Счастье вдруг или история маленького дракона (СИ) - Анна Гаврилова

– На горшок?

Тяжко вздохнув, маленький дракон хотел снова сказать «нет», но передумал и кивнул. Да, милый. Да!

Дантос с колен не спихнул. Он аккуратно подсунул руки под чешуйчатое тельце, бережно поднял и понёс к двери в ванную.

Вернее, это мне думалось, что несут просто к двери, а в действительности...

– Ву! – протестующе воскликнула я, когда блондин ввалился в ванную и, продолжая держать меня, умудрился щёлкнуть пальцами, чтобы активировать магические светильники.

Дальше было жестче: мой протест проигнорировали и уверенно понесли к унитазу.

Смущение? Ну так, чуть-чуть. И если зачесть, что я сюда вообще– то не на горшок, а просто уединиться...

– Ву-у-у!

Пусти, зараза!

– Стесняться в другой раз будешь, – нахально заявил герцог Кернский. – А сейчас делаешь свои делишки, и идём отдыхать.

У меня от возмущения даже рот приоткрылся. Я? Делишки? При тебе? Да я скорее помру, чем соглашусь на такое! А ну поставил меня на пол и пошел обратно!

В подтверждение мысли о своей самостоятельности, я попыталась вывернуться и едва не упала – просто не ожидал блондинчик подобной прыти.

– Астра... – протянул Дантос укоризненно.

Дан, милый, ну пожалуйста. Мне нужно побыть одной. Прошу!

– Ты уверена, что справишься? – спросил мужчина тихо.

Я кивнула.

Он не хотел, но всё-таки поставил на пол, одарил пристальным взглядом. Я тоже взгляд подарила – молящий.

– Хорошо, – наконец, согласился он. – Жду за дверью. Но если что – сразу зови.

Я часто закивала, а блондин неохотно развернулся и потопал к выходу. На пороге обернулся, глянул хмуро, и только после этого вышел. И дверь за собой закрыл.

Всё. Дождалась.

Я прекрасно понимала, как сильно рискую, но терпение кончилось ещё четверть часа назад. Успокаивало лишь одно – надежда. Герцог Кернский, как бы там ни было, мужчина воспитанный, и о стеснительности маленького дракона прекрасно знает. Он не станет вламываться в ванную комнату, он не будет подглядывать. А раз так...

Я сделала два шага в сторону и застыла. Закрыла глаза, расслабилась. Ощущение силы метаморфа было таким родным, но таким непривычным, что я на мгновение растерялась. Пришлось сделать глубокий вдох, выдохнуть и вдохнуть снова. А потом я отпустила себя. Просто отпустила и всё.

Возвращение в истинную форму – самый простой, самый легкий вид трансформации. Он не требует концентрации внимания или сосредоточения на потоке силы. Принять истинную форму – это как перетянутую пружину спустить. Раз – и всё.

Только боль та же самая. Тело меняется, сознание плавится, вся вселенная переворачивается вверх тормашками. Хочется от боли кричать! Но умение совершать трансформацию беззвучно – первое и главное, чему научил старейшина Ждан. Я молчу.

Время замедлилось. Каждая секунда – маленькая вечность. Когда сил терпеть уже нет, боль уходит, а я... чувствую холод. Впервые за последние семь лет.

Мрамор пола почти ледяной, но я падаю и замираю. Впитываю этот холод, ведь драконы его не воспринимают, равно как и жару. Ещё мурашки по коже ощущаю, а запахи и звуки наоборот исчезли – это последствие того, что органы чувств теперь человеческие. Ущербные.

Слабость. Слабость просто убийственная! Но я всё-таки заставляю себя встать. Сперва на четвереньки, после, с огромным трудом, на ноги. И тут же едва не падаю – отвыкла.

Шанс упасть в самом деле велик, а падение – это грохот и непременное явление Дантоса. Но блондину видеть меня нельзя... Поэтому иду очень медленно, полусогнувшись. И только оказавшись у зеркала, которое занимает большую часть торцевой стены, заставляю себя встать в полный рост.

Девушка, которая отражается в зеркале, до боли знакома... Только худющая, измождённая, и ужасно чумазая. Глаза кажутся даже не большими, а прям-таки огромными. Тени, которые пролегли под ними, замечательно подчёркивают насыщенный изумрудный цвет.

А волосы потускнели и спутались. Они сейчас не чёрные, а какие-то серые. И вьются как-то совсем неправильно, и вообще воронье гнездо напоминают.

Ещё круглые ожоги на шее – след от расплавленных шипов ошейника. И что-то подсказывает – они уже не сойдут, на всю жизнь останутся.

Но я всё равно улыбаюсь. Улыбка кажется вымученной, но... я счастлива. Впервые за последние семь лет по-настоящему счастлива!

Хочется закричать, только теперь не от боли – от радости. Но я слишком хорошо знаю, что делать этого нельзя. Дантос не должен узнать. Даже заподозрить не должен.

Дантос... Я оглядываюсь на дверь, сердце пропускает удар. Так хочется выйти, сказать ему... Что сказать? Что он лучший мужчина на свете.

Он действительно лучший, и если бы в том списке из двадцати восьми имён был кто-то хотя бы отдалённо похожий на Дана, я бы ни за что из дому не сбежала. Честно. Жаль, что герцог Кернский человек. И безумно жаль, что нам придётся расстаться.

Впрочем... может, когда-нибудь встретимся снова.

Где и как? Понятия не имею. Но очень хочу.

Ещё хочу в этот момент быть в истинном обличил, в безумно красивом платье. Чтобы он обязательно заметил, чтобы не смог отвести глаз.

Зачем мне это? Ну... просто хочется. Я же девочка, а девочкам свойственно мечтать. Особенно о глупостях.

С этими мыслями я опустилась на четвереньки. Холод мраморного пола ожег колени и ладони, но я не дрогнула. Вздохнула, закрыла глаза и позволила силе пробудиться, побежать по венам. Мне не пришлось вызывать в памяти образ золотой драконицы – тело слишком хорошо помнило последнюю форму.

Взрыв. Красная пелена, затем чёрная. Боль невыносима! Она гораздо сильней и ярче, чем при обычном перевоплощении. Просто у драконов совершенно другое строение скелета, а изменение костей – самое трудное. По большому счёту, эту трансформацию невозможно выдержать, потому что уровень боли и доля изменений тела превышают все мыслимые и немыслимые пределы. Это одна из причин, почему метаморфы стараются воплощаться только в людей...

Ноя терплю! И молчу! Не ради себя, ради него. Ради Дантоса.

Сознание плавится, мир кружится. В какой-то миг теряю связь с реальностью, а в себя прихожу уже драконом.

Бес меня пожри... опять это тело. Опять этот постылый гребень, крылья, и невероятно неудобный хвост. И попа толстая.

До зеркала в этом облике дотянуться не могла, так что себя не видела. Зато теперь обратила внимание на свои лапы. На чешуе сохранились чёрные следы копоти – последствие встречи с пламенем Верхи. Их явно пытались стереть, но успехом дело не увенчалось. Чтобы избавиться от такой грязи, нужно полноценное купание, не меньше.