Дочь адмирала - Виктория Федорова

До ареста Зоя как нечто само собой разумеющееся воспринимала свое отменное здоровье. Но после страшных лет, проведенных в тюрьме, она всерьез стала о нем беспокоиться. То там, то тут что-то болело. В сырую погоду нестерпимо ломило колени. Серьезную тревогу вызывали легкие — дни в карцерах Владимирки не прошли для нее даром.

Ее угнетала мысль, что она умрет прежде, чем вырастет Виктория. И все чаще и чаще вспоминала Джексона Тэйта, даже не подозревавшего, что у него есть дочь. Если существует хоть какая-то возможность, он должен узнать об этом. Тот Джексон Тэйт, которого она знала и любила, хотел бы знать все, хотел бы заботиться о своем ребенке. Если, конечно, он жив.

Зоя попыталась воссоздать в памяти облик Джексона. Но все попытки оказались тщетными. Американец в морской форме — какой у него, кстати, был чин? — с коротко подстриженными волосами.

Ничего больше не припоминалось — как же ей отыскать его в той далекой Америке? Если б у нее был хоть один знакомый американец, которому она могла бы довериться! Но теперь у нее уже не было знакомых американцев.

У кого они наверняка были, так это у Зинаиды Сахниной. Она жила в том же доме, что и Зоя, и они подружились. А работала Зина в гостинице «Украина», где останавливались многие приезжающие в Москву иностранцы, дежурной на пятом этаже. Наверняка Зина могла найти среди них кого-то заслуживающего доверия.

Но вот вопрос: можно ли доверять самой Зинаиде? НКВД упразднили, но его место занял КГБ, и ни для кого не секрет, что все дежурные по этажу в московских гостиницах являются осведомителями и обязаны докладывать о проживающих на их этажах: кто их посещает, когда они приходят домой, когда уходят. Просьба о помощи может обернуться большой бедой.

И все же летом 1959 года Зоя приняла решение: если она хочет разыскать Джексона Тэйта, то более благоприятного момента не придумаешь. В Москве открывается Американская торговая выставка, а это значит, что сюда приедет много американцев. И уж конечно, многие из них остановятся в «Украине». В свободный от дежурства день Зоя пригласила Зинаиду на обед.

После обеда она сказала:

— Зина, мне надо поговорить с тобой.

— Давай говори!

Зоя пристально поглядела на нее.

— Мне нужно знать, могу ли я тебе доверять.

Зинаида фыркнула.

— Что за вопрос? Мы же подруги.

Зоя оставила ее слова без внимания.

— Ты ведь осведомительница, правда? Только честно.

— Ладно. Да, я стукачка. От тебя не стану этого скрывать.

Зоя принялась нервно теребить прядку волос.

— Понимаешь, мне неприятно это, хоть мы с тобой и подруги. Я столько настрадалась в своей жизни и...

Зинаида взяла ее за руку.

— Зоечка, дорогая. Я делаю то, что обязана делать. Но тебя я никогда не предам. Клянусь Вы с Викой для меня все равно что родные.

Зоя глубоко вздохнула.

— Хорошо. Я тебе тоже верю.

И рассказала Зинаиде историю своей любви с Джексоном Роджерсом Тэйтом.

В заключение Зоя сказала:

— Я хорошо понимаю, что, исполнив то, о чем я тебя прошу, ты можешь поплатиться работой. А не ровен час, дело может обернуться и похуже.

— Знаю, — ответила Зинаида, — и все же для тебя я это сделаю. Быть стукачом — мало чести. Это мой вечный грех. Я присмотрюсь к американцам на своем этаже и постараюсь найти такого, кому можно доверять и кто поможет тебе.

Зоя расцеловала ее.

— Ты добрая женщина.

Провожая Зинаиду, она предупредила:

— Не забудь, Вике ни слова. Она до сих пор не знает, кто ее отец.

ИРИНА КЕРК

Когда Ирина Керк узнала, что для работы переводчиками на Торгово-промышленной выставке в Москве требуются американцы, владеющие русским языком, она предложила свои услуги и была принята в числе других ста претендентов. Для человека, ощущавшего духовную связь с Советским Союзом, но никогда там не бывавшего, это было даром свыше.

Родители Ирины, подобно многим другим русским, покинули Россию после революции. Она родилась в Китае, в Харбине, и выросла в семье, где все говорили по-русски, а кроме того, знала английский, французский и немного итальянский.

Ее мать и отец, журналист по профессии, развелись, после чего Ирина с матерью поселились вместе с дедом по материнской линии, русским адмиралом, превратившимся в Китае в кладбищенского сторожа. Под впечатлением рассказов дедушки Ирина прожила детские годы в полной уверенности, что придет день, и в России, захваченной большевиками и коммунистами, произойдет еще одна революция, и страной снова станет править царь, и тогда они тоже вернутся домой. Когда в 1941 году началась война, Россия стала проявлять интерес к русским, проживающим в Китае: в кинотеатрах показывали русские фильмы, в магазинах продавались пластинки с записями русских песен. Начала вещать на русском языке новая радиостанция.

У Ирины сохранились воспоминания, как девочкой она копила монетки, чтобы посмотреть такие фильмы, как «Фронтовые подруги», «Музыкальная история» и другие, в которых играла Зоя Федорова.

В 1946 году она вышла замуж за американского моряка и уехала из Китая. Молодые обосновались на Гавайях и со временем у них родилось трое детей. Но семья распалась. Ирина работала в Гавайском университете, когда в 1959 году на русскую кафедру поступила бумага, разъясняющая, какие сведения о себе должны сообщить лица, желающие принять участие в работе Торгово-промышленной выставки. Из числа принятых двадцать пять получили назначение гидами-переводчиками частных промышленных фирм, а остальные семьдесят пять — переводчиками правительственных организаций. Ирина стала работать в частной компании «Пепси-Кола».

На стендах «Пепси-Колы» демонстрировался процесс изготовления напитка, и, пока русские девушки раздавали пробные бутылочки, Ирина и ее американские коллеги вели беседы с русскими посетителями. «Пепси-кола» интересовала их мало. Гораздо больше их интересовало все, что касалось Соединенных Штатов, и с десяти утра до десяти вечера, когда выставка закрывалась, Ирина без устали отвечала на их вопросы.

Она присутствовала в зале, когда шли так называемые «кухонные дебаты» между тогдашним вице-президентом Ричардом М. Никсоном и Никитой Хрущевым, и именно на ее долю выпало переводить их для собравшихся репортеров.

Ирину Керк поселили на пятом этаже гостиницы «Украина». Как и все другие постояльцы гостиницы, она постоянно имела дело с дежурными по этажу, которые работали посменно — двадцать четыре часа в смену. Они сидели за столиками неподалеку от лифта в красных фирменных платьях с синими шарфиками, принимая ключи от тех кто уходил из номера, и вручая их тем, кто приходил. От их внимательного взгляда ничто не ускользало. Ирине показалось, что одна из них, по имени Зинаида, настроена вполне дружелюбно.