Соколиная охота - Роберт Линдон

— Пойми, не все трудности этим исчерпываются, — произнес Валлон, несколько смягчившись. — Мы будем набирать еще людей в команду, и я не могу быть чрезмерно переборчивым. Несомненно, не все из них будут нравственно чисты. Я видел, какое безумие охватывает солдат, когда среди них появляется свободная женщина. Видит Бог, я немало похоронил таких.

— Пес убьет любого, кто хоть пальцем ее коснется.

— Ты полагаешь, меня это успокоило?

Вэланд вновь замолчал. Франк облокотился о борт.

— Потом вот еще Снорри.

Сокольник глянул ему в глаза.

— А что Снорри?

— Только не притворяйся, будто не видишь его неприязни к девчонке. Мне плевать на его предрассудки, но нам без его помощи не обойтись.

Вэланд презрительно ухмыльнулся.

— Он предаст нас вне зависимости от т эго, будет она с нами или нет.

Валлон сощурился.

— Объясни, что ты имеешь в виду.

— Он слегка тронулся умом и беседует сам с собой, не замечая этого. Он собирается ограбить нас.

Франк напрягся.

— Ладно, с этим я разберусь в свое время. — Голос Валлона снова зазвучал твердо. — Но это ничего не меняет. Девчонка должна покинуть корабль.

Вэланд смотрел на свои ноги.

— Я сожалею.

Валлон опять заговорил спокойнее:

— Я вижу, что тобой двигала доброта, но лишь по счастливому стечению обстоятельств твоя горячность нас всех не погубила. Мы высадим девушку на берег, снабдив необходимыми средствами. Деньги она получит за счет твоей доли в выручке. Это будет тебе наказанием, и, согласись, оно значительно мягче того, что ты заслуживаешь.

Сокольник поднял на него глаза.

— Я хотел сказать, что сожалею, но не могу остаться под вашим началом.

— Только не говори мне, что собираешься остаться с ней.

— Вы обещали, что я могу быть свободен, как только мы поднимем парус.

Валлон махнул рукой в сторону берега.

— Девчонка совсем лишила тебя разума. Теперь это не твоя страна, и ничего, кроме нищеты и погибели, ты здесь не найдешь. Ты вне закона, и за твою голову назначено вознаграждение. Кто-нибудь обязательно выдаст тебя, даже если ты уйдешь подальше от побережья. У тебя нет земли, и тебя некому защитить. В лучшем случае станешь бесправным пахарем, ты к этому стремишься?

Вэланд сверкнул глазами.

— Мы найдем себе место в лесу, где будем жить не хуже любых землевладельцев.

— Ерунда. Тогда ты жил в лесу один. Подумай, что значит связать свою жизнь с женщиной. Тебе сколько всего-то? Семнадцать? Слишком молод, чтобы обременять себя семейными узами.

Вэланд ничего не ответил. Валлон говорил шепотом, понимая, что Снорри попытается подслушать их. Он привлек Вэланда поближе.

— Наши отношения складываются непросто. Ты не оказываешь мне должного почтения. Нет, не перебивай. Я это говорю не из тщеславия, а исходя из своего опыта. Каждое предприятие должно быть возглавлено командиром. С самого начала ты подчинялся моему главенству только до той степени, до которой тебя это устраивало. Я давно бы тебя отослал, если бы не видел в тебе некоторых очень ценных качеств. Ты храбр, находчив, умен. Научись подчиняться вышестоящим, и у тебя будет блестящая будущность.

Вэланд стоял, опустив глаза.

— Я думал, ты хочешь поймать кречетов, — напомнил ему Валлон.

Сокольник поднял голову.

— Хочу. Ради этого я и пошел с вами.

— Тогда не упусти возможность. Только раз в жизни человек может осуществить мечту.

— Я не могу оставить ее, — сказал Вэланд сдавленным голосом. — Я пообещал.

— Жениться?

— Нет.

— А что же тогда?

Пес шел к ним через палубу, стуча когтями. Сокольник хлопнул ладонью по его спине, и животное улеглось, не сводя глаз с лица Валлона. Франк скрестил руки на груди.

— Значит, это твое последнее слово: если девушка покидает корабль, ты уходишь тоже?

Вэланд собрался с духом.

— Да.

Валлон шумно выдохнул, посмотрел на серебряную лунную дорожку. Земля скрылась из виду. Вокруг до горизонта ничего не было. Он потер лоб.

— Приведи ее ко мне.

— Вы ее не будете запугивать?

— Просто приведи.

Когда сокольник удалился, Валлон задумался о том, как упал его авторитет. Всего два года назад он командовал армиями. Одним движением руки он посылал в бой эскадроны. Он въезжал в поверженные города во главе своих войск и видел затаенный ужас в глазах горожан, понимающих, что в его власти казнить и миловать. Он отправлял на виселицу дезертиров и трусов, не колеблясь ни секунды. А теперь он опустился до того, что торгуется с крестьянином по поводу его зазнобы.

Сиз двигалась так тихо, что он не заметил появления девушки, пока на него не упала ее тень. Тонкая, как тростинка, с какой-то обреченностью в кошачьих глазах, она оказалась выше, чем он предполагал. Он едва не протянул руку, чтобы дотронуться до нее и удостовериться, что она не призрак.

— Значит, ты та голубка, которая умыкнула моего сокола.

Она быстро глянула на Вэланда.

— Как ее зовут? — обратился он к сокольнику.

— Сиз.

Валлон обратил взгляд на море.

— Нормандцы знают, что мы ушли от этого берега не навсегда. Они будут охотиться за нами по всему побережью. В ближайшие несколько дней мы не сможем сунуться на сушу, этого будет достаточно, чтобы вы одумались. Тем временем девушка должна коротко остричь волосы и носить мужскую одежду. Она будет спать отдельно, и вы будете все время держаться на приличном расстоянии друг от друга. Пока она с нами, ей придется самостоятельно зарабатывать на пропитание. Она умеет готовить пищу и шить? Что еще полезное она умеет делать?

Вэланд перевел требования Валлона. Девушка невольно коснулась рукой своих волос.

— Она не создаст никаких неудобств, — сказал сокольник.

Франк отмахнулся от него, показывая, что разговор окончен.

— Идите чего-нибудь поешьте.

Вэланд задержался в нерешительности.

— А как же вы, сэр?

Валлон завернулся в плащ.

— Долой с глаз моих.

XVI

Геро пробирался на нос корабля. Он несколько раз за ночь навещал Валлона, укрывая его шерстяными одеялами, когда ветер становился прохладнее. Теперь он стоял перед бесформенно укутанной фигурой своего господина, деликатно покашливая. Видя, что франк не просыпается, Геро легонько толкнул его.

Валлон приподнялся.

— Не беспокойтесь, сэр, это я. Я принес вам похлебку. Поешьте, пока она теплая.

Простонав, Валлон потер бока.

— Чувствую себя так, будто меня колесовали.