Оптинские были. Очерки и рассказы из истории Введенской Оптиной Пустыни - Монах Лазарь (Афанасьев)

Дети ехали на поезде и не уставали смотреть в окна – там пробегали поля и леса, деревеньки с церквями, речки, медленно поворачивался горизонт с синеющим под ярким солнцем лесом… И было у них такое радостное возбуждение, точно они откуда-то возвращались на родину, точно их ждала после долгой разлуки встреча с любимой матерью. Калуга… Потом из Калуги в Козельск, и в экипажах по проселочной дороге – в Прыски.

В Прысках для детей К. Р. пошла такая жизнь, которой они еще до сей поры не видели. Им сшили ситцевые рубашки и штаны, разрешили ходить босиком – начались прогулки в лес, где они собирали ягоды и грибы, жгли костры и пекли в золе картошку, да и яичницу жарили. Плавали на лодках по Жиздре. Купались – вода была чистая и дно песчаное… Гуляли в лугах возле тихих прудов, собирали цветы… Катались верхом на смирных рабочих лошадках. Познакомились с крестьянскими отроками, которых приглашали на свои прогулки в лес. Бывали в деревне в их избах и даже по-детски завидовали, что они живут, как настоящие русские люди, а не как обладающие огромными дворцами князья… Узнали, что все деревенские дети с родителями по праздникам бывают в монастырях – в Оптиной или в Шамордино. Им рассказали, что в Скиту при Оптиной живет прозорливый старец Иосиф, ученик старца Амвросия, а в Шамордине настоятельница – слепая игумения Евфросиния, прозорливая старица, которая ослепла еще при жизни о. Амвросия (он умер в 1891 году), и он не благословил ей оставлять свою настоятельскую должность. И она действительно очень успешно управляет обителью, все ее любят – и сестры-инокини, и крестьяне… Юные Князья стали проситься поехать в эти обители.

Таких высоких гостей, как члены Царской Семьи, в монастырях принято было встречать с большой торжественностью. Но К. Р. попросил настоятеля Оптиной Пустыни игумена Ксенофонта не делать им такой встречи, чтобы не смущать детей, которые желают здесь быть как простые паломники. Когда их встречали, был только колокольный звон. Конечно, отец настоятель проявил всю возможную внимательность к ним и сам многое показывал и объяснял. Повел он их и в Скит – по дорожке в лесу, где юные Князья восхищались мачтовыми соснами… В Скиту осмотрели храм Иоанна Предтечи, потом посетили старца Иосифа в его келлии. Он встретил их ласково, с готовностью ответил на несколько вопросов и благословил.

Старший сын К. Р. Великий Князь Иоанн, оканчивавший учение в Пажеском корпусе, был очень благоговейным молитвенником. И в корпусе, и дома – в Мраморном дворце – он устраивал хоры для исполнения церковных песнопений, где пели и его младшие братья. Он так хорошо постиг регентское дело, что ему иногда поручали руководить певчими на службах в церкви Зимнего дворца. И потом, будучи уже офицером, он регентовал, и его способности очень ценил святой страстотерпец Император Николай Александрович, звавший его Иоаннчиком. Однажды К. Р. представил Иоанна старцу Иосифу как «будущего священнослужителя», и это совсем не было шуткой. Великий Князь Иоанн впоследствии действительно был рукоположен в сан диакона. Он к тому времени был женат на сербской принцессе Елене Павловне. Старец Иосиф с любовью благословил будущего святого мученика, а пока пятнадцатилетнего пажа, и, узнав, что семья К. Р. живет возле Оптиной, просил посещать его.

В храме Скита Великий Князь Иоанн увидел икону Усекновения Главы св. Иоанна, Предтечи и Крестителя Господня, точно такую же, какая находилась у него дома, в Петербурге. К. Р. обратил его внимание на лампаду, горевшую перед этим образом. «Вот огонек, – сказал он, – не угасающий никогда, соединяющий нас, русских богомольцев, с молитвенниками этого сурового и благодатного Скита… Тебе был всего год возраста, когда я прислал эту лампаду старцам Амвросию и Анатолию, а они благословили тебя иконой Усекновения Главы святого Предтечи».

В скитском храме во время службы Великий Князь Иоанн прислушивался к оптинскому напеву, который поражал его своей глубокой задушевностью, – потом он сумел воспроизвести его со своим хором на дворцовых богослужениях.

Педагоги не жили в Прысках постоянно, а приезжали несколько раз за лето на неделю-другую, дети особенно любили учителя словесности и русского языка профессора Николая Карловича Кульмана (у которого родной брат был в Петербурге священником), законоучителя протоиерея Григория Петрова и профессора Лесного института, писателя-естествоведа Дмитрия Никифоровича Кайгородова. Все трое бывали в Оптиной. Они летом не обременяли детей какими-то заданиями, а просто гуляли с ними и вели беседы, всегда увлекательные и всегда запоминающиеся.

Профессор Кайгородов, бывший военный, встретил в Скиту своего однокашника по Полоцкой военной гимназии—Павла Ивановича Плиханкова, будущего старца, а пока рясофорного инока, хотя уже и более чем наполовину седого… Кайгородов с большим пониманием взглянул на аскетический быт инока Павла в его келлии и обратил внимание на большое количество духовных книг. Просто было в келлии, чисто и тихо. В углу несколько превосходной работы икон и зажженная лампадка перед ними. Разговор был о природе – Божьем творении…

О. Павел вел тогда скитскую Летопись и, конечно, среди всего отмечал в ней все приезды членов семьи К. Р. в Оптину Пустынь. Вот он пишет 21 мая 1901 года: «Вчера по случаю тезоименитства в сегодняшний день Их Императорских Высочеств В. К. Константина Константиновича старшего и Августейшего сына его Константина Константиновича младшего в монастыре было совершено бдение, а сегодня Литургия и молебен. После обедни о. игумен Ксенофонт со старшим иеродиаконом о. Феодосией ездили в село Прыски для принесения поздравления Августейшему имениннику, которому о. игумен поднес икону Введения во храм Пресв. Богородицы в сребропозлащенной ризе и книгу "Описание Оптиной Пустыни"».

10 июня в Казанском соборе обители происходил постриг в мантию трех иноков; летописец отмечает: «При постриге присутствовали Августейшие дети Его Императорского Высочества Великого Князя Константина Константиновича». О всех посещениях членами семьи К. Р. Оптиной остались памятки в скитской Летописи. Вот запись от 13 июня: «Сегодня прибыл из Петербурга Его Императорское Высочество Великий Князь Константин Константинович. В 7 часов вечера он посетил Оптину Пустынь с Августейшими детьми. До парома доехал на лошадях, а от парома изволил проследовать пешком до монастырских ворот, где был встречен о. игуменом Ксенофонтом с братией. Торжественной встречи по желанию Его Высочества делаемо не было. Был в Соборе и у памятников старцев. В Скит не заходил».

Спустя три дня К Р. приехал с калужским губернатором А. А. Офросимовым – они беседовали со старцем Иосифом в Скиту. 20 июля, в день св. пророка Илии, на службе в Скиту была вся семья К. Р. – жена, дети, а также воспитатели и преподаватели. На Преображение Господне Великие Князья Иоанн и Гавриил приехали одни, отстояли всенощную в Казанском соборе, ночевали в доме настоятеля, отслушали раннюю обедню и посетили старца Иосифа в Скиту. В день Усекновения Главы св. Иоанна Крестителя – 29 августа – они же были на богослужении и Великий Князь Иоанн причащался Св. Христовых Тайн. 13 сентября на всенощном бдении в Казанском соборе был один К. Р. 30 сентября он со всей семьей посетил настоятеля в его келлиях и потом старца Иосифа, и, как пишет инок Павел, – «милостиво беседовал с ними, интересуясь жизнью нашей святой обители. С любовью вспоминал о почившем старце Амвросии и посещении его в 1887 году».

Много благодатных впечатлений почерпнули в Оптиной Пустыни дети К. Р. – в их числе и будущие мученики за Христа Великие Князья Иоанн, Константин, Игорь, и положивший душу за други своя на войне их брат Олег, и будущая игумения мать Мария (дожившая до 1972 года).

Однажды, это было еще в первой половине июня, К. Р. со всей семьей поехал впервые в Шамордино. Приехали они неожиданно, хотя в обители и знали, что семья Великого Князя живет в Прысках… Сестры не раз, проходя по дороге в Оптину мимо парка и усадьбы Кашкина, видели детей К. Р. Иоанн и Гавриил с отцом прискакали в Шамордино верхом, а Татьяна, Константин, Олег и Игорь приехали в тарантасе. Их сразу приняла настоятельница мать Евфросиния, слепая, но это не так сразу было заметно: она в своей обстановке двигалась свободно.

«Когда мы первый раз к ней подошли, – вспоминала Великая Княжна Татьяна, – она попросила прощения, сказав, что она "так узнаёт людей", и ощупала отца и всех нас по очереди, лоб, глаза, нос, щеки, рот. Тогда сказала: "Теперь я знаю"».

Шамординская обитель, расположенная на пологом холме близ речки Серены, очень понравилась юным Великим Князьям – от обители был прекрасный вид на луга и леса… К Р. с детьми побывал на службе в Казанском храме, пригласил матушку настоятельницу в Прыски и отправился тем же порядком домой. Матушка Евфросиния, несмотря на свою слепоту, приезжала в Прыски несколько раз. Услышав шум ее экипажа, дети выбегали навстречу, помогали ей выбраться, а по лестнице в дом вел ее под руку сам Великий Князь Константин Константинович.