Кей Дач. Трилогия - Сергей Лукьяненко

— Не трогай мою мать. Она умерла три года назад. Отказалась от аТана… знала, откуда деньги.

— Прости. Но я ждал четыре года. Маленький мальчик, верящий в обещания взрослых.

— Не мучай меня, Кей, — прошептала Лика. — Ты ждал сорок лет, чтобы нанести визит, и все для того…

— Нет. Ты помнишь нашу клятву? Я решил ее выполнить.

Сейкер рассмеялась — дрожащим, вымученным смехом.

— Каждый, кто виновен… будем жить, пока не отомстим. Кей! Сакры больше нет!

— Не Сакра сожгла наших отцов.

Женщина со Второй планеты Шедара присела на кровати. Сухо спросила:

— Кому ты собрался мстить? Жизни? Я пришла сюда, потому что ненавидела Империю. Но даже мафия — шестеренка в ее механизме. Грей мог бы стереть нас в пыль, но зачем Императору тысяча бешеных крыс вместо одного бешеного пса? Я говорю с ним каждый месяц, Кей! Баланс сил и доходов. Так заведено.

— У меня в руках ключ ко всем силам.

Лика Сейкер молчала три секунды. Потом сказала:

— Мальчик. Вероятность — семьдесят процентов.

— Верно, супер, — с удовольствием произнес Кей. — Твои нейрончики все так же слаженны. Мальчик.

Лика похлопала его по груди:

— А я-то думала, что ты сменил ориентацию.

— Благодарю.

— Не за что. Кто он?

— Я не отвечу… пока. Ты узнаешь все — в свой час.

— Кей, никто не говорит со мной так!

— У меня есть это право… сестра.

— Дач! Мы из разных родов!

— Мы из одной пробирки. Двадцать девять процентов общих генов — достаточно для родственных связей. Помнишь, ты спрашивала у матери, можем ли мы пожениться?

— Теперь мне не надо никого спрашивать, Кей.

Женщина встала, прошла вдоль края площадки над мерцающей бездонной пропастью, склонилась над столиком с напитками.

— Мне брют, Лика.

— Я помню. Я тоже разлюбила сладость.

Сейкер вернулась с двумя бокалами шампанского. Протянула один Кею, спросила:

— Хочешь, я пройду аТан? Моя матрица снята в двадцать два. Я была очень хорошенькой… девчонкой.

— Для всего есть свое время, Лика.

— Понятно.

— Сейчас время вспоминать старые клятвы.

— Не извиняйся, Кей, ты этого не умеешь. Что тебе нужно?

— Ты поможешь мне без условий?

— Да.

Кей Дач присел, сделал глоток шампанского.

— Лучшее оружие и броня, какие есть в Галактике. Вся ваша информационная сеть, сориентированная на мои цели. Бойцы, способные противостоять меклонцу. И никаких вопросов.

Сейкер молчала очень долго.

— Ты получишь все, Кей Дач.

— Тогда иди и запускай машину. Я должен знать местонахождение Изабеллы Каль, заместителя Командующего СИБ на Инцедиосе. Она использует корвет Службы с бортовым номером, начинающимся с шестерки. Ее поддерживали Имперские десантники из группировки Лемака, базирующейся на Догаре.

— С вероятностью пятьдесят семь процентов она на Догаре.

— Каль бросила десяток десантников на смерть, хотя на корвете был меклонец и механистка, перестроенная для оперативной работы.

— Два к одному — Инцедиос.

— Она оставила на смерть булрати и рядового сотрудника с Инцедиоса. Мне не нужны твои догадки, Лика. Точная информация!

— Ты сталкиваешь нас с армией и СИБ.

— Да.

— Хорошо, — сказала Сейкер. — Подожди здесь.

Кей засмеялся, ставя бокал на пол. Уйти с площадки он мог только в аТан… на Терру.

Когда через полчаса Лика вернулась, он уже спал.

— Ты всегда был толстокожей акулой, — сказала Сейкер, ложась рядом. — Хап! — и на боковую…

— Акулы не могут остановиться даже для сна, — неожиданно ясно ответил Кей. — Они спят на ходу.

— Тогда поцелуй меня во сне. Будь хорошим.

— Когда даешь себя приручить, потом случается и плакать, — поворачиваясь, сказал Кей.

— Ты не умеешь ни того, ни другого, Дач.

— За меня плачут звезды.

4

Ранним утром Кей разбудил Томми, заставил быстро умыться, поесть и потащил к выходу из подземного комплекса. На входе дежурили несколько человек, но инструкции уже были получены. Их провели на флаерную площадку, и Кей выбрал стандартную имперскую модель.

Кей не стал рисковать, взлетая из Каньона на ручном управлении. Он доверился автопилоту, который явно программировал человек со вкусом. Вначале флаер поднялся до уровня плато, потом описал круг над скалами, в недрах которых они были совсем недавно.

— Кей, а кто они такие? — спросил Томми.

— Когда твои дружки на мотоциклах потрошили очередную квартиру, кому шли двадцать пять процентов выручки?

— Старшему района.

— А он кому платил?

Мальчик пожал плечами.

— Так вот, здесь, в этой дыре, — вершина пирамиды.

Флаер лег на курс. Потянулись каменистые холмы, при ярком свете белого солнца утратившие все свое недавнее очарование.

— Они не особо прячутся, — сказал Томми.

— Кому надо — о них знают. Но у планетарного правительства свой интерес, у Императора — тоже.

Томми прижался лицом к стеклу. Под ними уже тянулись заселенные районы: квадратики полей, редкие усадьбы, аккуратные ниточки дорог.

— Я и вправду встречался с Греем? — спросил он.

— Да, кажется… Что ты там углядел?

— Ничего. Просто я никогда не летал на флаере.

Отделение «аТана» на Горре было большим — богатая планета требовала немало бессмертия. Вопреки традициям оно даже не было особо изолированным и размещалось на окраине столицы. Большая часть служб размещалась в надземных зданиях — также признак снисходительности Кертиса.

Тамура занимался приемом вторичных клиентов — работа рутинная и малооплачиваемая. Но он был терпелив, маленький японец, пять лет назад пробившийся в число служащих и стоически копивший деньги на первый аТан (с положенной сотрудникам скидкой, разумеется).

День начинался удачно — он обслужил нервную женщину, выложившую ему нудную историю о своей недавней смерти в авиакатастрофе, пожилого предпринимателя, умершего от рака и подозревавшего, что и в новом теле есть предрасположенность к неизлечимой опухоли, молодого парня, не собиравшегося разъяснять свою профессию, наградившую его лазерным лучом в затылок. Парень был только что из аТана и особенно торопился — ему хотелось поглазеть на собственные похороны и запомнить, какое выражение будет на лицах приятелей, не знающих о его бессмертии.

Потом к Тамуре направили сразу двух клиентов — вольного торговца с Эндории и его сына. Торговец жался, рассуждал о несоразмерном разбросе цен на разных планетах, но в конце концов согласился, что на Горре условия достаточно мягкие.