Брачные игры - Джейн Фэйзер

– Ладно. – Дуглас тяжело вздохнул. – Придется сдерживать свои сладострастные порывы.

– Воздержание, – подняла пальчик Честити, – одна из главных добродетелей мужчины.

– Ну да, а целомудрие – женщины, – ухмыльнулся он, оглянувшись.

Честити рассмеялась и вышла из комнаты, прочь от соблазна.

Быстро приняв ванну, она вернулась к себе, но комната, к ее немалому разочарованию, оказалась пустой. На постели лежало золотисто-желтое шелковое платье, искусно задрапированное подаренным шарфом, поверх которого лежали бусы. Честити признала, что сочетание идеальное. Похоже, у доктора Фаррела и вправду наметанный глаз.

Одевшись, она спустилась вниз. Все, кто собирался в церковь, уже ушли, и комнату для завтраков уже убрали. Честити направилась в кухню, где миссис Хадсон колдовала над кипящими кастрюлями, рождественским гусем и свежеиспеченными кексами.

– Счастливого Рождества, миссис Хадсон. Могу я чем-нибудь помочь? – спросила Честити, отрезав себе кусок хлеба и вытащив из буфета масло и джем.

– Нет, мисс Чес, – добродушно отказалась экономка. – Все идет, как надо. Я накрою на стол к часу дня.

– Чудесно. Что-то я не видела Дженкинса нынче утром. – Честити щедро намазала хлеб маслом и джемом. – Я хотела узнать, на какое время назначено вручение подарков.

– Он в буфетной, полирует серебро. – Миссис Хадсон деловито перемешивала начинку для пирогов.

Честити кивнула с набитым ртом и направилась в буфетную, где Дженкинс, облачившись в бязевый фартук, полировал столовое серебро.

– Неужели вы не могли поручить это кому-нибудь из слуг? – поинтересовалась она.

– Что вы, мисс Чес, – ужаснулся Дженкинс. – Полировка – моя обязанность. Я бы никому не доверил даже близко подойти к серебру.

Честити улыбнулась, задала свой вопрос, получила ответ и вернулась в парадную часть дома. Она прошлась по комнатам в поисках людей. В воздухе ощущалось радостное предвкушение, словно даже стены дома затаили дыхание, ожидая начала торжеств. На елке горели свечи, в огромном камине в холле пылал огонь, в библиотеке и гостиной светились лампы, но нигде не видно ни души. Пруденс с семейством отправилась в церковь и, возможно, прихватила с собой тетушек, однако Честити не обнаружила никаких признаков отца, Макса, Констанс, графини с дочерью и, конечно же, Дугласа Фаррела, отсутствие которого казалось ей особенно заметным.

– Пошел снег, мисс Чес, – радостно сообщила Мэдж, появившаяся со стороны служебных помещений с ведерком угля. – Кажется, у нас будет настоящее снежное Рождество.

Честити поспешила к входной двери и распахнула ее, впустив холодный воздух. Шагнув наружу, она притворила за собой дверь и остановилась на верхней ступеньке крыльца, обхватив себя руками и глядя на свинцовое небо, с которого медленно падали снежинки. Стояла необычайная тишина: ни птичий гомон, ни какие-либо иные звуки не нарушали безмолвия, повисшего над землёй, постепенно исчезавшей под девственно-белым покровом.

Внезапно Честити услышала голоса: сочный баритон отца и мелодичный голос графини, перемежавшийся визгливыми репликами Лауры. Они показались из-за угла, спеша укрыться от снега. Следом, чуть отстав, шагал Дуглас. Он казался чем-то недовольным, пока не поднял взгляд, оторвавшись от изучения собственных ботинок, и не увидел стоявшую на крыльце Честити.

Ускорив шаг, он обошел остальных и поднялся по ступенькам.

– Ты простудишься и заболеешь. – Он подхватил ее под руку и увлек за собой в теплый холл. —. Что за причуда торчать на холоде раздетой?

– Я набросила шарф, – возразила Честити, коснувшись пальцами шелковистой ткани. – Он такой большой, что может сойти за шаль.

– Возможно, но не для прогулок по улице в такое время года, – строго предостерег Дуглас, затем улыбнулся: – Хотя он тебе действительно идет.

– Мне тоже так кажется. – Честити наслаждалась теплом его улыбки и сознанием разделенного чувства.

– Входите, дорогая леди, входите. – Лорд Дункан пропустил вперед дам и задержался на пороге, топая ногами, чтобы стряхнуть снег. – Нам не следовало выходить наружу. Я же чувствовал, что пойдет снег. Позвольте взять ваше пальто. Мисс Делла Лука, пройдите к огню. Судя по вашему виду, вы продрогли до костей.

Лаура действительно выглядела продрогшей, лицо ее казалось более бледным и осунувшимся, чем обычно, губы посинели.

– Я не привыкла к холоду, – картинно содрогнулась она. – Здесь такой ужасный климат.

– Да, совершенно нецивилизованный, – поддакнула Честити. – Идите к огню, а я принесу кофе или что-нибудь еще, чтобы вы согрелись.

– Виски, – предложил лорд Дункан. – Только виски... лучшее средство от простуды.

Лаура с отвращением скривилась: – Спасибо, лорд Дункан, но я не пью крепких напитков.

Его милость несколько опешил, затем, решив, что подобная странность не заслуживает его внимания, обратился к графине:

– А вы, дорогая леди, непременно должны выпить рюмочку. Я сейчас принесу. И вы тоже, Фаррел. Уверен, вам не помешает. – Не дожидаясь ответа, он поспешил в библиотеку к своим графинам.

– Принести вам кофе, Лаура? – справилась у мисс Делла Лука Честити, испытывая невольную жалость к синьорине, которая и в самом деле выглядела замерзшей и несчастной. – А может, теплого молока или какао?

– Лучше кофе, спасибо. – Лаура вздохнула и добавила: – Хотя, конечно, никто не умеет готовить кофе, как итальянцы.

Честити закатила глаза к небу, перехватив отблеск сардонической улыбки во взгляде Дугласа. Да, пожалуй, у Лауры нет никаких шансов.

– Мы приложим все усилия, – заверила она. – Я попрошу, чтобы для вас заварили покрепче. Почему бы вам не перейти в гостиную? Там меньше сквозняков. Дуглас, не могли бы вы проводить Лауру и графиню к камину в гостиной? Или, может, у вас есть какое-нибудь средство от простуды?

– От простуды нет лекарств, – довольно резко отозвался Дуглас, которому пришлось терпеть бесконечные жалобы Лауры на дикость английской глубинки на протяжении всей прогулки, – но облегчить течение болезни можно. Впрочем, не думаю, что вам нужны лекарства, Лаура. Огонь и горячий кофе сделают свое дело. – Он предложил одну руку Лауре, а другую – ее матери, чтобы проводить их в гостиную.

Выйдя из кухни с подносом, Честити увидела Констанс, спускавшуюся сверху.

– Пришлось самой заняться, – вздохнула Честити. – Всем некогда. В кухне настоящий ад. Кругом кипящие котлы и шипящие сковороды.

Констанс понимающе кивнула.

– Потрясающий шарф, Чес. И бусы. Я их раньше не видела.

– Рождественский подарок, – пояснила Честити, двинувшись в направлении гостиной.