Письма. Том III (1936) - Николай Константинович Рерих

вестей. Ведь мы пишем отсюда не менее двух раз в неделю — иногда и три, а за прошлую неделю было даже четыре. По номерам писем можете следить, в порядке ли все доходит. Также важно установить, сколько именно дней берет наше письмо отсюда. Ваши письма мы получаем через семнадцать-восемнадцать дней, но был случай, когда получили даже на шестнадцатый день. Все эти соображения тем более необходимо устанавливать, что никогда не знаете, какие специфические затруднения могут возникать. Потому мы также беспокоимся о танке для Меррита, посланной еще в декабре. Неимение сведений о ее получении останавливает и посылку нашу вещей для Клайд. Кто знает, может, где-то изобретены какие-то препятствия. Относительно самой Клайд, конечно, нам все равно, начнет ли она свое дело самостоятельно или в каком-либо партнершипе[271]. Конечно, если галерея, в которой она теперь работала, обременена долгами, то, естественно, невозможно принимать на себя такую чужую тягость. Если две подруги, из которых одна была названа (Мартин), также желают фактически участвовать в ее деле, то такой триумвират может быть очень жизненным. Конечно, Вы помните всегдашний наш совет о том, что каждое дерево должно расти постепенно, а потому не следует зарываться вначале слишком большими размерами. Ведь и небольшое размерами дело может вполне носить культурный достойный облик. Лишь бы не было пошлого безобразия. Журнала «Земля Колумба»[272] мы еще не получили. Посылаю Зине для передачи им две моих статьи — «Стойкость»[273] и «Помощь»[274], кажется, обе они еще не были в амер[иканской] прессе. Если одна из них уже была напечатана, то пусть Зина заменит ее другим Записным Листом. Благодарим Фра[нсис] за южноам[ериканские] адреса. Конечно, Вы понимаете, что об Аргент[ине] мы писали не по поводу тамошнего местного Общ[ества], но имели в виду то собрание, созываемое главою, о котором Вы нам и писали. Через местных людей следует оградиться от опасности, чтобы это собрание не вылилось во что-то вредное для Пакта. Ведь в Аргент[ине] были хорошие друзья, и, насколько помню, книга «Коразон»[275] была издана в Б[уэнос]-Айресе с аргент[инским] предисловием. Наверное, эти друзья Франс[ис] не замолчали? Также интересно, когда именно наши адвокаты предполагают начать беспокоить бывшего друга по поводу медицинских корней К[ута][276] — ведь у Франс[ис] имеется переписка об этом, выдержки из которой она пересылала Свят[ославу]. Как только будет нужно, Свят[ослав] вышлет и все остальные части переписки.

Получили мы и читали с великой радостью коллективное послание, составленное 24 Марта. Сердечно благодарим всех, устроительницу этого дружеского собрания. Трогательна такая забота ее. Ответим также соборным посланием. Находит ли Эвелин удобным, чтобы муж ее принял участие в Комитете? Ей виднее. Если Брэгдон так ответил предателям, то это очень хорошо и еще раз показывает его истинную культурность. Пусть еще и еще наши адвокаты имеют в виду, что чем больше будет лучших фактов на их стороне, тем мерзостнее будут вымышлять и нападать предатели. Предполагаются ли какие-либо заседания Комитета, учредился ли окончательно второй Комитет и что происходит в среде бондхолдеров? Ведь Сутро писала в Комитет бондхолдеров, а затем и Косгрэв; вообще, нет ли каких-либо шевелений и с этой стороны — ведь предатели, наверное, разбрасывают всюду свои посягательства. Сказано: «Можно себе представить, какие кощунственные выкрики допускаются одержимыми!»[277] Письмо Леви к Зине безобразно и еще раз доказывает их методы и образ мышления. Когда будут водворены шеры их настоящим собственникам, то тогда опять двое Леви окажутся против пяти, ведь все самозванно назначенные должны будут убраться из Мастер-Института. Долго ли Эрнст будет продолжать вести дело против своих же клиентов и прикрывать такие явно темные махинации? Даже слух о том, что Эрнст не брезгует и такими темными делами, будет ему очень губителен для его карьеры. В «Добротолюбии» говорит Преп[одобный] Исайя: «Если простишь противоборца — получишь врага»[278]. Так важно со всею яркостью обнаружить вора и их темные махинации, это упростит дальнейшее. Глиин окажется другом вора!

Наступившие жаркие дни, к сожалению, не способствуют здоровью Е. И. — «глубина напряжения очень велика». Шлем Вам, родные, все наши мысли о грядущей яркой победе. Радуемся единению — сим победиши! Берегите здоровье, сердцем и духом с Вами,

Н. и Е. [Р.]

How about «World Unity»?[279]

71

Н. К. Рерих — Дж. Г. Казинсу*

21 апреля 1936 г.[Наггар, Кулу, Пенджаб, Британская Индия]

Мой дорогой Брат!

Только что получил Ваше письмо из Калимпонга. Хотя мне как-то более по душе высоты Дарджилинга, но и Калимпонг всегда пробуждает чудесные воспоминания.

Благодарю Вас за замечательную лекцию, в которой Вы коснулись таких важных и острых педагогических проблем. Также премного благодарен за добрую весть о том, что г-н В. Р. Читра дарит картину. Прилагаю поздравительную открытку, пожалуйста, перешлите ее ему, так как не знаю его точного адреса.

Думаю, Вас обрадуют последние новости из Нью-Йорка. Наши адвокаты окончательно убедились с помощью документальных свидетельств, что все права на стороне наших преданных сотрудников, они также установили, что предатели с юридической точки зрения виновны в незаконном присвоении шер других членов Правления. И такое случается в жизни!

В последнем письме от г-жи Грант сообщается о Вашей с ней весьма сердечной переписке. Радостно видеть такие теплые и искренние отношения между друзьями. Мы только что получили ее новую книгу «Восточная философия. История Учителей Востока» и от души радуемся ее прекрасным достижениям.

Итак, хотя мы в настоящее время находимся по разные стороны Великого Священного Гималайского Хребта, сердцем мы едины и я шлю Вам и г-же Казинс наши лучшие пожелания.

В утренний час, пожалуйста, передайте мое приветствие величественной Канченджанге.

Духом с Вами.

72

Е. И. Рерих, Н. К. Рерих — членам Общества Рериха в Нью-Йорке*

21 апреля 1936 г. Наггар

Наши дорогие Друзья,

Ваше сердечное послание к 24 Марта глубоко тронуло нас. Как много значат эти собрания друзей, встретившихся, чтобы почтить памятные дни. В этот час особого напряжения и нападок злых сил каждое такое полезное собрание становится поистине священным дозором. В такой благословенной страже люди сближаются, и, подобно сияющему ожерелью из драгоценных камней, их сердца непобедимо противостоят яростной атаке тьмы.

Разве не радостно думать, что этот памятный день отмечается во многих странах и многие друзья, пусть и неведомые друг другу, посылают те же устремленные благие мысли и этим взаимно укрепляется сонм светлых воинов!

Поистине, чудесно целительное воздействие такого единения в Духе.