Искусство войны - Сунь-цзы

Лянский (точнее: вэйский) князь, как гласит рассказ, ничего не мог возразить и с тех пор больше никогда не заикался о своих сокровищах.

Следующие мысли Сунь-цзы касаются отношения полководца к своей армии. О том, как должен полководец относиться к своим ближайшим помощникам, к старшим военачальникам, Сунь-цзы уже мельком сказал, что полководец должен уметь видеть способности своих помощников и ценить их таланты. Здесь говорится об отношении к рядовому составу, к солдатам.

Сунь-цзы требует, чтобы полководец относился к солдатам как к своим детям, как к любимым сыновьям. Это необходимо полководцу для того, чтобы обеспечить ему преданность и любовь войска настолько прочные, что он может, по словам Сунь-цзы, "отправиться с ними хоть в самое глубокое ущелье... идти с ними хоть на смерть". Но вместе с тем полководец должен уметь приказывать своим солдатам так, чтобы они эти приказы исполняли неукоснительно; он должен уметь сразу же справиться с солдатами, если у них возникнет беспорядок. Иначе, как говорит Сунь-цзы, это будут уже "непослушные дети, и пользоваться ими будет невозможно".

Требование, чтобы полководец относился к своим солдатам как к любимым детям, выставляется большинством стратегов феодального Китая. Некоторые из них формулируют это требование так, как это делает, например, трактат "Лю тао": "Полководец должен делить вместе со своими солдатами холод и жару, труд и страдания, голод и сытость" ("Лю тао", отдел "Лун тао", 23). Сыма Цянь в своей биографии У-цзы приводит рассказ, характеризующий этого знаменитого полководца именно с такой стороны. Когда У-цзы поступил на службу к вэйскому князю и стал во главе его армии, он вел себя так, как требует "Лю тао": он одевался так, как был одет самый последний солдат в его войске; он ел ту же пищу, что и его солдаты; спал на голой земле без всякой подстилки; в походе шел пешком, не пользуясь колесницей; носил с собой всегда тот же походный паек, что и солдаты; делил наравне с солдатами все трудности и тяготы боевой жизни. Его заботливость по отношению к солдатам не останавливалась ни перед чем. Так, однажды у одного из его солдат образовался фурункул, который никак не прорывался и причинял больному сильнейшие мучения. Тогда У-цзы вскрыл его и высосал весь гной. Это вызвало, конечно, восторг всего войска, но когда слух о происшедшем достиг до матери больного, она горько заплакала. Удивленные родные спросили, отчего она плачет. Женщина на это ответила: "Когда мой покойный муж находился в армии, у него тоже выскочил фурункул и тоже никак не прорывался. Тогда его командующий сам вскрыл нарыв и высосал весь гной. Мой муж был так тронут этим проявлением заботы о нем и так стремился отплатить за это своему начальнику, что, не задумываясь, бросался в самые опасные места сражения и в результате был убит. Я боюсь теперь, что будет убит и мой сын" ("Ши-цзи", биография У-цзы).

Однако Сунь-цзы тут же предупреждает, что полководцу нельзя быть только добрым и любящим отцом и товарищем своих солдат. Когда нужно, следует уметь быть и строгим. Эта мысль очень хорошо выражена, правда в общей форме, в трактате "Сань люэ". В нем дана цитата из "Цзюнь-чань" - древнего сочинения по военному искусству: "Кто умеет быть мягким и умеет быть твердым, у того государство все больше и больше процветает. Кто умеет быть слабым и умеет быть сильным, у того государство все более и более прославляется. Кто только мягок и только слаб, у того государство непременно терпит ущерб. Кто только тверд и только силен, у того государство непременно гибнет" ("Сань люэ", 1,4). "Сань люэ" говорит о необходимости сочетания твердости и мягкости для правителя. Но это правило, естественно, распространяется и на того, кто управляет армией, на полководца, тем более что он - как требует Сунь-цзы и как, по-видимому, тогда было общепризнанно - является неограниченным повелителем в пределах своего войска. У-цзы так именно и говорит: "Человек, в котором соединяются и гражданские добродетели, и воинская доблесть, это командующий армией. Тот, в ком сочетаются и твердость и мягкость, это руководитель армии" ("У-цзы", IV, 1).

Вэй Ляо-цзы также выставляет это требование, только вместо твердости и мягкости говорит о любви и страхе. Любовью можно привлечь к себе солдат, держать же их в повиновении можно страхом. О значении страха говорит знаменитая в своем роде, часто вспоминаемая военными писателями Китая, формула Вэй Ляо-цзы: "Когда солдаты боятся своего полководца больше, чем противника, они побеждают; когда солдаты боятся противника больше, чем своего полководца, они терпят поражение" ("Вэй Ляо-цзы", XXIII, 58).

Чжан Юй полностью присоединяется к приведенному мнению Вэй Ляо-цзы и считает, что и у Сунь-цзы речь идет о тех же двух чувствах солдат: о любви и страхе.

Сунь-цзы говорит: "Если будешь видеть, что на противника напасть можно, но не будешь видеть, что с твоими солдатами нападать на него нельзя, победа будет обеспечена тебе только наполовину".

Нетрудно заметить, что, как вышеприведенные, так и эти слова Сунь-цзы развивают мысль, высказанную им раньше, в III главе: "Если знаешь себя, а его не знаешь, один раз победишь, другой раз потерпишь поражение". Это основное правило, которое Сунь-цзы в той или иной форме не устает повторять.

История китайских войн изобилует примерами гибельных последствий забвения этого правила. Когда в период Семи царств (IV в. до н. э.) коалиция из шести царств - Ци, Чу, Янь, Хань, Вэй и Чжао - обратила оружие против сильного царства Цинь, будущего завоевателя всего Китая, выступившие видели, что войско у них таково, что с ним идти на войну можно, но не поняли, что этого войска недостаточно для борьбы с таким противником, как Цинь. Поэтому они и потерпели поражение. Когда Чэнь Шэ пошел походом на то же царство Цинь, он видел, что это царство в таком состоянии, что на него нападать можно, но не учел, что с его армией на Цинь нападать нельзя. Поэтому его поход кончился неудачей.

О том, как пагубно бывает забывать об этом правиле, красноречиво говорит случай с Цао-гуном. Имея 800-тысячную армию против 30 000 противника, он битву у Красной стены все же проиграл. Почему? Потому что он видел, что армия у него такова, что с ней идти в бой можно; он видел, что и противник у него таков, что идти против него можно; но он не учел обстановки боя: ему пришлось вести бой на судах, на реке Янцзыцзян, к чему его солдаты не привыкли. Это и послужило причиной его поражения.

Сунь-цзы заканчивает эти рассуждения объединяющей формулой: "Поэтому тот, кто знает войну, двинувшись - не ошибется, поднявшись - не попадет в беду". Это объясняется тем, что он умеет учитывать все три фактора: состояние своего войска, состояние противника и обстановку. А в таком случае, как говорит Ду My, "победа и поражение предопределены еще до того, как он двинется, еще до того, как он поднимется".

В самом начале своего трактата, в I главе, Сунь-цзы говорил о важности "расчетов", о необходимости еще до начала войны, на "дворцовом совете", все заранее взвесить и обдумать, чтобы вступить в войну, твердо зная, что и как следует предпринимать. Только такой полководец может считаться "умеющим вести войну" или "хорошо сражающимся", как постоянно говорит Сунь-цзы. Именно в свете таких мыслей и понимает эти слова Ван Чжэ: "Кто умеет рассчитывать, тот не ошибается: кто умеет вести войну, тот не попадет в беду".

Последняя фраза главы резюмирует все стратегическое и тактическое учение Сунь-цзы. "Поэтому и сказано, - цитирует он какое то, неизвестное нам, древнее сочинение по военному искусству: если знаешь его и знаешь себя, победа недалека; если знаешь при этом еще Небо и знаешь Землю, победа обеспечена полностью".

По обычному употреблению этих слов у китайских стратегов под "Землей" разумеется местность, обстановка боя, в широком смысле - театр военных действий; под "Небом" разумеется состояние погоды, в широком смысле - время года. Эти понятия встречались и у самого Сунь-цзы. В I главе он, перечисляя свои пять элементов войны, называет в их числе и Небо и Землю и толкует их так: "Небо - это свет и мрак, холод и жар; это порядок времени; Земля - это далекое и близкое, неровное и ровное, широкое и узкое, смерть и жизнь". Следовательно, эти положения древней стратегии вполне соответствуют собственным мыслям Сунь-цзы. Точно так же в точности совпадают с положениями этого изречения и мысли Сунь-цзы о знании себя и противника, высказанные им в конце III главы. Таким образом, это изречение целиком охватывает все составные части учения Сунь-цзы о факторах победы в войне.

Еще древний "И-цзин" установил, что в мире существуют три действующих начала: Небо, Земля и Человек. На языке "И-цзина" так называются времена года, атмосферические, климатические и метеорологические условия, географическая и топографическая обстановка и население Земли - люди. Из этих трех действующих факторов и слагается все бытие, вся жизнь. Последующие китайские мыслители построили на этой формуле всю философию бытия, распространили ее на все области жизни. Нетрудно видеть, что Сунь-цзы, в полном согласии с этой древней концепцией, распространяет ее и на область войны. Он требует уметь учитывать момент, принимать в расчет местность, правильно оценивать себя и противника. Это и значит: знать Небо, Землю и Человека.