рельеф. А тут, прости Господи, куда не поверни — плоская, обожженная солнцем доска. Видимость на километры, если захочешь спрятаться — разве что в траву нырять, она тут высокая. Так и чудится, что притаился где-то враг, уже нарисовавший на спине Стража мишень. Мне — чудится. Цифровой копии личности! Каково же тогда Стефу?

Был и другой путь к нашему новому месту службы, правда, пришлось бы крюк сделать преизрядный. Сесть в Киеве на баржу, что по Днепру ходит, и неспешно, но зато и несуетно, за полторы недели добраться до места назначения по воде. Всем хорош способ, недаром же его торговцы предпочитают сухопутному, но долго! Хотя даже не время в пути самое главное. При путешествии с речным караваном Страж бы полностью лишился маневренности и контроля. Запрут внезапно набежавшие за добычей сектанты, и куда бежать с баржи, еле ползущей по реке?

Поэтому, коротко обсудив варианты, мы решили идти своим ходом. Гравицикл способен развивать скорость по бездорожью до сотни километров в час, но это по бумагам, на деле мало кто больше семидесяти из него выжимает. Но даже если бы пришлось тащиться на двадцати-тридцати, то дня за три с остановками до пункта назначения мы бы добрались.

Стеф словно бы спешил поскорее оказаться в Херсоне и приступить к выполнению новых своих обязанностей. С какой-то обреченной покорностью, вот как бы я это назвал. По моему мнению, он слишком серьезно воспринял назначение, которое по факту больше ссылкой являлось. Ну, решил иерарх задвинуть опального Стража подальше в глушь — конец света, что ли? Не он первый под раздачу властям попадает, не он последний. Вон, вспомнить хотя бы меня после Киевской операции… хотя нет, некорректный пример. Но все равно — зачем так убиваться и себя в жертву приносить?

Второй день мы неспешно пылили по равнинной местности, помеченной на картах как Причерноморско-Каспийская степь, и единственная опасность, с которой нам пришлось здесь столкнуться, была скука. Шутка ли — ничего вокруг не меняется! Куда взгляд ни кинь — выгоревшая на солнце трава, одинаковые на вид круглые низкие холмики и равномерно разбросанные продолговатые островки небольших рощиц. Если смотреть все время по курсу движения, можно даже подумать, что мы на месте стоим, а некто прокручивает вокруг нас один и тот же пейзаж.

Да еще и молча все! Нет, Стеф и раньше не любил из пустого в порожнее переливать, но три слова в день — это слишком даже для него! Молча, медленно и тоскливо — девиз нашего путешествия в Херсон. Я, чтобы хоть как-то разнообразить дорогу, безостановочно гонял сразу двух дронов, разведывая местность, и натурально уже дурел от однообразия окружения.

Появление в пятидесяти метрах по курсу грузовой платформы с тяжелым метателем на корме и человеком на носу, я прозевал. Не знаю, как это могло произойти, ведь местность я просматривал на сотни метров во все стороны, но факт остается фактом — появился неизвестный, как черт из коробочки!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

При этом наш гость даже не прятался! Загнал свою «телегу» на вершину одного из здешних холмиков, сам уселся на край и ноги свесил. Когда я подогнал одного из дронов к самому лицу человека, способ его таинственного появления из ниоткуда перестал вызывать вопросы. Наверняка морок на свою стоянку поставил, а теперь снял. Колдун же.

«Это Гринь!» — доложил я Стражу.

«Ожидаемо», — меланхолично отозвался тот и чуть довернул гравицикл в сторону нехристя.

— Я тут подумал, Страж — може, тебе компания в пути понадобится? — крикнул колдун, когда нас разделяло уже метров двадцать.

— Може и понадобится, — в тон ему откликнулся Страж, останавливая гравицикл.

Гринь ни капли не изменился с того дня, как мы расстались с ним на границе с болотом. Та же простая одежда общинника, кожаная броня, пара ножей да лук, лежащий рядом с правой рукой на платформе. Новыми шрамами, вроде, не обзавелся, и смотрел на нас он, излучая дружелюбие, как прежде.

— Как узнал, что я тут пойду? — спросил Стеф без выражения, оглядывая гостя.

— Птицы рассказали, — кажется, искренне ответил маг. — Вот, нашел местечко, чтобы не выпрыгивать неожиданно и не пугать. А то ведь вы, Стражи, чуть что, за оружие хватаетесь.

— Есть такой грех. Мир суров.

— Мир прекрасен и удивителен, — не согласился Гринь. — В нем множество тайн и загадок, которые только и ждут, чтобы мы их раскрыли. А еще куча сущностей, от которых мир надо избавить, чтобы он и дальше оставался местом прекрасным и удивительным.

Стеф вздохнул — только встретившись с колдуном, он уже произнес слов больше, чем мы за весь этот и предыдущий день.

— Что тебе нужно от меня, Гринь? — спросил он.

— Неправильно ты вопрос ставишь, Стефан, — ухмыльнулся маг. — Что нужно тебе? Должность ревнителя в Херсоне? Прозябание в глуши до тех пор, пока епископ Нижегородский не призовет тебя обратно на службу?

— Ты подозрительно хорошо осведомлен.

— Люди — такие болтуны!

— И не говори. Слушаю тебя, аж уши вянут.

— Поливай их водичкой.

— Гринь! — впервые с начала разговора с эмиссаром Круга Посвященных, в голосе Стража промелькнули эмоции.

— Ась?

— Толком скажи, чего ты меня дожидался? Не просто же так.

— Давай перекусим, а потом поговорим, а? Я тут дрофу подстрелил, не такая жирная, как по осени, но вполне себе. Разделишь со мной?

«Стеф, ты и так в опале, — предупредил я подопечного. — Умнее было бы сократить общение с магами».

«А то что? Дальше Херсона сошлют?»

«Ты же не знаешь, что ему от тебя нужно!»

«Вот и узнаем! Да не трясись, Оли».

— С удовольствием, — вслух, для Гриня, произнес он, обрывая наш спор.

Готовка птицы заняла у встретившихся в степи мужчин больше часа. Пока доехали до ближайшей рощицы, пока дров набрали, костер развели, дичь ощипали да разделали. К тому времени уже и огонь спал, а угли сделались подходящими для приготовления. Куски добычи нанизали на прутья, повесили над огнем.

И все это время об истинной причине встречи ни один из них ничего не сказал. Вели себя так, словно бы встретились два товарища, обед вот готовят.

— Ну, рассказывай, — произнес через некоторое время Стефан, отбрасывая в сторону последний освобожденный от мяса пруток. — Накормил, напоил, теперь к делу давай.

Гринь облизал жирные пальцы, потом вытер их специальным кусочком ткани и только после этого произнес:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Помнишь, Анубис про брата своего говорил? Сутеха?

— Это который Сет, египетский бог?

— И еще множество других имен, верно.

— Ну, помню. И чего?

— Есть у меня верные сведения, что он пробудился все-таки. То ли нашли ему подходящего жреца, то ли еще что, но слух по людям пошел.

— Гринь, ты что, опять? — рассмеялся Страж. — Снова решил меня подбить на свою авантюру? Тогда еще ладно, там и выбора особенного не имелось, да и я тогда не совсем я был. Но сейчас, Гринь? Ты что же, серьезно рассчитываешь, что граничник нижегородской епархии пойдет с колдуном, которого вообще-то сжечь должен, на поиски Сутеха? Просто в качестве благодарности за вкусную дрофу, запеченную на углях?