Афган, снова Афган... - Александр Иванович Андогский

— Ну, ладно. Ваш блокнот оставьте у нас. Я думаю, эти материалы нам пригодятся. Если у нас возникнут вопросы, мы к вам обратимся…

— Нет проблем!

— Ну а что касается возможного теракта по Тараки, то вооб-ще-то нам об этом уже было известно… Но ваша информация — еще одно подтверждение… Это хорошо. Спасибо. Теперь по вашему блокноту…

Он еще раз пролистал страницы, вглядываясь в записи, взял ручку, что-то там пометил.

— Работу по слушателям продолжайте. Особо интересными могли бы быть для нас вот этот, этот и этот. Так… вот еще этот… — Он показал мне несколько фамилий слушателей. — Но только аккуратно. Понимаете, о чем я говорю? Без нажима, полегоньку… Ладно?

— Ладно… — ответил я, а про себя подумал, что вот уж этому меня учить не стоит, сам не дурак, чтобы голову под топор совать…

— По мере накопления материалов подходите сюда. Отписываться будете здесь. Там у вас на вилле никаких записей не держите… мало ли что…

Я спустился вниз, где у входа меня ожидали Бояринов и Долматов.

— Ну, что? — спросил Григорий Иванович.

— Вроде бы в жилу попали… — ответил я и пересказал ему наш разговор.

— Так, — потер руки Григорий Иванович, — это хорошо! Молодец! Давай дальше в таком же духе!

Мы вышли из здания посольства и потихоньку пошли к машине.

— Вот видишь, — оживленно заговорил Бояринов, обращаясь к Долматову, — это еще одно из направлений нашей деятельности. Так и в войну наши делали в отрядах спецназначения, но тогда оперработников среди боевиков было мало… А нам сейчас сам бог велел использовать ситуацию на всю катушку! Ведь у нас все бойцы — оперработники! — Обращаясь к нам обоим, Бояринов заявил: — Вместе подумайте, как лучше продолжить это направление работы по вашей линии. Шире используйте наших теоретиков — Николая и Виктора. А то они все в профессоров играют… А тут дело надо делать! А ты, — Григорий Иванович положил мне руку на плечо, — будешь теперь в группе старший по линии контрразведки. Отвечаешь полностью за физическую и контрразведывательную безопасность группы, ну и продолжай работу по линии резидентуры… Давай, руководи ими, распределяй, кто и что должен делать, опрашивай по контактам, ну и прочее… Сам знаешь, что делать! Указания я дам. Понятно?

— Понятно, товарищ полковник!

Глава 25. Меры по предотвращению теракта…

Меры по предотвращению теракта в Кабульском аэропорту были приняты. Наша резидентура провела сложную многоступенчатую операцию по доведению до сведения Амина информации о том, что замысел покушения на Тараки известен окружению последнего и что по этому поводу предприняты соответствующие меры безопасности. Одновременно до окружения Тараки довели сведения о том, что некие контрреволюционные силы хотят организовать физическое устранение лидера в Кабульском аэропорту. Чтобы не усугублять ситуацию (может, еще помирятся, чего не бывает между друзьями и соратниками: «милые бранятся — только тешатся»), естественно, никто не упоминал, что к чему на самом деле и кто инициатор планируемой террористической акции.

Операция по доведению информации прошла успешно, были получены данные о том, что Амин якобы решил отказаться от силовой акции в аэропорту. Однако на всякий случай небольшую группу ребят из нашего отряда все-таки переодели в гражданское и на всякий случай направили в аэропорт в числе сотрудников посольства, сопровождавших нашего посла.

В здании Кабульского международного аэропорта было душно и жарко. Хоть полы к приезду главы государства и помыли, все равно здесь пахло какой-то тухлятиной, лежалыми тряпками, потом и вроде бы как… дерьмом.

Следует сказать, что устойчивый запах последнего здесь был везде — ив кабинетах чиновников (послабее), и на улицах города (посильнее). Дело в том, что в Кабуле не существовало вообще никакой канализационной системы. Все испражнения просто выплескивались на улицу. Там они под неистовым, испепеляющим солнцем засыхали, дробились в порошок, в мельчайшую, как цемент, пыль и разносились ветерком по всей округе. Эта пыль проникала повсюду, просачивалась через плотно закрытые окна и занавески. Даже в помещениях расположенной в престижном районе города нашей виллы эта пыль садилась на только что протертую поверхность стола буквально через пять минут. А что творилось в городе после дождя, когда эта пыль растворялась в воде и потоками устремлялась вдоль по улицам города! Запах — хоть святых выноси! Правда, постепенно к этому запаху начинаешь привыкать. А местные, так те его просто не замечают…

Охраны в аэропорт нагнали видимо-невидимо. Перекрыли трассу движения чуть ли не до самого дворца. Прикидывая организацию системы обеспечения безопасности лидера, мы с ребятами пришли к выводу, что хоть здесь и полно народу, много шума и помпы, но толку от всего этого — ноль. Мы знали, что вопрос о направлении в Кабул группы наших советников из 9-го управления КГБ для организации охраны руководителя Афганистана вроде бы уже обсуждался. Может быть, наши и смогли бы навести в этом деле порядок. А сейчас все эти приготовления по обеспечению безопасности встречи высшего руководителя страны были весьма бестолковы и малоэффективны. Я еще тогда подумал, что если бы нам поручили убрать охраняемое лицо в такой вот ситуации, то никаких особых проблем не нужно… Хоть из снайперской винтовки, хоть с использованием минно-взрывной техники…

Рассредоточившись в толпе встречающих чиновников и представителей дипломатического корпуса, мы наблюдали, как самолет афганской авиакомпании «Ариана» сделал над аэропортом положенное количество кругов, затем снизился и пошел на посадку. Наконец самолет подрулил к зданию аэропорта.

Нур Мухаммед Тараки, в строгом черном костюме, в белой рубашке и при галстуке, ступил на трап, остановился и, улыбаясь, помахал всем рукой. По-моему, он был немного подшофе. Затем он, осторожно перебирая ногами, стал сходить по лесенке трапа.

Ковровая дорожка. Почетный караул. Оркестр. Все как у нас!

Первым к прибывшему с чужбины «отцу народа» устремился Хафизулла Амин. Он шел с достоинством (это для тех, кто присутствовал на встрече, чтобы каждый понял, что именно он, Амин, является «вторым номером» после Тараки) и вместе с тем с почтением (это — для лидера), держа правую руку у сердца, чуть склонив голову и с радостной улыбкой на блудливых устах. Мне даже показалось, что в глазах Амина стояли слезы радости и умиления. Он просеменил по кроваво-красному с черными узорами ковру, пожал протянутую вождем руку, а затем… припал к его груди… Как любящий сын, соскучившийся без мудрого и доброго отца! Тьфу, прости господи! Ну и артист!

Исторический момент, вспышки фотокорреспондентов, овации, цветы…

Встреча вождя прошла без крови. Пока. Все еще впереди.

А занятия с нашими