Непал для братвы - Сергей Николаевич Окунев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Начальник Департамента, видимо, получивший успокоительные рапорты от своих подчиненных с места событий, заверил, что к русским спортсменам, случайно оказавшимся в зоне не совсем понятных происшествий, никаких претензий нет и, простимулированный еще несколькими зелеными бумажками с портретом удивленно смотрящего на все это Франклина, удалился исключительно довольным. Единственно, кто в этом деле серьезно пострадал, так это «достопочтенный Шри… (и как его там еще)», которого сделали козлом (не горным!) отпущения. Его не только выгнали с позором со службы, но долго еще мурыжили в предварительном заключении, обвиняя в распространении порочащих и панических слухов в личных корыстных целях. Месяца через три ему пришлось срочно перебираться в другой конец страны и начинать новую жизнь – бедно, но честно… А поделом, не фиг пытаться на двух стульях свой жирный зад размещать, да еще начальство по пустякам беспокоить! Ни в одной стране этого не любят. Недаром в России триста лет назад царь Петр I издал официальный указ о том, что «подчиненный перед начальством должен иметь вид молодцеватый и глуповатый, дабы умным видом не смущать начальство».
Через день в Катманду, под каким-то предлогом, удалось вырваться Арендту. Встреча была организована на высшем (по понятиям братков) уровне, но предварительно ему показали кассету встречи Ортопеда, его переодевание, продемонстрировали шкуру и даже разрешили примерить. По размеру она была ему несколько великовата, но по цвету рыжий Зиг вписывался, ну прямо как будто с него эту шкуру сняли! Все происходящее было также заснято на видео. Зигфрид умолял сделать копии этих съемок для него немедленно, но предусмотрительный Клю-генштейн сказал, что он непременно обещает эти пленки или DVD передать, но не раньше, чем им удастся вывезти эту шкуру в Россию. «Ты ведь понимаешь, какой шум может подняться, если узнают, что она у нас. Начнется такая драка между учеными, что нас просто затопчут и не заметят, или еще хуже: обвинят в чем-нибудь ужасном, а нам за-светиться еще и по этому поводу ну совсем не надо! Ты уж потерпи! И своим не слишком распространяйся; опять же законники хреновы подставить могут (Зиг понимающе кивнул), а чтобы у тебя впечатление не сложилось, что обмануть тебя хотим, выдери из шкуры несколько волосков, а по приезде домой исследуй их, сколько хочешь. И для нас это тоже неплохо, вроде независимой экспертизы будет, а ты объясни, мол, нашел в пещере, очень подозрительно похожей на стоянку первобытных людей, а больше там ничего не было…
Зигфрид аккуратно спрятал эти волоски в футляре своего бритвенного прибора и отнес к себе в номер, так как программу и дальнейшее протекание встречи он представлял весьма хорошо, и не ошибся, проснувшись почему-то в номере Глюка на диване с микрофоном на оборванном проводе, позаимствованном в ресторане гостиницы. Братаны потом с уважением рассказывали, как он, не без их чисто символической поддержки, перебросал всех музыкантов за кулисы, и на радость посетителям ресторана они хором исполняли русские и немецкие песни. Все, в том числе администрация ресторана, были в таком восторге, что простили мелкие прегрешения (типа фингалов у музыкантов), горку битой посуды и необходимость ремонта сцены.
Для братков такой опыт несения культуры в массы был достаточно нормальным, поэтому с утра они обсуждали проблему выезда из Непала. На купленных и отловленных ими животных для зоопарка были оформлены все соответствующие документа. Травоядные и крупные хищники уже двигались в специальных фургонах к русскому судну, возвращавшемуся в Россию порожним и теперь ожидавшему нечаянно свалившийся фрахт в одном из портов Индии. Всю мелочевку: птиц, змей, рептилий и каких-то насекомых готов был взять (естественно, за соответствующую плату) борт МЧС, отлетавший обратно на родину после доставки в Непал шестидесяти тонн гуманитарной помощи. А далее обещали помочь летуны из военно-транспортной авиации, с коими так удачно скореши-лись при полете туда.
Стоматолог, убедившись в разумности и деловых качествах Ху, предложил ему перебраться в Россию.
– Послушай, Моржик, – вещал он, – ну какая у тебя здесь перспектива? Такие, как мы, не так уж часто в этот Непал едут. Больше вшивота всякая, ученые, там, писатели, ну, блаженные, которые какие-то тайны Востока ищут, в общем, народ безденежный… Ну, будешь переводчиком и все! Сколько ты тут зарабатываешь? Ну, полштуки в месяц в потолке. Вот у меня будешь получать реально, заведешь служанку, опять же сможешь позволить себе расходы на ее содержание. Дом у тебя, извини, просто халупа. А я готов серьезную работу предложить. Мы тут прокручиваем дела и с Китаем, и с Таиландом, еще с Индией и, может, с Непалом начнем. Я тут перспективы вижу; а ты и языки знаешь и учился у нас, технарь все-таки. Можешь и документы грамотно перевести, договор составить, опять же перетрещать вопрос какой, представителем нашим поехать. Зарплату тебе положу для начала две штуки, потом, конечно, поболе будет. Квартира, прописка, гражданство – это все в месяц решится. Жену заберешь, детишек; хочешь, и служанку прикупи, твое дело! Сам видишь, у нас на национальность не смотрят, – все, кто в деле, свою долю имеют, что славяне, что татары, что даги, даже метис один есть – никаких проблем! Так что подумай, лучше ответ до нашего отъезда дай, а то, если письмами обмениваться, то задержки всякие будут. Ну как?
– Я, конечно, подумаю, – осторожно ответил Ху, – одних суток хватит!
И вот наступил торжественный день, когда братки покидали слегка взбудораженный их бурной деятельностью Непал. Отголоски шухера, который явился следствием их похождений в заповеднике, привели к всплеску совершенно ненужной активности таможенников и погранцов на рубежах страны, что могло осложнить вывоз шкуры снежного человека. Но безвыходных положений не бывает!
Хитроумный Аркадий придумал схему, которая сработала.
Комбижирику, который по волосатости тела не уступил горной горилле и именно из-за этого не попал в отряд космонавтов, хотя по остальным параметрам всех обставил, было рекомендовано не бриться, и по возможности, не мыться, чтобы от него за версту воняло потом, Ортопеду – не трогать прическу и бороду, а остальным постараться не особенно следить за своим туалетом. Хотя это шло вразрез с привычкой братков мыться и бриться, по меньшей мере, раз в день, условие было принято беспрекословно. Громову сообщили некоторые детали плана, и он, где надо и не надо, с надрывом в голосе сообщал, что у русских спортсменов, в связи с их нервными расстройствами, окончательно раз регулировалась эндокринная система: они, бедные, потеют, обрастают волосами, ручонки их дрожат, зубы клацают,
