Меч и лебедь - Роберта Джеллис

— Вперед! — отчаянно крикнул Рэннальф. Если они откроют ворота, чтобы спасти охрану, возможно, его люди смогут пробиться. Ему и Джону сделать это было невозможно. Но десять или двадцать человек способны удерживать защитников достаточно долго, чтобы приоткрыть ворота и впустить людей. Это был отчаянный шаг, он мог полностью изменить планы.

— Иди назад, — сказал он, посмотрев вдаль. — Прикажи людям молчать и быстро возвращайся.

Впереди все расплывалось, и Рэннальф двигался медленно, пытаясь неслышно ступать на доски, чтобы не выдать своего присутствия. Бегущие остановились. Рэннальф слышал, как они стучали в ворота. Он тоже побежал, вцепившись в кожаную ручку щита. Возможно, он настигнет их у ворот и задержит. Голоса приближались. Может, они не откроют ворота и пожертвуют несколькими людьми из осторожности?

Рэннальф слышал резкие выкрики сражавшихся. Люди кричали, что лодки подошли к берегу. Дрожа от нетерпения, Рэннальф замедлил шаг. Он не должен подойти прежде, чем откроются ворота. Он задержал дыхание, боясь пропустить скрип петель. Их только приоткроют, чтобы мог проскользнуть один человек. Единственное, что ему удастся сделать, — убить или оглушить последнего из входящих, накрыть его щитом, перепрыгнуть через него и напасть на других. Он опустил щит еще ниже, ручка больно впивалась в ладонь. Хвала Господу! Темные очертания во мгле — это, вероятно, ворота, а вокруг тени людей. Они не повернулись и не услышали его. Рэннальф поднял меч. Сейчас!

Прыжок, меч стремительно опустился. Лезвие попало в цель. Им придется убить его, а также убрать труп, чтобы закрыть ворота. Стесненный дубовыми стенами, Рэннальф сражался. Под ногами шевельнулось чье-то тело. Ворота, которые пыталось закрыть множество нетерпеливых рук, тянувших за огромные железные кольца, ударили его в правое плечо. Рэннальф знал, что умрет, если сейчас упадет.

Гневный крик вырвался из его груди, затем еще и еще. Его вассалы, прыгая, чтобы удержать ворота открытыми, наступали. Они создали стену из щитов, за которой могли пройти другие, пока уберут тела, загромождающие проход.

— Дайте мне встать! — прохрипел Рэннальф. Молодой голос, такой знакомый, закричал:

— Он жив! Отец, ты ранен? Рэннальф встал на ноги, воодушевленный гневом больше, чем победой.

— Что ты здесь делаешь? — проревел он. Но рядом начался отчаянный бой, и он понял, что дожидаться объяснений некогда — надо сражаться. Люди давили, стараясь открыть ворота, несмотря на все усилия защитников закрыть их.

— Щит! — потребовал он. Ему дали круглый щит пехотинца.

— Ну, погоди, — проворчал он Джеффри. — Если мы выйдем живыми из этой мясорубки, я заставлю тебя кое о чем пожалеть.

Рэннальф потерял счет ударам, сраженным людям и тем, кто заменял их. У него была четкая задача — ворота должны быть открыты, пока их не разрушат или не сметут всех защитников. Опасаясь, что Стефан отзовет своих людей, Рэннальф приказал своим воинам не принимать приказы ни от кого, кроме него и Джона. Где был Джон, он не знал. Все время приходилось отбиваться от нападавших.

Рэннальфа обуяла страсть сражения, и уйти с поля битвы было мучительно трудно. Он не привык к такому, всегда рядом был Джон. Более того, люди, державшие узкий проход, были его вассалами, его домашней стражей. Они привыкли следовать за ним, и, если он отойдет, они сделают то же самое не из страха, а по привычке слепо повиноваться ему. Сэр Джон, глава вассалов, был далеко, отбивая другую створку ворот. Единственным человеком, за которым могли последовать вассалы, был Джеффри. Но мог ли Рэннальф оставить сына одного лицом к лицу с врагом?

Рэннальф в бешенстве воспользовался щитом пехотинца, чтобы отбросить одного из нападавших, и в то же время рубил другого. В любой момент может раздаться боевой клич с башен, и появятся всадники Уоллингфорда. Если его люди не сядут на лошадей, их сметут.

Не было времени на раздумья. Джеффри бросился туда, куда не следовало, и сейчас должен нести ответственность. Туман рассеивался.

— Руководи людьми! — закричал он Джеффри. — Я должен найти лошадей! — Затем заревел во всю мощь легких:

— Слушайтесь Джеффри Слиффордского!

Когда Рэннальф повернулся, кто-то занял освободившееся место, и Рэннальф узнал Эндрю.

— Охраняй его, — выдохнул он.

— Клянусь жизнью! — выкрикнул Фортескью. Возможно, силы, собранные Рэннальфом, могли быть лучше организованы. Его указания могли быть яснее. Ведомый жестокой необходимостью скорей вернуться на поле боя, Рэннальф не думал об этом. Сев на лошадь и ведя лошадь для Джеффри, он вместе с другими всадниками поскакал назад, не дожидаясь людей Стефана или Нортхемптона. Им было послано сообщение, что ворота разрушены. Если захотят, то придут.

— Милорд, почему вы оставили меня? — Джон был почти в слезах, разрываясь между страхом и задетой гордостью. — Я искал вас, поскакал обратно, чтобы передать приказ людям, как вы велели, а когда вернулся, вас уже не было.

Рэннальф жестом приказал ему держаться рядом и сказал:

— Я думал, что ты находишься рядом. Этот чертенок, которого я считал послушным сыном, занял твое место. Один Бог знает, откуда у него такое рвение. Я даже не мог вообразить, что его худосочная мать дала ему такую кровь. Слава Богу, он жив. Я покажу ему, как надувать меня!

— Я решил, что это был ваш приказ, — выдохнул Джон. — Он приходил поздно ночью к вашей палатке и сказал, что поедет с вами.

Они почти врезались в телегу, везущую таран. Люди терпеливо ждали приказа атаковать ворота. Впереди сквозь медленно рассеивающийся туман мост был почти неразличим.

— Следуй за войском! — приказал Рэннальф. — Ворота открыты, ты принесешь больше пользы, атакуя башни.

Рэннальф чуть не опоздал. Его людей отбросили назад и разбили на две группы, но главная цель еще не была потеряна. Ворота еще были открыты. Перед ними, окровавленные и измученные, сражались вассалы и слуги. Безмолвным, но выразительным подтверждением их преданности была груда мертвых и раненых.

— Дай лошадь Джеффри и следи, чтобы его не ранили! — закричал Рэннальф.

Раздался его боевой клич, обещавший защиту тем, кто так преданно служил ему. Вот раздался топот копыт по мосту. Это вторая группа вассалов примчалась поддержать своего лорда. Те из первой группы, кто еще мог сражаться, вернутся, когда передохнут. Однако Рэннальф не имел права уйти, пока его не сменит человек соответствующего ранга.

Это был длинный кровавый день. Защитники Уоллингфорда, как и атакующие, поняли, что поставлено на карту. Их преданность, самоотдача и смелость были невероятными.

Когда расщепившиеся двери башен сняли с петель, лучники все равно не сдавались. Они посылали свои стрелы и ранили людей Рэннальфа на каждом шагу.