Опричники - Ал Коруд

Вот случись война, что ты делать будешь?

— Я против войны.

— Она нас не спрашивает, Иннокентий. Ломиться в дверь при любой возможности.

— Мы со всеми дружим.

— Не все с нами.

Глаза у Кеши забегали. Вопрос был неудобным. Даже дамы внимательно прислушивались к разговору.

— Я к армии не приспособлен. Это вы, мужланы, готовы при любой возможности драться.

— Ну почему же, и в тылу полно работы. Вот ты кем работаешь?

Кеша заподозрил подвох, но все-таки ответил:

— Декоратором в театре.

— Вот и отлично, будешь раскрашивать танки в маскировочные оттенки!

За столом засмеялись. Ловко Илья нашел выход для богемного мальчика. Тот же насупился.

— А я не хочу!

— Тогда по законам военного времени в расход или в штрафбат. Искупишь свое преступление кровью.

Вот сейчас все разом замолкли. Лицо у Семенова стало до предела серьезным, а глаза заблестели льдом. Гости зябко повели плечами. Они внезапно поверили, что Илья по необходимости может без лишних слов достать пистолет и застрелить этого туповатого хипстера. Такая жестокая уверенность сейчас от него исходила. Надежда Николаевна застыла на месте с ужасом в глазах, а Людмила потянула суженого из-за стола. Скандал гасят в самом начале.

— Простите, ему завтра на службу, — уже в коридоре она зашипела на Илью. — Ты чего такое несешь?

— Извини, день тяжелый был. Спина болит, кто бы помассировал.

Девушка поправила у зеркала прическу и лукаво скосила глаза.

— Будем посмотреть, служивый.

— А если купим винишка и тортик?

Горгона мерила шагами большой кабинет Басова. Он только чуть уступал «главной зале» Отдела.

— Хватит мельтешить, Геронна. Говори, ведь что-то ты точно намутила?

Черноволосая опричница остановилась около старинного портрета начальника Седьмого отделения Жандармерии. Так до революции называлась Опричнина.

— Вот человечище! Все ведьмы и колдуны у него были вот где!

— Все да не все, — возразила ей Марфа, притащившая в кабинет большой чайник. Ей помогала Пелагея, тащившая основательный поднос с пирожками и печеньями.

— С нынешним не сравнить.

— Да ладно те! — старшая ведунья Отдела ЧС махнула рукой. — Со всеми справились, ворога за порог загнали. И с этим справимся.

Все сели за стол и выпили первую чашку травяного чая. Такой был старинный обычай. Некогда поморы обожали кёж — горячий ягодный напиток. Для его приготовления использовали травы и северные ягоды (морошку, клюкву, бруснику, чернику), могли добавить зерно или отруби. Загущали ржаной мукой. Позже муку и отруби заменили крахмалом. В напиток добавляли специи, подслащивали медом или сахаром. Получалось нечто среднее между морсом и киселём.

За всех вопрос задал Шуйский:

— Что надумала, красавица?

Горгона хищно улыбнулась.

— Ничего сверхъестественного. Ломоносовский компас.

Басов чуть не уронил блюдце.

— Да ладно? Это ж когда его в последний раз пользовали?

Шуйский многозначительно хмыкнул:

— Ну раз Тверцов ничего еще не раскопал, то поступайте, как ведуете.

Трескина хлопала глазами, застыв с блюдцем. Любили в Опричнине чай пить из блюдечек. Душевно получалось, и дух совсем иной. Прямо благость по телу разливается. Наконец, она не выдержала и спросила:

— Тот самый Ломоносов?

— А что тут такого? Наш Михайло везде поспел. Вот и книги старинные почитывал и изобрел способ, как Черных Мессиров изобличать.

Видимо, на лице Трекиной все было наглядно написано. Горгона начала пояснять:

— Не знаю кто, но пригласил сюда крайне сильного ведуна.

— Еще один колдун?

— Да нет, Мессиры из иного теста. Колдуны пользуются уже приобретенным, силу с Нави тянут, если дотянутся. Чаще всего просто с пола поднимают чужие крошки. Потому какой бы колдун сильный не был, совладать с ним опытному человеку несложно. Его и обычный охотник пулей, заговоренной убьет. Если повезет, конечно.

Пелагея внимательно слушала столичную гостью. Она уже поняла, что её взяли в Университеты. И то хорошо. Ей временами становилась дико страшно от ощущения собственного могущества. Сказывают, что раз в пять поколения такие ведуньи рождаются. Вот угораздило её!

— А Мессир получается из иного теста?

— О, это более высший уровень. Как от простого кнехта отличается барон. Мессир колдовство сам варит. На основе старых и новых знаний. Он скорее лаборант-метафизик. К такому положению должен быть приложен определенный талант. И у него всегда имеется собственная свита. А двух его деятелей вы уже выбили.

Шуйский добавил:

— Они известны людям. Один популярный писатель даже вывел его в романе.

У Пелагеи округлились глаза:

— Воланд! Но он же дьявол!

Старшие скривились.

— Право, милочка, какой из него дьявол? Вы всерьез считаете, что такое могущественное создание появится на Земле и начет заниматься подобной ахинеей? Кстати, его существование так и не доказано. Скорее всего, одна из шуточек Сущего. Веселый наш Создатель временами. Взял и одним махом динозавров с планеты смел. А эволюция ведь шла в правильном направлении.

Трескина совсем потерялась. Горгона между тем продолжила:

— Был случай в тридцатых, тогда один Мессир из Голландии к нам пожаловал. Не всех сожгли в Средневековье. Видимо, Булгаков что-то услышал и довольно точно описал шуточки той банды. Только вот про их жуткий конец не поведал. Марфа, ты в тех событиях не участвовала?

— Да ну тебя! У нас посерьезней на Кольском дела творились. Немцев с англичанами гоняли.

Главная ведунья Отдела внезапно осеклась, наткнувшись на любопытный взгляд Трескиной. Шуйский хмыкнул:

— А ты нам не рассказывала.

Марфа отчеканила, закончив разговор:

— Товарищ генерал, вы в курсе какой там уровень секретности до сих пор? Тогда лучше помалкивать.

Басов выпучил глаза. Видимо, тоже никогда не слышал об этом.

Пелагея внезапно задалась мыслью — «А кто же у нас в Системе хранит все секреты? Люди ведь не вечные!»

Затем она перехватила внимательный взгляд Марфы Васильевны:

— У тебя тоже скоро появятся секреты, о которых нельзя знать никому. Даже мне, девочка.

Шуйский сурово осмотрел всех и поставил блюдце на стол:

— Тогда перейдем к делу. Горгона?

— Полюсами станут Пелагея и Марфа. Это их земля, их сила. Им удержать их будет возможно. Я же стану стрелкой компаса.

Гостья ставила ударение на второй слог, по-моряцки.

— А справишься?

Женщина фыркнула.

— Он иностранец. Наших понятий не знает. Я специально запросила в «Контуре» то дело тридцатых годов, все утро ему посвятила. Есть на него управа! Сейчас у нас основной вопрос — где мы поместим полюса? Самая северная точка