Счастье вдруг или история маленького дракона (СИ) - Анна Гаврилова

Улыбнувшись отражению, я вновь вернулась к панели – осторожно выключила подогрев и повернула рычажок, которым фильтрация воды включается. К утру никаких доказательств моего пребывания в ванной комнате не останется, и это прекрасно.

Двигаться стало значительно легче, и это тоже очень радовало. На цыпочках подошла к двери, щелчком пальцев погасила светильники и скользнула в спальню. Пришлось постоять с пару минут, привыкая к темноте.

Стрелки часов подсказали, что нежилась в ванной я не так уж долго. Времени ещё много, даже пара часов на сон имеется.

Я с сомнением посмотрела на расстеленную кровать... Когда в последний раз чувствовала атлас простыней? М-м-м... тут даже не семь – все девять лет. А в гостиницах на окраинах атласных простыней точно не водится...

Да, я не сдержалась. Я подошла, застыла на миг, и кошкой скользнула под одеяло. Тут же перевернулась на живот. Ощущения! О, Леди Судьба, как это невероятно – чувствовать!

Простыни ещё хранили запах Дантоса, и этот запах ощущался очень ярко. Я опять не выдержала – зарылась носом в подушку и закрыла глаза.

«Прощай, блондинчик, – прошептала беззвучно. – Прощай...»

Нет, я не люблю сны, но этот был приятным... Мне снился запах Дантоса, перемешанный с дымом костра. Ещё прикосновения к обнаженной спине, плечам, волосам. Это было так сладко, что хотелось мурлыкать. Собственно, я и замурлыкала в какой-то момент.

Потом перевернулась на спину, обвила шею невидимого мне мужчины руками, заставив того приблизиться, и уткнулась носом в растрёпанные длинные волосы. Тот факт, что одеяло сползло, и я прижимаюсь обнаженной грудью к шелку его рубашки, ничуть не смутил. Мне было хорошо. Очень хорошо.

Опять прикосновение к волосам и горячее дыханье на моей щеке. Нехотя разжимаю руки, чтобы откинуться на подушки и запрокинуть голову. Он читает мои желания словно книгу – шероховатые пальцы касаются подбородка, скользят вниз, чтобы обвести ключицы и замереть у шейной впадины. Потом подбородка касаются губы.

Это невероятно! После семи лет в броне драконьей шкуры, ощущения настолько яркие, настолько острые, что я не могу сдержать рвущийся из груди стон. А когда он начинает покрывать поцелуями шею – выгибаюсь, не в силах совладать со своим телом.

По коже прокатывается волна жара, за ней – волна холода. Кажется, я схожу с ума.

Впрочем, нет, не кажется. Я определённо схожу с ума! И мне нравится это сумасшествие. Я хочу ещё.

Хочу почувствовать тепло человеческого тела, хочу ощутить биение сердца, хочу услышать ответный стон. И поцелуев хочу. Очень!

Но поцелуев больше нет, мне вновь снятся прикосновения. Грубоватые мужские пальцы глядят шею, осторожно и медленно. Они чуть подрагивают, словно этот незримый мужчина не верит в то, что происходит.

Эта мысль вызывает улыбку. А следом вспышкой молнии приходит осознание – это не сон. Я распахиваю глаза и замираю. Нет, я тоже в происходящее не верю! Он не может быть здесь! Он же на охоте!

Зашторить окна никто не потрудился – слугам не до того было, мне тем более. В лунном свете, которым наполнена спальня, лицо Дантоса кажется чересчур бледным. Его взгляд блуждает по моей шее, и я точно знаю, что привлекло внимание герцога Кернского... Он разглядывает шрамы. Увы, эти отметки слишком красноречивы, отпираться бессмысленно.

Дантос нервно сглатывает, взгляд скользит вверх и замирает на моих губах. Кажется, ничего не происходит, но... я схожу с ума окончательно.

Не могу! Я безумно соскучилась по простому человеческому теплу. Я хочу прижаться к Дантосу, узнать вкус его губ. Я хочу. Его. Всего. Сейчас!

Я приподнимаюсь, чтобы вновь обвить его шею руками, но вместо этого оказываюсь в крепких объятиях. Ладони упираются в широкую мужскую грудь. Опять дыхание на моей щеке, и поцелуй в губы – такой желанный, но такой осторожный...

Мир вокруг внезапно перестаёт существовать. Но мне плевать на мир. Мне плевать на все запреты и правила. Я хочу его, Дантоса. И точно знаю – герцог Кернский противиться не станет.

Я проснулась первой. Осторожно вывернулась из кольца его рук, соскользнула с постели и, стараясь не шуметь, отправилась в ванную. Ноги, несмотря на продолжительный отдых, ощутимо дрожали, губы горели. Эта слабость и этот жар были приятными, и бессознательная улыбка – лучшее тому подтверждение.

Кожа не просто хранила запах Дантоса, она им пропиталась. Это было... нет, не странно, а как-то очень естественно и даже правильно, но... это всё-таки лишнее.

Я дождалась, когда прогреется вода и осторожно спустилась по ступенькам. Сегодня ощущения, которые дарили струи воды в массажной зоне, были не такими яркими, как вчера.

Мыло, шампунь, пушистое полотенце... Бальзам для тела, который случайно обнаружился в шкафчике с банными принадлежностями... Гребень и попытка вспомнить каково это – жить с гривой до бёдер...

Я не торопилась.

Нет, я не боялась выйти и взглянуть в глаза герцогу Кернскому. Я ничего не боялась. Просто пыталась решить, как быть дальше.

Жаль, в голове царила невероятная пустота. Вернее, я могла думать лишь о том, как ладони Дантоса скользят по моему телу, как его губы касаются моих, как он преодолевает призрачный барьер, чтобы... Ох, я солгу, если скажу, что мне понравилось.

Да, солгу. Потому что слово «хорошо» не подходит. Это было волшебно! Совсем не так, как с Ластом.

Видимо, слишком долгое воздержание сказалось, ну и пребывание в драконьей шкуре, которое обострило ощущения...

В любом случае, думать о чём-то кроме не получалось, а сидеть в ванной до скончания веков не хотелось совершенно, поэтому я завернулась в полотенце и вышла в спальню.

Комната тонула в золоте утреннего солнца, а герцог Кернский, вопреки моим надеждам, не спал. Он лежал, закинув руки за голову, и смотрел в потолок.

Услышав стук двери, повернулся. На красивом аристократичном лице не отражалось ничего. То есть вообще ничего. Кроме полного, абсолютного спокойствия.

А ещё он молчал! И за это я была особенно благодарна, хотя прекрасно понимала, что молчание продлится недолго.

Я не рисовалась, не красовалась, не кокетничала. Просто приблизилась, обошла кровать, сбросила полотенце – влажное оно, увы – и скользнула под одеяло. И тут же очутилась в плену... Блондин навис сверху, одарил долгим пристальным взглядом, и потянулся к губам.

Я не возражала.

Поцелуи мало напоминал те, что будоражили моё сердце до самого рассвета, он был как будто целомудренней. Но это ничего не изменило – я вспыхнула в один миг.

Нет, так не пойдёт. С этим нужно что-то делать, причём срочно.