Страна динозавров - Константин Якименко-Сегедский

Скалистые уступы

С утра, позавтракав, вновь продолжили движение в низ по течению и к обеду вышли в тот самый живописный заливчик, давший название впадавшей в него реке.

Больше прогулок по этой земле мы совершать не собирались и сразу после обеда вышли в море, обогнув небольшой мыс и направившись на юг.

Пройдя две трети мили вдоль каменистого берега слева по борту, мы увидели ещё один новый вид динозавров.

Они были похожи на известных нам гадрозавров, практически полностью копируя их строение тела, но отличались вытянутым вперёд безобразным утиным клювом.

Динозавры прыгали в воду с голых камней и, погружаясь должно быть на большую глубину, всплывали с полной охапкой водорослей во рту. Затем они вылезали на берег и по долгу пережёвывали свою добычу.

— Завроловы, — узнал животных Челенджер.

— Они опасны? — спросил его коллега.

— Нет, если только на них не нападать. В основном они питались водорослями, но когда надо, как мне кажется, могут и постоять за себя.

По мере продвижения на юг с права от нас увеличилась ещё до недавнего времени узкая чёрная полоса на горизонте, превратившись в обширный каменный остров с крутыми скалистыми откосами без единого растения на своей поверхности.

Мы решили направиться к острову, в надежде с высоты осмотреть окружающую местность и взяли курс на самую ближнюю его точку.

Ближе к вечеру мы таки добрались до берега острова и, не став терять времени, полезли вдвоём с Челенджером наверх. Остальные остались в шлюпке, отплыв на безопасное расстояние от каменистого берега, чтобы тот не повредил обшивку.

Теперь я уже не только смотрел под ноги и выбирал себе наиболее безопасный путь, но и поглядывал по сторонам, не желая повторять старую ошибку, которая чуть не стоила мне жизни. Память о которой навсегда запечатлелась в виде восьми шрамов, веером раскинувшихся по моей спине.

Около получаса потребовалось нам, чтобы взобраться на вершину хребта, растянувшегося вдоль всего острова с северо-запада на юго-восток, примерно на девять миль.

Находясь на трёхсотфутовой высоте и видя прямо под собой маленькую горошину шлюпки, становилось очень даже не по себе. Рефлекторно мы хватались за каждый выступ в скале, чтобы не дай бог не упасть и, наверно, делали это с такой силой, что захочешь — не оторвёшь руку от спасительного камня.

Усмирив свои страхи и засев в наиболее безопасном месте, мы вытащили бинокли и стали обозревать местность.

Оказалось, что отдалённая от нас небольшим проливчиком земля на востоке, простирается и дальше на юг, но при этом зелёная полоса растительности прерывается примерно в двенадцати с половиной милях далее вдоль берега, практически на горизонте. Но в бинокль можно было рассмотреть, что за этой гранью дальше ничего не произрастает, так как начинаются голые и безжизненные скалы, простирающиеся дальше вплоть по самой линии горизонта.

— Видимо теперь нам совершенно не имеет смысла держать путь дальше на юг, — вздохнул профессор, убирая свой бинокль.

— Выходит так.

— Значит, придётся поворачивать назад. Здесь уже нет ничего интересного для нас.

На карте местность на юге, которая должна была соединять две самые южные точки, известные нам, обозначили просто скальным откосом. Если учесть то, что двое этих берегов не соединялись никаким перешейком, либо он был уж чересчур протяжённым и небольшим, то мы мало, в чём ошибались. Таким образом, получилась довольно впечатляющая полоса утёсов, протяжённостью около 44 миль.

Больше на карту заносить было нечего, так как остальную территорию покрывало своей зеркальной поверхностью просторное море.

Теперь оставалось только спуститься и, развернув нашу шлюпку на сто восемьдесят градусов, направиться на север.

— Ну, теперь хоть можно точно утверждать, что под Ураном мы южного полюса не достигнем, — произнёс я, чтобы хоть как-то разнообразить монотонное спускание вниз.

— К сожалению.

— Кстати, а как мы назовём этот остров, профессор?

— Не знаю, — задумался Челенджер, а затем несколько взбодрился, видимо что-то придумав. — А с чем вот вы, например, его ассоциируете?

— Наверное, только с камнями, — ответил я.

— Вот и не будем ломать голову: назовём его Каменным.

Я несколько задержался на месте, посмотрев на профессора с улыбкой на лице:

— Что ж, неплохое название. Так и запишем. Вот только спустимся с него, — посмотрел я на крутой откос внизу, — и сразу же запишем.

Как и предполагалось, сев в шлюпку, мы направились обратно вдоль берега. Снова прошли местность с завроловами, Живописную реку и под ужин остановились у горного хребта, вдоль которого мы уже проходили еще когда переплывали море Ящеров, направляясь с Юрского острова. Продолжение этого же хребта мы видели, когда проплывали по реке Живописной. Видимо он имел просто грандиозную протяжённость.

С этого места мы разглядели и небольшой проливчик, разделивший этот грандиозный хребет в паре миль к северо-западу от нас. Раньше мы его не заметили и это не удивительно: он был настолько крохотным, что без бинокля его было бы крайне тяжело разглядеть. К тому же, с какой-нибудь другой точки этот пролив разглядеть было просто невозможно, так как он был не строго перпендикулярен линии горного хребта, а пересекал его под углом. Таким образом, если бы кто-то смотрел на этот пролив со стороны моря, как и мы, когда проплывали вдалеке от него, направляясь в русло реки Живописной, то ничего, кроме ровной линии скал не увидел бы.

Завтра же решили проверить, что находится за проливом, а пока разложили палатку и принялись за приготовление ужина. Следующий день обещал быть не лёгким, от чего нам не мешало, как следует отдохнуть перед ним.

Глава тридцать четвёртая

Залив за каменным забором

Пролив был настолько узок, что шлюпка еле-еле протиснулась в образованное между горным хребтом отверстие. Глубина его в среднем не превышала полтора фута, так что, проходя его, мы чуть не сели на мель.

За это проливчик вполне обоснованно получил название Узкий.

С трудом пройдя таки через это отверстие, мы оказались в каком-то обширном водном бассейне.

Здесь было несколько темнее, чем по другую сторону хребта. Хотя это было и не удивительно: скалистый хребет сплошной грядой вздымался вверх, достигая высоко-высоко вверху поверхности самого Урана. Подобной высоты достигали и остальные практически вертикальные склоны хребта, сплошной полосой окружая местность вплоть до самого горизонта.