Тень Эндера - Орсон Скотт Кард

Однако Виггин не собирался оставить дело без последствий.

Он не хотел обычной в этих случаях процедуры. Он повернулся к своей армии и окликнул Боба:

– Если бы ты командовал армией Саламандр сегодня, что бы ты сделал?

Поскольку кто-то из Драконов во время боя отпихнул Боба в сторону, тот сейчас медленно плыл к воротам противника, но вопрос все же услышал. Виггин не заботился о деликатности в отношении побежденных. Бобу не хотелось участвовать в этом, он считал, что Эндер совершает ошибку, проявляя столь откровенное презрение к Саламандрам. Недаром же он вызвал самого маленького солдатика из Драконов, чтобы подчеркнуть глупость тактики Бонзо. Но ведь Виггина не держали за глотку так, как Бонзо держал Боба.

И все же Виггин – командир, а тактика Бонзо глупа, о чем будет весьма приятно высказаться.

– Я бы заставил своих солдат все время кружиться вокруг наших ворот, – сказал Боб так громко, что его могли слышать все, даже Саламандры, которые все еще были приморожены к потолку. – Нельзя же стоять на месте, когда вражеской армии прекрасно известно, где ты находишься.

Виггин снова повернулся к Андерсону:

– Раз уж вы начали жульничать, почему вы не обучили нашего противника, как жульничать с умом?

Андерсон сохранил спокойствие и никак не ответил на выходку Виггина.

– Может быть, ты «оживишь» своих солдат?

Виггин не желал тратить время на традиционный ритуал.

Он сразу нажал на две кнопки своего «крюка», одновременно разморозив солдат обеих армий. И вместо того чтобы построить Драконов и дать возможность Андерсону объявить об их победе, крикнул:

– Драконы, разойдись!

Хотя Боб был ближе остальных Драконов к воротам, он все же задержался, ожидая, пока все не уйдут, чтобы поговорить с Виггином.

– Сэр, – сказал Боб, – вы только что унизили Бонзо, и он…

– Я все знаю, – ответил Виггин и вприпрыжку умчался по коридору, явно не желая ничего больше слушать.

– Он опасен! – крикнул ему вслед Боб.

Напрасная попытка. Виггин или уже понял сам, что напрасно раздразнил злобного хулигана, или ему на все наплевать.

А может, он сделал это нарочно? Ведь он всегда превосходно контролировал свое поведение, всегда действовал по плану. Однако Боб не мог даже предположить, что возможен такой план, который включает в себя не только оскорбление Бонзо Мадрида перед лицом двух армий, но и злобный выкрик в адрес майора Андерсона.

Зачем же Эндеру Виггину понадобилась подобная глупость?

Бобу вовсе не хотелось думать о геометрии, хотя завтра и предстояла контрольная. Все классные занятия сейчас отошли на задний план, но они все же проводились, да и работа на дом задавалась, хоть и выполнялась она по остаточному принципу. Уже несколько дней, как Боб получал отметки хуже, чем когда-либо раньше. И дело тут было не в том, что он не знал ответов или не мог сообразить, какими они должны быть. Просто его ум все чаще и чаще отвлекался на более важные для него дела: на новые тактические приемы, которые могли бы поставить неприятеля в тупик; на новые хитрости, которые учителя могли использовать против Драконов; на то, чту такое могло или должно было произойти в «большой войне», чтобы вдруг вся школьная система затрещала по швам; что произойдет с Землей и с МФ, если жукеры будут разбиты или если окажется, что они уже разбиты? В таких условиях было трудно думать об объемах, внешнем виде, поверхностях или размерах твердых тел.

На вчерашней контрольной, относящейся к проблемам гравитации вблизи планетарных или звездных масс, Боб плюнул на все и написал:

2 + 2 = pV2 + n

Когда будет известно значение n, тогда я и закончу эту контрольную.

Боб знал: учителя прекрасно понимают, что у них тут происходит. Если им нравится притворяться, что классные занятия что-то значат, то черт с ними, а он поддерживать такую иллюзию не собирается.

В то же время Боб понимал, что проблемы гравитации играют существенную роль для судьбы тех, кто связан с МФ.

Ему необходимы и прочные знания в области геометрии, так как он представлял себе, что впереди его ждут еще более сложные разделы математики. Боб не собирался быть инженером, или артиллеристом, или проектировщиком ракет, или даже пилотом. Но ему надлежало знать то, что было известно им, лучше, чем знали они, иначе его не будут уважать и не пойдут за ним.

«Но только не сегодня, – думал Боб. – Сегодня мне нужно отдохнуть. Завтра. Завтра я выучу все, что должен. Завтра я не буду таким дохлым».

Боб закрыл глаза.

И тут же открыл их снова. Достал из шкафчика свой компьютер.

Там – на улицах Роттердама – он испытывал и усталость, и голод, и отчаяние, порожденное голодом и истощением. Но он все равно продолжал наблюдать. Продолжал думать. И именно поэтому выжил. В их армии выдохлись все. А потому они будут допускать все больше и больше глупых ошибок. А он, Боб, меньше всех прочих имеет право на глупость. Его единственное богатство – умение быть правым.

Боб включил компьютер, по дисплею которого сразу побежала строка: СЕЙЧАС ЖЕ ЯВИТЬСЯ КО МНЕ. ЭНДЕР.

До отбоя оставалось всего десять минут. Возможно, Эндер послал эту запись еще три часа назад. Но лучше поздно, чем никогда. Боб соскочил с койки, не стал обуваться и тихонько вышел в коридор в одних носках. Вскоре он уже стучал в дверь с табличкой:

– Входи, – сказал Виггин.

Боб открыл дверь и вошел. Виггин выглядел страшно усталым, таким усталым, каким всегда казался только полковник Графф. Тяжелые мешки под глазами, отекшее лицо, обвисшие плечи. А глаза яростные и сверкающие, в них настороженность и упорное биение мысли.

– Я только что получил твое распоряжение, – сказал Боб.

– Отлично.

– Скоро выключат свет.

– Я помогу тебе найти дорогу в темноте, деточка.

Нотка сарказма удивила Боба. Как всегда, Виггин неправильно истолковал его слова.

– Я просто не знал, известно ли тебе, который сейчас час…

– Я всегда знаю, который час.

Боб внутренне тяжело вздохнул. Всегда без промаха одно и то же. Каждый разговор с Виггином приобретает характер ссоры, в которой он, Боб, всегда проигрывает, хотя всегда виноват Виггин, который умышленно неверно интерпретирует слова Боба, что и приводит к недоразумению. Бобу это осточертело. Он знал, что Эндер гениален, он относился к нему с глубочайшим уважением. Но почему тот не видит в нем ничего хорошего?

Боб промолчал. Что бы он ни сказал, это приведет лишь к обострению обстановки. Виггин его позвал. Так пусть Виггин и ведет разговор.

– Помнишь, что произошло между нами всего несколько недель назад, Боб? Ты тогда еще сказал, чтоб я тебя назначил командиром взвода?

– Угу.

– Я с тех пор назначил пять взводных офицеров и пять их заместителей. Тебя среди назначенных не было. – Виггин изогнул брови. – Я правильно поступил?

– Да, сэр. Но только потому, что ты не дал мне ни единого шанса проявить себя до того, как ты произвел эти назначения.

– Тогда расскажи мне, как ты проявил себя в этих восьми боях?

Боб хотел было рассказать, как несколько раз его советы Бешеному Тому помогли взводу «С» стать самым боевым и продуктивным взводом в армии. Как его тактические находки и творческое использование сложившейся на поле боя ситуации были подхвачены другими солдатами. Но это могло прозвучать хвастовством, граничащим с неуважением к своему непосредственному начальству. Это было совсем не то, о чем должен докладывать солдат, желающий стать офицером. Бешеный Том мог сообщить обо всем этом Виггину, а мог и умолчать. Боб не должен говорить ничего, что не касалось его самого.

– Сегодня меня впервые вывели из боя так скоро, но компьютер показал, что у меня было одиннадцать попаданий, прежде чем я выбыл из игры. В каждом из сражений я «убивал» не менее пяти солдат противника. Кроме того, я успешно выполнял все поручения начальника, которые он мне давал.

– Почему тебя так рано сделали солдатом, Боб?

– Не раньше, чем тебя. – Не совсем точно, но близко к истине.

– И все-таки почему?

Чего он добивается? Ведь все решают учителя. Или он узнал, что список армии готовил именно Боб? Может, он с самого начала знал, что Боб сам вставил в список себя?

– Не знаю.

– Нет, знаешь, и я тоже знаю.

Нет, Виггин спрашивал не о том, почему Боба сделали солдатом. Он спрашивал, почему новичков вообще стали так быстро и так рано переводить в солдаты.

– Я пытался разобраться в этом, но у меня есть лишь свои догадки. – Конечно, догадки Боба никогда не брались с потолка, как и догадки самого Эндера. – Ты… очень хорош.

Они это видят, подталкивают, торопят…

– Почему, Боб, почему?

Только теперь Боб наконец понял, о чем именно спрашивает его Виггин.

– Потому что мы им необходимы, вот почему! – Боб сел на пол, его глаза смотрели не в лицо Виггина, а на его ноги. Боб знал много вещей, которых ему не следовало знать. Вещей, которые, как думают учителя, он и знать не мог. И по всей вероятности, их нынешний разговор прослушивается. Боб постарался сохранить на лице выражение, которое ничего не говорило о том, сколько всего он знает. – Потому что мы им нужны. Чтобы разбить жукеров. Это единственная вещь, которая их интересует.