Наследник из Калькутты - Роберт Штильмарк

— Что вы сделали с нею, проклятые?! — услышал посланец грозный шепот над самым ухом.

Сильные руки схватили Мортона за плечи. Он узнал склонившееся к нему бородатое лицо, съежился и попятился назад, но оступился на мокром песке. Лепеча бессвязные слова, Мортон судорожно уцепился за сапоги островитянина.

Задраенный иллюминатор был завешен черным платьем владелицы каюты: руководитель экспедиции отдал строгий приказ затемнить все окна, выходящие на палубу.

Обхватив руками колено и положив на него подбородок, Грелли сидел в кресле, приняв позу духа зла Мефистофеля. Леди Эмили слушала его стоя, всем своим видом подчеркивая нерасположение к продолжительному разговору.

Грелли, притворяясь, что не замечает ни напряженной позы, ни нетерпеливых движений собеседницы, взглянул ей в глаза и произнес тихим, задушевным тоном:

— Вы удивительно хороши сегодня, мисс Гарди!

— К вашим угрозам я привыкла, но комплименты ваши для меня невыносимы. Что вам угодно?

— Эмили, нам нужно побеседовать спокойно. По-моему, вы должны быть заинтересованы в этой беседе.

— Ради бога, говорите скорее и оставьте меня одну!

— Вы несправедливы, мисс Гарди! Разве я когда-нибудь докучал вам своим присутствием? Разве вы не пользовались неограниченной свободой? Вы даже злоупотребляли ею против меня. Поверьте мне, Эмили, за эти годы я привык находиться под одним кровом с вами и наша близкая разлука... печалит меня! Я возвращаю вас вашему жениху, как прелестный нежный цветок, во всей его утренней свежести и чистоте. Вам не в чем упрекнуть меня, мисс Гарди!

— Молчите, убийца! Я ненавижу и презираю вас, слышите? Вы пришли торговаться, лицемерный барышник, и в этой торговле я должна послужить вам разменной монетой! Говорите прямо, торгаш, каковы ваши требования к Фреду Райленду и ко мне?

Грелли закурил сигару.

— Я хочу, чтобы вы помогли склонить вашего избранника к благоразумию. Мортон отправился к нему с письмом. Я хочу надеяться, ваш островитянин найдет условия возвращения ему свободы весьма умеренными и примет их. Если же нет, то последнюю попытку образумить его придется предпринять вам. Вы напишете письмо и объясните ему последствия упорства. Вы их знаете: я объявлю облаву на прокаженных. У меня пушки, сотня матросов и некоторый опыт в таких делах. А их трое... Чем кончится эта схватка, вам, надеюсь, ясно?

— Нет, Грелли, вы ошибаетесь. У них есть четвертый союзник — правота! Они найдут способы открыть глаза всем вашим сообщникам, и, уверяю вас, в наш лагерь перешли бы многие!

— Эмили, допустите на миг невозможное: эти трое выдерживают неравную войну и возвращаются в Ченсфильд, пусть настоящий Райленд восстанавливает в Англии свои права... Но что ждет вас при подобном обороте событий? Вы же опорочены навеки! Может быть, официальный суд вас и оправдает, но леди и джентльмены будут на улице показывать на вас пальцами и приговаривать: вон бывшая жена и сообщница пирата и злодея Грелли! Если тот человек женится на вас, перед вами обоими закроются все двери. Для всего мира вы останетесь матерью Чарльза, ребенка Грелли! Английское общество оттолкнет вас, как пособницу пирата. Смотрите трезво на вещи, Эмили. У вас только один путь к счастью с любимым: потребовать, чтобы он принял мои условия. Этим вы спасете ему жизнь, и для себя добьетесь свободы и счастья!

Собеседница Грелли закрыла лицо руками и опустилась на стул. Лже-Райленд злорадно усмехнулся.

— Прочтите мне письмо, которое повез Мортон, — произнесла Эмили. У нее дрожали губы.

Грелли достал из кармана черновик своего послания. Он посмотрел на склоненную голову собеседницы, на глаза, полные слез, и, приблизив листок к свече, стал сухо читать:

ЖИТЕЛЮ ОСТРОВА

Мои условия:

1. Вы поставите свою подпись под документом, который исключит возможность каких-либо дальнейших претензий на известные вам права.

2. Под новым именем вы навсегда поселитесь вне пределов Великобритании.

3. Вы сделаете все возможное, чтобы передать в мои руки обоих ваших спутников.

В случае согласия вы получите место на корабле и вместе с известной вам особой покинете его в любом порту между островом и Бультоном. Согласие сигнализируйте завтра, 31 декабря, с наступлением темноты, огнем костра на берегу.

Ф.Д.Райленд.

30 декабря 1772 года.»

Плечи Эмили затряслись от рыданий.

Грелли приписал своему красноречию эту вспышку горестных чувств девушки. Но она внезапно выпрямилась, вырвала записку из рук пирата, швырнула ее на пол и закричала ему прямо в лицо:

— Зачем вы оставили меня в живых? Прощу ли я себе когда-нибудь, что стала в руках негодяя орудием против благородного человека? Чтобы спасти меня, он должен отказаться от своего имени и родины? Нет, нет, нет! Я умру, но не навлеку на него этот позор!

— Мисс Гарди, значит, четыре года вы сохраняли его жизнь только для того, чтобы сегодня вынести ему смертный приговор?

— Будьте вы прокляты! О, убийца, убийца! Я сейчас же выдам всем людям на корабле, кто вы такой!

Она метнулась к дверям. Грелли не успел ее удержать и ринулся следом за нею в темный коридор. Дверь на палубу от толчка распахнулась. Около фальшборта, задумавшись, стоял Каррачиола. Грелли схватил руку девушки, силясь увлечь ее назад в коридор. Каррачиола поспешил ему на помощь, но двое сильных мужчин не сразу смогли оторвать другую руку от дверного косяка. Наконец они почти волоком потащили Эмили в коридор, и лишь ее короткий крик боли и отчаяния успел прозвучать в глухой ночи.

4

— Рассказывайте, Мортон!

— Дайте мне глоток воды с вином, сэр! Благодарю вас! О боже мой, боже мой!

Из открытого окна в каюту Грелли врывалась свежая струя утреннего воздуха. Она колыхала синие волны табачного дыма под потолком.

Грелли, сняв мундир, полулежал на своей великолепной, но сейчас грубо смятой постели. Его ботфорты пачкали светло-коричневый шелк полога, складки которого были схвачены под потолком в виде красивого узла с большой кокетливой виньеткой рококо 64. Солнечные лучи из окна освещали каюту и очень злую физиономию ее хозяина.

— Да говорите же наконец! Прежде всего, сколько их?

— Я видел двоих, но они совещались еще с кем-то, очевидно третьим.

— Вы разговаривали с тем лично?

— Да, сэр.

— И объяснили ему состав участников экспедиции, численность команды, наше вооружение?

— Да, сэр.

— Что же он поручил передать мне?

Вместо ответа Мортон достал записку. Это было послание самого Грелли островитянам, но текст письма был резко перечеркнут карандашом наискось, и на чистом обороте листка тем же карандашом было выведено несколько строк.