«Если», 1998 № 11-12 - Журнал «Если»

— Привет и тебе, — на всякий случай поздоровался Сэм, но ответа не последовало. Тогда Сэм немного приблизился к псевдобыку и повторил свое приветствие. Опять мини-переводчик остался нем. В конец озадаченный Сэм встал точно на то место, откуда впервые услышал «Привет».

— Не двигайся! — немедленно велел ему мини-переводчик. — Нам и так приходится орать тебе во всю глотку!

Силясь узреть духов, Сэм обежал глазами каюту, но, конечно же, никого не увидел. Тогда он спросил:

— Где вы?

— Да здесь мы, здесь! Наклонись немного, и нам не придется тебе орать!

Сэм, приглядевшись, с трудом различил среди волос псевдобыка крошечные пятнышки, ужасно похожие на блох.

— Поставь свою коробочку-переводчик рядом с нами, — посоветовал мини-переводчик.

Сэм, стараясь не раздавить ни одной блохи, пристроил мини-переводчик на шее псевдобыка, а затем спросил:

— Так получается, вы обитаете на животном?

— Конечно, — последовал ответ. — А как еще представителям разумной расы наших размеров выжить в толчее галактики?

За свою жизнь Сэму доводилось видеть многих разумных инопланетян, но все они были приблизительно размером с человека — плюс-минус несколько десятков процентов. Но в мире все возможно. Так почему бы не существовать где-нибудь на задворках галактики разумным блохам?

Сэм, наклонясь к самой гриве псевдобыка, прокричал:

— Рад с вами познакомиться!

— Приветствуем тебя, кем бы ты ни был, — был ответ. — Мы раса разумных траздлов.

— А я человек, — сообщил Сэм и поморщился от зловония, исходящего от псевдобыка. — Человек с планеты Земля.

— Замечательно. Мы, конечно, слышали о твоей планете, и нам бы хотелось когда-нибудь побывать на ней. Не подскажешь, что интересного нам бы там стоило посмотреть?

Сэм задумался. Обычные достопримечательности, поглазеть на которые съезжались туристы со всех уголков галактики — музеи, бары, диснейленды, — вряд ли подходили для разумных блох. Что же им предложить?

— Возможно, вам понравятся наши скотофермы, — нашелся наконец Сэм и детально описал места на родной его сердцу Земле, где выращивались тысячи и тысячи бизонов, овец, коров, лам и яков.

— Похоже на рай из легенды! — воскликнули траздлы. — Когда мы вернемся домой, то непременно расскажем об этом дивном месте, планете Земля, и уверены, многие наши захотят переселиться туда.

Сэм немедленно пожалел о своих словах. И было от чего! Ведь на Земле и без разумных блох хватало своих насекомых-паразитов — мух, комаров, москитов, клещей и прочих, и прочих, и прочих!

Остаток вечера Сэм провел за беседой с дружелюбными, милыми траздлами, которые, оказывается, давно уже путешествовали по галактике и оттого знали много чего интересного. Единственным неудобством было лишь то, что изредка посреди разговора Сэму приходилось выбегать в коридор, чтобы вдохнуть разок-другой свежего воздуха.

Ближе к вечеру траздлы попросили Сэма:

— Не говорите, пожалуйста, никому о нашем присутствии на корабле.

— Почему? — удивился Сэм. — Неужто вы путешествуете «зайцем»?

— Не совсем, — признались траздлы. — Но, понимаете, у нас на всех один билет. Видите ли, глимморы взимают плату за проезд по головам пассажиров, но заплатить за всех нам просто не по карману, вот мы и не афишируем свое присутствие на борту.

Сэм этого прежде не знал. Кстати, к его радости, оказалось, что на всем экономит не только его секретарша Ахб, но и обитатели иных миров.

Автоматический шеф-повар заранее предупредил о приближении Сэма, и потому, когда тот вошел в столовую, там уже не было ни души.

Вместо завтрака шеф-повар выдал Сэму зеленовато-желтую лепешку и кружку мутного отвара.

— Яйца и кофе, — сообщил безмозглый механизм на полупроводниковых кристаллах.

— А нельзя ли овсянки? — поинтересовался простодушный Сэм. — Обычной овсянки с молоком?

— Люди по утрам едят яйца и запивают их кофе, — возразил шеф-повар.

— Но я не ем яиц и не пью кофе, — запротестовал Сэм.

— Разве вы не человек? — удивился шеф-повар. — Тогда сообщите, пожалуйста, представителем какой расы вы являетесь.

— Я Сэм Бун, человек с планеты Земля, — пояснил Сэм. — И я хочу овсянки.

— Сэм Бун — человек, а люди по утрам едят яйца и запивают их кофе. Не вижу ни малейших нарушений логики.

— Здесь дело в личном вкусе, а не в логике, — заявил Сэм, прикидывая в уме, всех ли людей ненавидят глимморы или только его, а если всех, то чем же им так сильно насолили люди.

— Моя программа безупречна, — стоял на своем шеф-повар.

— Или ты дашь мне что-нибудь удобоваримое, или я из тебя все шестеренки повытаскиваю! — не выдержал Сэм.

— Вы объявили себя хищником, а теперь и ведете себя под стать дикому животному. Но учтите, экипаж корабля имеет право любыми способами защищать себя и пассажиров в течение всего полета от нападок таких опасных существ, каковым являетесь вы.

— Но ты не член экипажа! Ты всего лишь тупая железяка! Да я те…

— Сэм умолк на полуслове. Кто его знает, что способен выкинуть автомат с дефектной программой?

Сэм уселся за столиком в углу и принялся с подозрением разглядывать свой «завтрак». От этого занятия его отвлек ставший уже знакомым звук:

— Шуш, ш-шу, ш-шу, шуш-ши.

Сэм поднял голову и, конечно же, узрел расположившегося у его стола Дратта-пятого.

— Я здесь, чтобы помочь тебе, старичок, — перевел слова Дратта мини-переводчик. — Каюта у меня, знаешь ли, роскошная; двоим в ней места вполне хватит. Если хочешь, селись у меня. И не стесняйся, компании я буду только рад. Ну, что скажешь?

— Я с удовольствием, но только, понимаешь, у меня есть одна неприятная привычка… — Видя, что Дратт-пятый в ужасе отшатнулся от него, Сэм поспешно добавил: — Нет, нет, это вовсе не то, о чем ты подумал. Просто я храплю во сне. — Дратт в недоумении потер одной антенной о другую, и тогда Сэм пояснил: — Это значит, что я всего лишь издаю во сне громкие звуки.

— Ну, тогда беспокоиться не о чем, — с явным облегчением сказал Дратт и дружески похлопал Сэма по плечу. — Я не имею обыкновения спать, так что твоя привычка мне не помешает. Кстати, не знаешь, бар уже открылся?

Каюта Дратта-пятого оказалась гораздо просторнее, чем каюта Сэма; здесь даже нашлось место кровати — мягкой, идеально подходящей для человека.

Сэм быстро собрал чемодан и перенес его в каюту Дратта-пятого.

Ленч состоял из коричневой лепешки, которую шеф-повар назвал «фалафелой», и шипучего напитка, вкусом отдаленно напоминающего колу; обед был настоящим пиршеством: Сэм получил целых две лепешки — коричневую и серую — и крошечную чашечку с густым теплым напитком — йогуртом, по уверению повара.