Кровь слепа - Роберт Уилсон

— Но это не были люди от Марисы.

— А отправившись в Лондон, я не послушался их рекомендации не совать нос в их дело.

— Кто же эти «они»?

— Точно не знаю, — сказал Фалькон. — Дай мне, пожалуйста, свой мобильник.

— Но причину похищения Дарио ты знаешь?

— Я думаю, — сказал Фалькон, набирая текст сообщения Якобу, — что это сделали для того, чтобы отвлечь меня чем-то другим.

— Ты объясняешь, ничего не объясняя, Хавьер.

— Потому что иначе не могу, — сказал он, посылая сообщение со следующим текстом:

Надо поговорить. Позвони. X.

— Но ты догадываешься, кто мог бы его похитить? — спросила Консуэло.

— Я не вполне уверен в том, что знаю непосредственных исполнителей, но от какой группы мог исходить приказ, я знаю.

— И кто же это? — Обеими руками Консуэло обхватила его голову и повернула к себе. — Ты не хочешь говорить мне это, Хавьер, да? Но что может быть ужаснее русской мафии?

— На этот раз я собираюсь воспользоваться своими умственными способностями и связями с разведкой, — сказал Фалькон. — Не хочу дважды делать одну и ту же ошибку.

Ползя по проспекту Канзас-Сити, он искал телефон-автомат. Жара стояла удушающая. Теперь он был один. В ответном сообщении от Якоба говорилось, что он остановился в гостинице в Марбелье, и указывался испанский номер мобильника, по которому можно звонить. Отчаявшись найти автомат на улице, Фалькон направился на вокзал.

— Каким образом тебя занесло в Марбелью? — спросил Фалькон.

— Я здесь по делу. По швейному, — отвечал Якоб. — Здесь проходит показ мод, небольшой, но мне он всегда дает заказы для фабрики.

— Абдулла с тобой?

— Нет, я его в Лондоне оставил. Он собирается обратно в Рабат, — сказал Якоб. — Но к чему все эти вопросы?

— События получили продолжение. Надо поговорить с глазу на глаз.

— Не знаю, смогу ли проделать весь путь до Севильи, — сказал Якоб. — Ведь это три часа в машине.

— А как насчет того, чтобы встретиться на полпути?

— Я сейчас еду в Малагу.

— Можешь до Осуны добраться? — спросил Фалькон. — От Малаги она примерно в ста пятидесяти километрах.

— Когда встретимся?

— Об этом я тебе отдельно позвоню. Я еще на работе не был.

Отъезжая от вокзала, он прочитал сообщение: Марк Флауэрс предлагал встретиться в их обычном месте. Фалькон спешил на работу, но реку ему, так или иначе, по пути предстояло пересечь.

Через десять минут, припарковавшись возле арены, он уже сбегал по ступенькам лестницы на противоположной стороне бульвара Кристофора Колумба к их скамейке. Флауэрс ждал.

— У меня времени в обрез, — предупредил Фалькон.

— Как и у меня, — сказал Флауэрс. — Эти русские, что похитили мальчика…

— Ты предпринял поиски? Зачем?

— Я думал, ты хочешь найти сына Консуэло. Разве не так?

— Так, — сказал Фалькон. Ему предстояло обдумать связь Флауэрса с этим делом, прежде чем сообщать ему что-либо важное. — Я совсем замотался, Марк. Ночей не сплю.

— Мне нужна помощь.

— Означает ли это, что тебе разрешили мне помочь?

— Иногда я действую и без разрешений, — ответил Флауэрс.

Фалькон коротко рассказал ему о противостоянии и борьбе за власть Леонида Ревника и Юрия Донцова, стараясь излагать лишь факты, сообщенные им Пабло из НРЦ, и не касаться событий прошедшей ночи. Допустить, чтобы Флауэрс начал прокручивать все это в голове, он не мог.

— И ты не знаешь, которая из группировок похитила мальчика?

— Либо та, либо другая, а может, ни та ни другая.

— Но что именно говорили тебе, когда звонили с угрозами?

— Первоначально они требовали от меня прекратить допросы Марисы Морено, потому что это был след, ведущий к ним и к делу о севильском взрыве. — сказал Фалькон. — Но потом они прознали, что я был на месте аварии и гибели Василия Лукьянова, и увидели в этом возможность вернуть диски.

— И с их помощью давить на «Ай-4-ай-ти» и «Горизонт», — сказал Флауэрс. — Так почему же «ни та ни другая»? Ты, кажется, так выразился?

— Кто звонил с угрозами — непонятно. Думаю, что это были русские, но с тем же успехом это могло быть связано кое с чем другим.

— С Якобом, да? — моментально отозвался Флауэрс. — А после похищения звонки прекратились?

— Они сказали, что больше звонить не будут.

— Можешь добыть мне копии тех дисков?

— Зачем?

— Ты, как старший инспектор полиции, не можешь быть уличен в ведении переговоров с преступными формированиями, мне же ничто не помешает вести такую работу.

— Сказывается обычное презрение к морали?

— Черт меня дернул тогда откровенничать с тобой!

— Но диски — это же вещдоки.

— Только копии, Хавьер, только копии!

— Ты хочешь, чтобы я стал при всем честном народе изготавливать копии зарегистрированных вещдоков?

— В обеденное время в управлении пустынно, — сказал Флауэрс. — А если ты желаешь, чтобы я отыскал мальчика, ты должен снабдить меня инструментами.

— Я подумаю, что тут можно сделать, — ответил Фалькон, сильнейшим желанием которого было побыстрее отделаться от Флауэрса, чья просьба его смущала, так как он чувствовал в ней что-то очень и очень подозрительное.

До управления полиции он добрался только к половине второго. В отделе он застал Кристину Ферреру. Он сообщил ей то, что узнал от Рамиреса относительно Карлоса Пуэрты, и спросил, не слышно ли чего о прочих убийствах.

— Нам стало известно о нескольких появлениях Калеки уже после того, как вчера днем он бросил машину, — сказала Феррера. — На проспекте Рамон-и-Кахаль он купил бутылку воды, и видели, как он умывался на улице. Потом его видели бегущим по улице Энрамадилья. Он был по пояс голый. И в последний раз он был замечен на автовокзале на площади Сан-Себастьян.

— Судя по всему, он собирался покинуть город.

— Наши еще опрашивают людей на автовокзале. Но должно быть, рубашку он себе все-таки успел приобрести, так как по пояс голого человека больше никто не видел.

Он поручил ей выяснить время прибытия в Севилью частного лайнера компании «Ай-4-ай-ти», а сам отправился к компьютерщикам. Там громоздились компьютеры, а молодые лица сидевших за ними специалистов при свете мониторов казались серыми. Начальник отдела сообщил ему, что они работают над расшифровкой с 8.30 утра. В половине двенадцатого в помощь им были присланы два математика из университета. К полудню связались с Интерполом — узнать, не приходилось ли им сталкиваться в последнее время с теми или иными кодами русской мафии. Нет, ни о чем подобном они не слыхали.

— Это очень срочно? — спросил начальник отдела.

— Сегодня ближе к вечеру должно состояться совещание между представителями испанского консорциума и чиновниками из мэрии, совещание, на ход которого русская мафия, как мы считаем, попытается повлиять, — сказал Фалькон. — Мы сделали такой вывод, потому что на этих дисках засняты сексуальные сцены с участием некоторых лиц, которые должны присутствовать на совещании. Мы полагаем, что два зашифрованных диска, над которыми вы работаете, содержат нечто, относящееся к делу, и нам хотелось бы удостовериться в этом и изучить материал до начала планируемого совещания.

Вернувшись к себе в отдел, он застал там Ферреру с уточненным и зафиксированным в летном журнале расписанием рейса частного лайнера, согласно которому прибыть в севильский аэропорт он должен был в 19.00. Тут завибрировал мобильник Фалькона. Это оказался брат Пако.

— Я по поводу Калеки. Тебе все еще надо его отыскать?

— Ты знаешь, где он?

— Не то чтобы точно где, но я выяснил, что единственный человек из его бывшего окружения, с кем он поддерживает связь, — один из лучших конюхов; он тоже цыган, работает сейчас в Серанья-де-Ронде, обихаживает лошадей.

Записав адрес и дав отбой, Фалькон сел обдумывать план действий на день.

— Где Рамирес? — спросил он.

— Обедает с Серрано и Баэной, — отвечала Феррера.

— Попроси их поторопиться с обедом. Возможно, мы нашли зацепку на пути к Калеке.

Мобильник опять завибрировал, и Фалькон приложил его к уху, не взглянув на дисплей.

— Надеюсь, вы о нас не забыли, — раздалось в трубке.

— Вы обещали позвонить, и я ждал, — сказал Фалькон и, удалившись в кабинет, закрыл за собой дверь.

— Достали диски?

— Нет, они в работе. Изучаются. Я не имею к ним доступа.

— Вам этот шифр не по зубам, — произнес голос. — Мы имеем возможность оплатить услуги самого головастого шифровальщика. Над этим шифром три года бились люди не чета вашим. МИ-6 вам не переплюнуть.

— К расшифровке я отношения не имею, — сказал Фалькон. — Но если бы и имел и мог оценить диски, все равно я подождал бы, пока вы не передадите обещанного.