Марионетка - Николай Калифулов

— Спасибо за откровенность. Я учту это.

— А сейчас, пожалуйста, остановите машину.

— Хорошо, Таня. Вижу, «Клещ» не отстает от нас и вправду прицепился, как клещ.

«Калифорниец» остановился, и Хитрова быстро покинула автомобиль. Для «Калифорнийца» откровенное высказывание Хитровой было лишним подтверждением, что Крымов не остановится ни перед чем, чтобы избавиться от него. Он задумался: «Один раз у него не получилось, я думал, он успокоится, но нет, он опять обостряет отношения. Ну, берегись, Евгений Андреевич, видно, не судьба нам вместе по этой грешной земле ходить».

Г л а в а 41

Мужчина нажал кнопку звонка — два длинных, один короткий. Прошла минута, и дверь отворилась.

— Входи, «Овод», — тихо сказал хозяин квартиры.

Гость прошел в зальную комнату и присел в кресло у стола.

— Я заждался тебя, думал, уже не придешь.

— Были небольшие проблемы, но все решилось само собой.

— Хорошо! Сейчас Дауд Шах сконцентрировал у себя очередную партию героина. Тебе надо немедленно послать человека к нему. Доставку героина мы подстрахуем.

— У меня к вам встречное предложение.

— Интересно послушать, говори.

— А не целесообразнее нам перекрыть этот канал и всех взять с поличным?

— Это нам ничего не даст. Товар мы возьмем. Возьмем и курьеров. Дауд Шах уйдет из этих мест, и ниточка оборвется. А мы потеряем контроль над «коридором», и вся напряженная работа пойдет насмарку. Сейчас мы уже контролируем поступление героина в Россию. Это первый этап нашей главной операции.

— В таком случае меня интересует второй этап операции.

— Он заключается в следующем. Необходимо выявить все узловые звенья сбыта героина по всей России — это сейчас основная задача. Если мы сможем это сделать, то всю героиновую сеть будем контролировать. Никаких случайных вспышек выброса героина не будет. Если таковые вспышки будут, то о них будет известно все, потому что весь черный бизнес будет нам подконтролен. Это трудная задача, но ее необходимо выполнить. Лучшие наши люди сейчас в этом направлении уже работают.

— Не знаю, как это получится на деле, но задумка ваша требует доработки.

— Эту операцию разработали наверху. Я всего лишь ее проводник.

— Хорошо, я подумаю о деталях, а сейчас мне пора, — сказал гость.

Дверь за ним захлопнулась, «Овод» вышел из подъезда и растворился в темноте ночного города.

Столетова пригласили в органы ФСБ. Он вошел в просторный кабинет. За столом сидел солидный мужчина с проседью на висках.

— Прошу, присаживайтесь, Антон Сергеевич.

Столетов подошел ближе и присел на стул. Хозяин кабинета представился:

— Генерал Шубин Аркадий Никитич. У меня к вам дело государственной важности.

— Да, слушаю вас, Аркадий Никитич.

— В настоящее время вы вторглись в зону нашей деятельности.

— Простите, нельзя ли подробней? Я не совсем понимаю.

— Наша секретная служба зафиксировала ваш интерес к гражданину Крымову Евгению Андреевичу.

— Да, он у меня проходит как подозреваемый по уголовному делу.

— Я понимаю вас, Антон Сергеевич. У вас есть прямые улики на него?

— Есть лишь косвенные улики.

— Вы же знаете, для такого фигуранта этого слишком мало.

— Да, знаю.

— Мы ценим ваш вклад в борьбу с преступностью, но сейчас не об этом.

— Так о чем вы? Объясните наконец.

— Мне не хотелось бы все выворачивать наизнанку, но я хотел бы вас предостеречь. Конечно, ваша личная жизнь нас не интересует, но до определенного момента. Смею напомнить: вы государственный чиновник высокого ранга, а значит, поневоле попадаете в поле нашей деятельности. Мы уже закрыли глаза на ваши частые интимные встречи с бизнес-леди. Она работает в тесном контакте с криминальной элитой. Но когда от нее к вам поступает прямой заказ, мы не можем не вмешаться. Пока мы лишь предупреждаем. Советую вам сделать правильный вывод. И еще. Подумайте о своей стремительной карьере. Кому вы этим обязаны? Делайте выводы. У меня все. Надеюсь, наша встреча останется между нами. До свидания, Антон Сергеевич.

Столетов вышел из кабинета генерала ФСБ, несколько обескураженный.

«А я и не думал, что моя личная жизнь так глубоко зайдет и придется выслушивать нарекания этого надменного генерала спецслужб. Но что есть, то есть. А выводы делать мне. Меня им не взять, это просто смешно. Обещание свое я непременно выполню!»

Одинцов принимал у себя дорогого гостя. К нему на выходные дни приехал на лимузине представительского класса заместитель главы Администрации президента Соболев, а с ним генерал контрразведки Шубин. Их встречал у парадного входа сам Одинцов.

— Входите, мы уже заждались, — доброжелательно произнес он.

Гости вошли в огромный зал, где был накрыт большой стол. Повара постарались на славу, на столе было полно разнообразной закуски и спиртного на любой вкус. За столом сидели Крымов и генерал-майор Тихорецкий. Увидев руководителя большого ранга, Тихорецкий вышел из-за стола и направился к Соболеву, начал рапортовать:

— Товарищ…

Его внезапно перебил вошедший гость:

— Михаил Михайлович, давай без этих вот напыщенных речей, этого мне хватает на службе, здесь мы с вами отдыхаем.

— Понял вас, Василий Иванович, тогда прошу к столу откушать, что Бог послал.

— А что же Он нам послал?

Чиновник взглянул на стол и отметил:

— Хорошо вы здесь устроились, в провинции, тихо, спокойно, и денег куры не клюют, не то что мы в столице: живем как на вулкане, а денег нет. Борьба с коррупцией дает о себе знать, здесь не до денег, в кресле бы усидеть.

Его перебил хозяин усадьбы:

— Василий Иванович, а мы на что? Мы же ваши друзья. А что говорил Господь?

— Бог велел делиться, — ответил Крымов.

— Верно, Евгений Андреевич, — сказал Одинцов.

— Вот поэтому мы здесь.

— Я рад, что вы все понимаете, — ответил Соболев.

Молчавший генерал Шубин заметил:

— Господа! Соловья баснями не кормят, вообще-то мы с дороги и проголодались.

— Прошу, прошу к столу, уважаемые гости, — отреагировал Одинцов.

Гости расселись вокруг стола.

— Разрешите мне тост, — произнес Крымов.

Одинцов кивнул.

Крымов встал, поднял бокал вина.

— Господа! Хочу сказать поучительный тост. Все вы слышали о Екатерине Фурцевой, она занимала одно время пост министра культуры СССР. Как-то она высказала известному конферансье и авторитету на эстраде Николаю Павловичу Смирнову-Сокольскому свое неудовольствие:

— Что у вас творится? У Райкина, Утесова огромные заработки. Я — министр культуры, а получаю гораздо меньше.

— В том-то и дело, — объяснил отважный Николай Павлович, — вы получаете, а мы зарабатываем.

— Так выпьем за власть, которая не мешала бы нам зарабатывать.

Присутствующие зааплодировали. Соболев отметил:

— Да, действительно, поучительный тост, Евгений Андреевич. Поэтому хочу заметить: поскольку мы получаем, а вы зарабатываете, дайте и нам возможность зарабатывать, но только без ущерба нашей основной работе.

— Я только за это, Василий Иванович.

— Хорошо! Поскольку здесь собрались свои, то детали обговорим позже. А сейчас давайте попируем, и больше о работе ни слова.

Присутствующие принялись выпивать и с аппетитом поглощать вкусные блюда. Говорили много разных тостов о мужской дружбе и чести. Крымов, чтобы понравиться присутствующим, забавлял их разными анекдотами. Наконец, изрядно напившись и наевшись, гости вышли из-за стола и пошли в сад подышать свежим воздухом и покурить. Здесь, в саду, среди цветов и фруктовых деревьев пели свои песни соловьи, а им вторила иволга на фоне других разноголосых птиц. Среди этих райских песен звучала легкая музыка под тихий шум морского прибоя. Присутствующие гости завороженно смотрели на этот дивный рай. Некоторое чувство зависти возникло в душе Василия Ивановича, и он отметил:

— Живут же люди, как в раю!

— А кто вам мешает так жить? — вторил ему Крымов.

— Моя честь, уважаемый Евгений Андреевич.

— Да бросьте вы это, все эти показушные дела давно себя исчерпали, пора жить настоящим.

— Нет, позволь не согласиться. Кто не был в нашей шкуре, тот не поймет. А ты живешь в другом мире, где нет ни совести, ни чести. Мне же моя честь государственного чиновника дорога. И если бы не Константин Петрович, я бы в свой круг близких людей таких, как ты, и на дух не подпускал.

— Прости меня, Василий Иванович, если наступил на больную мозоль, впредь этого не будет.

— Пока прощаю, а там посмотрим на твое поведение.

Здесь в разговор встрял Одинцов:

— Прошу вас, господа, развеяться для души, мое казино ждет вас.

— Какая приятная неожиданность, Константин Петрович.