Битвы за Кавказ. История войн на турецко-кавказском фронте. 1828–1921 - Уильям Аллен

Турецкая 29-я пехотная дивизия, за которой прибыла и 17-я, вынуждена была начать свой марш 22 декабря. С собой взяли только горную артиллерию; весь багаж был сведен к минимуму; рационы тоже максимально ограничены. Солдаты питались в основном плоскими, плохо пропеченными местными пшеничными лепешками. На гребне Шакир-Баба не было древесной растительности. Люди не имели топлива, теплых вещей; только у части солдат были шинели, а на ногах – крестьянская обувь, совсем не приспособленная для гор. Вице-генералиссимус утешал себя словами в духе Наполеона: «Наши базы снабжения впереди!»[79]

Предполагалось, что 29-я и 17-я дивизии прибудут в Чатак, расположенный на северном конце хребта Шакир-Баба, к ночи 23 декабря. За два дня до их выхода 3-я дивизия IX корпуса (28-я) начала движение по тропе, проходящей через Ид. Она получила приказ прибыть в Чатак на один день позже, чем 29-я и 17-я дивизии. 28-й дивизии пришлось выполнить особо трудный марш, но Энвер, разделив свои силы, рассчитывал не только разгрузить забитую войсками «пушечную дорогу», но и вклиниться между истоминской бригадой в Ольты и основной российской группировкой в Сарыкамыше.

Следуя за 28-й дивизией, 31-я дивизия X корпуса, вышедшая из Эгрека, вынуждена была идти через Ид по долине Ольты-Чая в сторону города Ольты. Одновременно ей пришлось согласовывать свое движение с перемещением 30-й и 32-й дивизий X корпуса, которые несколькими днями раньше тайно перебросили по плохой тропе из района Эрзерума в Тортум. 22-го числа эти две дивизии должны были двинуться маршем по долине реки Сиври-Чай в направлении Ольты. Для завершения запланированного окружения войск Истомина послали специальный отряд под командованием Али Фетхи-бея (один полк 31-й дивизии с двумя горными орудиями). Двигаясь еще дальше на север по долине реки Тортум-Чай, он должен был пересечь горы Ак-Даг и спуститься в долину реки Ольты-Чай около Хаскёя, в 10 км к западу от Ольты. Все эти перемещения согласовали по времени; в их задачу входил захват и уничтожение бригады Истомина 23 декабря, а 25 декабря Энвер уже планировал атаковать Сарыкамыш силами IX корпуса. По его расчетам, подкрепления из X корпуса, следовавшие из Ольты, должны были прибыть туда на следующий день. В то же самое время X корпусу разрешили после захвата Ольты выступить на Мерденик, а затем на Ардаган. Отдельное наступление на Ардаган должны были осуществить войска под командованием немецкого майора Штанге (два полка 32-й дивизии при 8 орудиях и 2 тыс. солдат нерегулярных войск). Их цель: выступить из Борчка, пройти по шоссе Батум – Ардаган через Артвин и Ардануч и форсировать перевал Яльнизчам-Даг.

Все эти перемещения были утверждены приказом от 22 декабря, подписанным Энвером (датирован 19 декабря). При составлении этого приказа его настоящие авторы – полковник фон Шеллендорф и майор Фельдмарн – совершили грубые ошибки в расчете времени, необходимого для перемещения войск в течение этого непривычного для турок зимнего марша.

На русских позициях затишье в боевых действиях в первой половине декабря создавало ложное впечатление стабильности. Армия Бергмана занимала оборонительные позиции вдоль линии, шедшей от Косутского отрога Шакир-Бабы, через Маслахат к реке Араке, далее на юг к Юзверану и селению Арди у подножия горы Драм-Даг[80].

После посещения фронта Юденичем положение войск улучшилось: солдаты получили зимнее обмундирование, санитарные условия стали удовлетворительными, а комиссариат стал работать эффективнее, насколько это было возможно в столь трудных условиях.

Первый большой снегопад пришелся на 19 и 20 декабря, а вместе с ним пришли и первые тревожные новости из Ольты. 19-го числа генерал Истомин доложил, что российский пост в Иде обнаружил появление небольшого пехотного подразделения турок в долине реки Ольты-Чай у Эгрека. Он добавил, что за этим подразделением следовала целая бригада и что турки намерены атаковать Ид. Бергман отнесся к этим новостям равнодушно, но в тот же день получил телеграмму из Тифлиса с запросом о его планах помощи Истомину в случае нападения. Юденич обратил внимание на движение турецких войск, которое в это время года показалось ему весьма необычным. В тот же день Юденич приказал одному полку (два батальона) 3-й Кавказской стрелковой бригады (только что сформированной в Карсе) следовать в отдаленный район Олор при слиянии рек Ольты-Чай и Чорох, где вооруженные банды аджарских повстанцев проявляли растущую активность. Новые тревожные телеграммы приходили в штаб Бергмана в Месинкирте (их копии отправлялись Юденичу в Тифлис). 21 декабря Истомин доложил, что российский батальон после боя вновь овладел Эгреком; но армянский агент послал ему предупреждение, что на следующий день вся турецкая 28-я дивизия должна атаковать Ид. В тот же день передвижение турецких колонн неожиданно обнаружили истоминские посты около Котика в долине реки Сиври-Чай. (Это были передовые подразделения X корпуса.) Затем в тот же день Истомин доложил, что противник не проявляет активности на реке Ольты-Чай и что их главная линия наступления, похоже, будет проходить ниже по течению Сиври-Чая. Позже он опять доложил, что турок наблюдали и дальше к северу, вблизи пограничного поста в Кукурусе (это была колонна Али Фетхи). Последнее обстоятельство подтверждало (если это вообще было нужно), что турки в районе Ольты выполняют обходной маневр, и Истомин предложил оставить в Иде только арьергард и сосредоточить все имеющиеся силы для обороны Ольты. Он послал один батальон с двумя орудиями для усиления поста Кукурус.

Депеши Истомина от 21 декабря свидетельствуют о том, что все передвижения турок в районе Ольты тщательно отслеживались командующим войсками, стоявшими в этом городе. Его патрули работали хорошо, а патрули Али Фетхи раскрыли себя слишком рано. К вечеру 21 декабря в Тифлисе все уже хорошо понимали угрозу скорого нападения на Ольты. Иного мнения придерживался Бергман, который был непосредственным начальником Истомина. На предложение Истомина устроить демонстрацию в районе Кёсе-Портанос (в нескольких километрах к югу от Эгрека) Бергман ответил отказом, ссылаясь на то, что снег слишком глубок. Он не доверял сведениям армянских агентов Истомина. Бергман знал, что турецкий XI корпус стоит перед его главными силами в долине реки Пасин, но не представлял себе, что X корпус уже соединился с 3-й армией. Вылазки турок, начавшиеся на правом берегу Аракса 20 и 21 декабря, казались ему более важными, чем любое локальное движение в районе Ольты.

22 декабря российский Генштаб сообщил Кавказскому армейскому штабу, что, судя по докладам иностранных агентов, в Эрзерум прибыл Энвер-паша. Вместе с депешами Истомина эта информация подтверждала, что турки скоро начнут очень важную наступательную операцию. Юденич имел беседу с наместником, и оба выказали свое недовольство реакцией Бергмана на сложившуюся ситуацию. Было решено, что генерал Мышлаевский как помощник наместника и генерал Юденич как начальник штаба отправятся в полевой штаб в Месинкирте (23 декабря).

И вовремя. Истомин ближе к вечеру 22-го телеграфировал, что его бригаду в районе Ида атакует одна дивизия, а в долине реки Сиври-Чай появились еще две дивизии. Истомин решил прикрыть свой отход из Ида небольшим арьергардом и в течение ночи сосредоточил большую часть своих сил на позиции, прикрывающей город Ольты. Рано утром 22 декабря он сообщил, что войска, ведущие боевые действия в долине Сиври-Чая, представляют собой две дивизии X корпуса.

Вечером 23 декабря генералы Мышлаевский (который был не очень рад своему отъезду из Тифлиса) и Юденич отправились поездом в штаб генерала Бергмана, чтобы при необходимости взять на себя командование операциями. Юденич привез своего помощника генерал-квартирмейстера, генерала Болховитинова, и начальника оперативного отдела Генштаба Кавказской армии полковника Масловского, ставшего впоследствии историографом кампаний 1914–1917 гг. А тем временем турки в течение 22 декабря перемещались в соответствии с предусмотренным на этот день приказом Энвера. В долине Ольты-Чая появилась 31-я пехотная дивизия, в то время как 28-я с трудом тащилась по тропам, которые вывели ее в хвост двух других дивизий IX корпуса (29-й и 17-й). Эти дивизии уже вышли на top yol. В районе Ида перед 31-й дивизией располагался только слабый арьергард из шести рот при двух орудиях под командованием полковника Кутетадзе. Дружина армянских волонтеров под командованием Кери была послана Истоминым в селение Виринтап, располагавшееся на юго-западном конце «пушечного пути», с приказом установить контакт с патрулями Бергмана; вместо этого армяне доложили о двух турецких батальонах IX корпуса, двигавшихся по гребню Шакир-Бабы. Это были первые достоверные известия о том, что турки используют эту дорогу.

После полудня того же дня Кутетадзе остановился около селения Нариман, чтобы дать передышку своим людям. Он не позаботился о том, чтобы выставить пикеты, и был неожиданно атакован передовыми отрядами 31-й дивизии. Кутетадзе растерялся и вместе с 750 солдатами сдался в плен. Два орудия были потеряны, но 500 или 600 человек отказались сложить оружие и, воспользовавшись ранними сумерками, сбежали. В этом маленьком инциденте армянская дружина не участвовала.