Час Черной звезды - Малинин Евгений Николаевич

Вард снова пожал плечами:

– В таком случае ищи его сам. Не имея соответствующих полномочий, я не могу перерыть все наши угодья в поисках одного изверга!

– Вот и доложишь этим… послам, что Ёкуля в наших угодьях нет! – Глаза вожака блеснули, ему в голову пришла новая мысль. – Или представишь им какого-нибудь оборванца – они все равно в глаза не видели этого Ёкуля!

– К сожалению, князь, послы точно знают, что Ёкуль из Норникса находится в наших владениях – он просто не пересекал нашей границы! А насчет оборванца… Ёкуля из Норникса не надо видеть в глаза, чтобы узнать, он ли стоит перед тобой!

– Да?! И как же ты это узнаешь?! – Усмешка вернулась на лицо вожака.

– Попрошу его прочитать стихи, – просто ответил Вард.

Рогволд вскочил со своего места и заходил по комнате, бормоча что-то себе под нос. Вард спокойно стоял на месте, ожидая, когда вожак вновь обратит на него внимание. И тот, вдруг остановившись, посмотрел на него исподлобья и спросил:

– А если я подпишу эту… – Не находя подходящего слова, он потряс в воздухе смятым пергаментом. – С чего ты начнешь свои поиски?!

– Я обыщу подвалы этого замка, – ровным спокойным тоном ответил советник.

Рогволд снова заметался по комнате, а потом, не останавливаясь, буркнул:

– Можешь быть свободным. Я подумаю.

Однако ни на следующий день, ни через день никаких указаний вожак своему главному советнику не дал. Прошла неделя. Послы гуляли по Рожону, выезжали за город, и повсюду их сопровождали несколько вепрей – ничего необычного они в поведении гостей не заметили.

А в начале второй недели пребывания послов стаи восточных волков в столице западных вепрей князю Рогволду пришло сообщение с восточных границ владений стаи. В нем говорилось, что три пограничные деревни стерты с лица земли!

Анальта, большая, зажиточная деревня на восточной границе стаи западных вепрей, медленно отходила ко сну. Темнело в это время года рано, так что последняя дойка коров и вечерняя кормежка скота проходили в сумерках, а ужинали уже при звездах. Управляющий деревней, старый вепрь Рогорд, со своей женой и взрослым, но еще неженатым сыном как раз садились за стол, когда в двери их дома постучали. Рогорд был опытным воякой, лет шестьдесят назад он еще хаживал в походы и сиживал в осадах, но последние годы, после того как он осел в Анальте, воевать ему не приходилось. Деревня стояла на границе с угодьями западных лосей, но с соседями они жили мирно.

Рогорд пошел открывать сам – наверняка это был кто-то из деревенских извергов с просьбой отпустить его на завтра с общих работ. Однако за дверью стоял незнакомец, причем стоял он вольно, опершись плечом на столбик высокого крыльца. Именно эта поза почему-то очень задела старого вепря – давненько он не видел такой независимой фигуры. Он шагнул через порог к незнакомому парню и хрипловато спросил:

– Ты стучал?! Чего надо?!

– Мне-то?.. – зачем-то переспросил парень и, нагловато усмехнувшись, ответил. – Да, наверное, тебя, папаша…

Он сделал короткий бесшумно-скользящий шаг навстречу старику, и в следующее мгновение в дряблое горло Рогорда уперлось острие длинного матово отсвечивающего в лунном свете кинжала.

Вепрь замер на месте с широко раскрытыми глазами и отвисшей челюстью, а парень коротко приказал:

– Тихо, старик! Не шуметь!

Мимо старика внутрь дома проскользнули четыре темно-серые тени, затем из дома послышался короткий придушенный крик, что-то упало, и все стихло.

– Проходи в дом, – еле слышно скомандовал парень, и старый вепрь попятился в сени, но когда его нога переступила порог, он покачнулся, теряя равновесие. Словно бы в поисках опоры он ухватился за скобу двери, а затем, мгновенно перенеся вес тела на другую ногу, рванул дверь на себя, пытаясь тяжеленной дубовой доской достать следующего за ним врага.

Но тот оказался проворнее – вроде бы даже и не торопясь, но вместе с тем стремительно и бесшумно он переместился вперед, через порог и вбок, а дверь, не встретив сопротивления, с глухим тяжелым стуком врезалась в косяк. И в то же мгновение острие кинжала, сместившись на сантиметр, проткнуло кожу на горле старого вепря. В полной темноте снова раздался негромкий голос парня:

– Молодец, что дверь закрыл, но зачем же так резко? Я мог тебя… поранить.

Рогорд чувствовал, как горячая струйка крови потекла за расстегнутый ворот рубахи, щекоча его грудь, и он едва слышно зарычал от бессилия…

Они медленно вернулись в столовую, и тут старик увидел, что по углам комнаты стоят два человека и два здоровенных серых хищника.

«Волки!!! – ошарашенно подумал он. – Но откуда здесь взяться волкам?!»

В этот момент они обогнули стол, и вепрь увидел еще и то, что его сын лежит на полу, неловко подвернув под себя руку, а рядом с ним стоит на коленях его жена, и в глазах ее плещется черное отчаяние.

– В чем дело? – неизвестно у кого спросил парень, вошедший в столовую вместе с Рогордом, и тот понял, что он главный в этой компании. Один из мужчин хмыкнул и пояснил:

– Пытался перекинуться, пришлось его остановить…

– Ай, старик, – огорченно проговорил вожак, – сынок-то у тебя шустрым оказался, но глупым!

Он еще раз легонько кольнул старика в шею и приказал:

– Садись и не дергайся! Попробуешь перекинуться, не успеешь на ноги встать – мои ребята тебе глотку порвут!

Рогорд грузно опустился в свое кресло, стараясь не смотреть на распростертое тело сына, а вожак нападавших, казалось, перестал обращать на него внимание. Сосредоточившись, он, похоже, вступил с кем-то в мысленный разговор. Минуту спустя он расслабился и негромко проговорил:

– Ну, началось!..

Старый вепрь сначала не понял, что «началось», но спустя десяток минут с улицы донеслись неясные крики, быстро перешедшие в один сплошной тягучий вопль, затем в окно блеснуло трепещущим красным заревом, и Рогорд понял, что его деревне, всем тремстам десяти ее жителям приходит конец.

С четырех концов в деревню вошли волки. Их было немного, всего одиннадцать бойцов, но сопротивляться им никто не мог, по двое они врывались в каждый дом, и спустя две-три минуты в нем не оставалось ни одного живого существа. Убивали всех – извергов, скот, птицу! А еще через минуту дом пылал, подожженный умелыми руками. Нападение было столь неожиданным и столь стремительным, а изверги стаи западных вепрей настолько привыкли к мирной жизни, что бежать сообразили всего десятка полтора из числа молодых, не обремененных хозяйством ребят. Шестерых из них волки догнали по следу, остальным удалось скрыться.

После того как все кончилось, старого Рогорда вывели на улицу, освещенную беснующимся заревом пожара, и поставили на колени. Он видел, как поджигали его дом, и как-то отупело подумал, что тело убитого сына сгорит в огне, а жена, скорее всего, будет вместе с ним до конца. Потом к нему наклонился тот самый парень, который захватил его врасплох, и уже в полный голос произнес:

– Твой князь, старик, не держит слово, ну а отвечать пришлось вам! Передай поклон Матери всего сущего!..

Лезвие кинжала скользнуло по дряблому горлу, и старый вепрь уткнулся лицом в дорожную грязь…

Первой мыслью, которая появилась у Рогволда, когда ему сообщили о случившемся на восточной границе, была: «Волки!!!» Но в сообщении не говорилось ни слова о том, кто именно напал на деревни. Даже те, кому удалось избежать бойни, вовремя скрывшись из уничтожаемых деревень, не могли сказать, кто именно напал на них! И тем не менее князь решил еще раз переговорить с послами, и переговорить жестко. Послов пригласили к князю на следующее утро, и принимал их Рогволд в малой трапезной, но без угощения, более того, он даже не предложил им присесть!

Увидев, что из трапезной убраны все стулья, что князь в одиночестве сидит во главе стола, а советники вожака столпились за его спиной и только Варда там нет, Скал довольно улыбнулся, он уже знал, о чем пойдет разговор, и был готов к нему.