Пассажир - Жан-Кристоф Гранже

— И?

— Похоже, там горячо. Во всяком случае, по телефону никто ничего рассказывать не пожелал. Типа давай встретимся, только под покровом ночи…

— С чего бы вдруг такая секретность?

— Трудно сказать. «Метис» называет себя химико-фармацевтической компанией, но за ее созданием стоят военные.

— Как это?

— Бывшие наемники основали ее в шестидесятых в Африке. Поначалу занимались сельским хозяйством, затем перешли к химическому производству, а уж потом — к выпуску медикаментов.

— Какого типа медикаментов?

— Их конек — психотропные средства. Всякого рода успокоительные препараты. Антидепрессанты. Я в них мало что смыслю, но по всему выходит, что часть их продукции пользуется высоким спросом на рынке.

Вот она, ирония судьбы: наверняка Анаис случалось принимать препараты, производимые компанией «Метис».

— Так что тут горячего?

— Да все как всегда. Ходят разговоры об экспериментах на людях, о запрещенных исследованиях. По-моему, это все брехня…

— А что по поводу связи компании с ЧАОН?

— Да ничего особенного. «Метис» — крупный холдинг, включающий в себя множество предприятий. ЧАОН входит в их число, вот и все.

Анаис подумала об автомобиле модели Q7. В отличие от Ле-Коза она не сомневалась, что между фармацевтическим монстром и покушением существует прямая связь. Хотя если исключить факт участия военных в основании компании, в ее профиле не прослеживалось ничего общего со снайперами, виртуозно владеющими искусством стрельбы из «гекаты». Тем более — с безобидным рыбаком из Страны Басков Патриком Бонфисом.

— Парень, который глубже других копался в делах «Метиса», сейчас в командировке. Возвращается завтра. Дать тебе его номер?

— Сначала сам его порасспрашивай. Я еще не знаю, когда вернусь. — Анаис перешла в наступление: — А что с нашим расследованием?

— Каким расследованием?

— Дюрюи. Минотавр. Вокзал Сен-Жан.

— Ты, наверное, не в курсе. Морисе прислал к нам своих ребят, они забрали все протоколы. Не забыли даже вытащить из компа жесткий диск со всеми материалами по делу. Так что для нас «Минотавр» — это вчерашний день.

Анаис посмотрела на кровать, куда положила папку с документами, собранными в ходе расследования. Последний экземпляр дела, над которым работала группа капитана Шатле. Коллекционная вещь.

— Я уж не говорю про головомойку, которую мне устроил Деверса.

— Какую еще головомойку?

— Ну как же! Я же провел обыск в офисе ЧАОН. Его директор нажаловался высшему руководству «Метиса». А уж они не стеснялись в выражениях. Видишь ли, африканские наемники по большей части были уроженцами нашей прекрасной области. А сегодня «Метис» — крупнейшая компания в Аквитании.

— Ну и что?

— А то, что кое у кого переполнилась чаша терпения. И на наши бедные головы посыпались шишки. Я, конечно, сказал Деверса, что действовал по твоему указанию, но, если честно, мне показалось, что его это не очень обрадовало.

Ну, теперь Анаис хотя бы знала, зачем комиссар названивал ей среди ночи.

— Ладно, а у тебя-то как дела?

— Еду в Марсель.

— То есть они его еще не нашли. Впрочем, я мог бы и не спрашивать…

— Я тебе оттуда позвоню.

Перед тем как набрать следующий номер, она немного поколебалась. И сделала выбор в пользу Кронье. Разговор с Деверса решила отложить напоследок. Как говорится, сладкое на третье.

У марсельского сыщика оказался легкий акцент и добродушный голос. Анаис вдруг почудилось, что в Марселе ее ждут солнце, свет и тепло. Майор коротко сообщил ей факты, о которых она и так уже знала. Виктор Януш провел ночь с 17 на 18 февраля в отделении временного приюта для бездомных. В туалете на него было совершено нападение, после чего он исчез. С тех пор о нем ни слуху ни духу. Как сквозь землю провалился.

— Кто на него напал?

— Неизвестно. Возможно, другие нищие.

Анаис эта весть нисколько не успокоила. Неужели убийцы вышли на его след? Но зачем он поехал в Марсель? И для чего снова вырядился бомжем?

— У меня есть для вас кое-что еще, — добавил Кронье.

— Что же?

— Вчера вечером мне переслали ваш отчет по делу об убийстве Филиппа Дюрюи.

Ну вот, ее труд, составленный для Ле-Галя, хоть кому-то пригодился.

— Меня поразила мифологическая инсценировка на месте преступления.

— Еще бы.

— Нет, вы не поняли. Она напомнила мне об очень похожем убийстве, совершенном здесь, у нас.

— Когда?

— В декабре. Я возглавлял расследование. Прослеживается очень много общего с вашим случаем. Жертвой был молодой парень, бездомный, болгарин по национальности. Его тело было обнаружено в каланке в нескольких километрах от Старого порта.

— А что там было такого… мифологического?

— Убийца вдохновлялся мифом об Икаре. Погибшего парня нашли обнаженным, причем к телу, сильно обгоревшему, были прикреплены крылья.

Анаис молчала, ошеломленная. В числе множества возможностей вырисовывалась одна, самая очевидная и самая ужасная. Матиас Фрер присутствовал на месте преступления. Это подтверждало версию о том, что убийцей был Виктор Януш.

— Но это еще не все, — продолжал Кронье. — Наш парень тоже оказался буквально накачан героином. Мы…

Она перебила его, одной рукой уже натягивая куртку:

— Я буду у вас через два часа. Приеду прямо в управление. На месте обсудим все детали.

Кронье не успел ответить — она нажала отбой. Выскочила на парковку и пошла к машине. Ей требовалось время, чтобы пережить удар. Осознать полученную информацию. Переварить ее.

Перед своим «гольфом» она остановилась. Она же совсем забыла перезвонить Деверса! Когда она набирала его номер, пальцы у нее дрожали.

— Что еще за фокусы с ЧАОН? — с места в карьер напустился на нее комиссар. — Что это за ночной обыск? Что вы себе позволяете? У меня телефон со вчерашнего дня звонит не переставая!

— Я хотела выиграть время, — севшим голосом произнесла она. — Мне…

— Ах, время? Ну, времени у вас теперь сколько угодно! Вы едете в Марсель, не так ли?

— Буду там через два часа.

— В таком случае желаю вам приятного отдыха. Вы отстранены. Я немедленно звоню коллегам в Марсель. Можете забыть о расследовании и наслаждаться морем! Объясняться будете по возвращении.

Януш распрощался с Шампунем.

Без сердечных излияний. Зато оставив сотню евро в подарок.

В бане с душем на улице Югени он отмылся.

Затем отправился в камеру хранения на вокзал и забрал свою нормальную одежду.

Отныне он существовал в ирреальном мире, где никто его не узнавал. Никто не обращал на него ни малейшего внимания. Ему даже удалось убедить себя, что он стал невидимым. Небо, отмытое мистралем, приобрело кобальтовый оттенок. Зимнее солнце напоминало круглую ледышку. Кошмар минувшей ночи отступил в прошлое.

На вокзал Сен-Шарль он дошел быстрым шагом и сразу направился в мужской туалет. Никого. Заперся в кабинке, даже не поморщившись от запаха, — он и не такое видал, — скинул драные штаны и влез в брюки от костюма, с наслаждением ощущая прикосновение шелковистой ткани к коже. Стукаясь локтями о стены кабинки, стянул с себя многочисленные свитера и надел рубашку.

Выйдя из кабины, он выбросил тряпье бомжа в мусорный контейнер, не забыв извлечь из карманов свои сокровища — нож фирмы «Айкхорн» и отчет о вскрытии Цветана Сокова. Записал в блокнот номер дела — К095443226 — и имя следственного судьи — Паскаль Андре, после чего убрал документ в сумку. Нож он сунул за пояс брючного ремня.

В туалете по-прежнему не было ни души. Он надел пиджак и ощупал пустые карманы. Документы на имя Матиаса Фрера лежали на дне сумки. Если его вдруг задержат, он может назваться кем угодно. Наплести что угодно. Главное — выиграть время. Наконец он сунул блокнот во внутренний карман пиджака.

Зеркало подтвердило, что он вновь обрел человеческий облик. Он натянул плащ. И уже собирался переобуться в ботинки, когда в туалет вошел охранник с собакой.

Охранник увидел стоящую на полу сумку и рядом с ней Януша. В одних носках.

— Эй, что это вы делаете? Вокзал — не раздевалка.

Януш уже открыл было рот, чтобы отбрить бдительного стража порядка, — так наверняка поступил бы психиатр Матиас Фрер, — но вовремя одумался.

— Понимаете, месье, я ищу работу… — жалким голосом проговорил он.

— Катись отсюда.

Он не заставил просить себя дважды. В несколько секунд влез в ботинки, схватил сумку и направился к выходу. Охранник посторонился. Он смотрел на него с нескрываемым презрением. Януш вежливо кивнул ему и покинул туалет.

Он шел к выходу, за которым располагалась стоянка такси.

С каждым шагом к нему возвращалось чувство собственного достоинства.

Он вернулся в человеческое общество.